Убежденный холостяк - Хармон Данелла. Страница 7

— Никуда я не пойду. Передай его чертовому сиятельству, чтобы он сам общался с ее светлостью. Не желаю тратить день на споры с этой вздорной девицей.

— Как пожелаете, милорд.

Эндрю дождался, когда шаги камердинера стихли в конце коридора, потянулся и заснул. Вернее, предпринял попытку.

Он уже погружался в сладкую дрему, когда его разбудил яркий свет. Открыв глаза, он обнаружил, что Люсьен уже раздвинул все шторы, и комната залита солнцем.

— Послушай, Эндрю, это невежливо — заставлять гостей ждать.

— А разве вежливо вытаскивать человека из постели только ради того, чтобы бросить его на растерзание хищникам? — парировал Эндрю и спрятался под подушку, но солнечный свет, казалось, проникал и туда. Отчаявшись, он потер глаза и разлепил веки. — Что, черт побери, она здесь делает?

— Я сам пригласил ее.

— Ты?!

— Ты был так расстроен моим… гм, скажем так: небольшим преувеличением в отношении твоих экспериментов, что я взял на себя труд пригласить ее в Блэкхит, дабы она могла уяснить истинное положение вещей.

— Люсьен, — процедил Эндрю сквозь стиснутые зубы, — я вполне способен справиться с леди Челсианой Блейк без твоей помощи.

— Прошу! Иди справляйся. Они с братом ждут тебя в Золотом кабинете.

— Это Джеральд ждет его в Золотом кабинете, — раздался женский голос. — А я нет.

— Что вы здесь делаете? — закричал Эндрю, резко садясь в постели. Если учесть, что он обычно спал без ночной сорочки, без колпака и вообще без всего, то это было большой ошибкой, так как леди Челсиана за короткое мгновение успела разглядеть и курчавые каштановые волосы на его груди, и широкие плечи, и мускулистые руки, и плоский живот.

— Меня привел сюда слуга! — закричала она в ответ, не в силах оторвать взгляд от его голой груди и краснея.

— Сюда?

— Герцог сказал, что меня проводят в вашу лабораторию!

— Проклятие, Люсьен! — заорал Эндрю. — Что все это значит?

Лицо Люсьена, как всегда, оставалось бесстрастным, а взгляд — бесхитростным.

— Послушай, Эндрю, я все же настаиваю на том, чтобы ты следил за своим языком. Здесь же дама.

— Здесь больше нет дамы! — Челси гордо вскинула подбородок, резко повернулась и уверенным шагом вышла из комнаты.

— Надо бы догнать ее, — задумчиво проговорил Люсьен. — Кажется, она направляется в твою лабораторию. Мне бы не хотелось, чтобы она обнаружила животных, которые участвуют в твоем эксперименте, а?

— Негодяй! — завопил Эндрю, выскочил из кровати, завернулся в одеяло и босиком побежал за гостьей.

Челси была уже на полпути к лаборатории, когда услышала позади себя шлепанье босых ног. Она ускорила шаг, завернула за угол и приготовилась к встрече со своим преследователем. Бушевавший в ней праведный гнев уступил место смущению, стоило ей увидеть полуобнаженного Эндрю.

— Неужели ваши слуги не знают расположения комнат в доме? — набросилась она на него, стараясь скрыть свое замешательство. — Ваш брат приказал слуге проводить меня в лабораторию! А тот привел не в лабораторию, а в вашу… вашу…

— Спальню! — закричал Эндрю.

— Меня никогда так не унижали!

— Что вы смотрите на меня так, будто я насильно затащил вас туда?

— Знай я, что это спальня, а не лаборатория, ноги бы моей там не было!

— А в лаборатории? У вас хватило бы наглости войти сюда без моего разрешения?

— Я получила разрешение от вашего брата!

— Черт бы побрал моего брата! Я не желаю, чтобы кто-либо — вы или другая — переступал порог моей лаборатории!

— Значит, у вас есть что прятать? — прищурившись, осведомилась Челси.

Они стояли и сверлили друг друга глазами. Челси дрожала от ярости, а Эндрю гневно сжимал и разжимал кулаки. Наконец Челси оторвала взгляд от лица своего противника, но вместо того, чтобы обратить его на какой-нибудь более безопасный предмет, уставилась на мускулистую грудь Эндрю. Затем непроизвольно посмотрела ниже, туда, где под одеялом скрывалось мужское естество. Опомнившись, Челси поспешно подняла глаза к его лицу, к плотно сжатым губам, небритому подбородку и копне всклокоченных каштановых волос, отливавших золотом в солнечном свете.

— О! — выдохнула она, а ее своевольный взгляд упал на босые ноги Эндрю, и Челси обнаружила что его щиколотки и икры являют собой такое же совершенство, как и грудь. — Я ухожу, — объявила она совершенно другим голосом и поспешила в холл.

Эндрю пошел за ней. Его длинная тень скользила впереди Челси, и девушка, как ни старалась, никак не могла выбраться за ее очертания.

— Отлично, — буркнул он.

— Я знала, что мне не следует сюда приезжать!

— Вы абсолютно правы, вам не следовало сюда приезжать, тем более в такую рань.

Челси вдруг резко остановилась и повернулась. Эндрю налетел на нее, она ткнулась носом ему. в грудь и тут же отпихнула его.

— Что значит «в такую рань»? Уже почти полдень. Откуда я могла знать, что вы в это время спите? Следовательно, эксперименты на животных вы ставите при лунном свете, чтобы Господь не видел, какое зло вы творите, так?

— Я ставлю свои порочные эксперименты в течение всего дня, кроме, естественно, того времени, когда меня донимают назойливые посетительницы!

— Значит, я назойливая?

— Вы ведете себя назойливо с той минуты, как мы встретились.

— А вы — надменный анахорет со странностями! Взгляните на себя. — Челси отступила на шаг и окинула Эндрю презрительным взглядом. — Стоите перед дамой в одном одеяле!

Стоило Эндрю услышать слово «странности», как он тут же потерял самообладание.

— А вы бы предпочли, чтобы я остался без одеяла? — прищурившись, сердито осведомился он.

— Я ухожу!

Он стоял и смотрел вслед идущей по коридору Челси. Спина прямая, плечи расправлены, голова гордо поднята. Уложенные в красивую прическу темно-рыжие волосы только подчеркивали стройность ее шеи. «Со странностями». Ее слова потрясли его, привели в бешенство. И испугали, так как свидетельствовали о том, что его поведение вызывает у людей недоумение. Ему вдруг захотелось сбросить это чертово одеяло и окликнуть Челси, чтобы шокировать ее по-настоящему. Но нет, уже достаточно. А теперь пора насладиться местью и отплатить ей за ее наскоки.

Челси должна была вот-вот завернуть за угол. В иной ситуации Эндрю позволил бы ей спокойно добраться до лестницы, однако на этот раз он твердо решил, что последнее слово останется за ним. Дождавшись, когда она приблизится к первой ступеньке, он безоглядно ринулся в бой — в бой, который перевернул всю его жизнь.

— Кстати, леди Челсиана, — насмешливо позвал он. Челси продолжала двигаться вперед. Она держалась прямо, как будто палку проглотила.

— Послушайте, мадам, мне все же хотелось бы показать вам порочные эксперименты!

Это заявление заставило Челси остановиться.

— Кажется, вы не желаете, чтобы в вашу драгоценную лабораторию заглядывали любопытные? — напомнила она.

— Вы забыли «приставучие».

— Просто я не считаю, что мои усилия по спасению несчастных животных — это приставание, хотя и допускаю, что собако-ненавистники вроде вас со мной не согласятся!

— Вот и я не согласен! В жизни не встречал более упрямой женщины.

Челси едва удержалась от очередной колкости и отвернулась, чтобы не смотреть на Эндрю. Его полуобнаженное тело действовало на нее странным образом, вызывая в душе непонятное смятение и заставляя сердце биться учащенно. Жаль, что она не может прикрыть свои мысли одеялом. Жаль, что у нее вообще появляются мысли.

— Итак, — продолжал подначивать ее Эндрю, — вы будете осматривать мою лабораторию или нет?

— Нет. То, что я там увижу, только расстроит меня. Хотя я и так огорчена. Я совершила глупость, приехав сюда.

Эндрю упер руки в бока, чтобы придержать одеяло, которое уже съехало на середину бедер.

— Трусиха.

Челси будто кнутом ударили.

— Прошу прощения?

— Вы претендуете на звание защитника животных, а сами бежите, боитесь увидеть нечто, что может испортить вам настроение.