Как это будет (СИ) - Васильев Николай Федорович. Страница 18

— Я весь пропах потом, Андрочка! Держись пока от меня подальше.

— Тогда скажи мне, муж мой, ты видел флотилию ахейцев под стенами нашего города? Они грозятся войной! Что сделаешь ты, чтобы ее предотвратить? Как обещал мне не так давно?

— Они наверняка пришлют сначала переговорщика и это будет хитроумный Улисс. Мне уже приходилось с ним говорить и спорить, и я уверен: он тоже будет стремиться решить ссору миром.

— Но примет ли Менелай назад обесчещенную жену? — резко спрашивает Кассандра. — Да и Парис может упереться и не отдать Елену — хоть страсть у них уже в прошлом.

— А вот мы сейчас у него и спросим. Позвать сюда Париса! — командует Гектор.

Является миловидный, но внутри испуганный Парис и с готовностью отвечает на вопросы всесильного старшего брата. Выясняется, что Парис похитил Елену в море во время купания — а значит не обесчестил землю Эллады. Домогательству подверглось только тело Елены, а это существенно меньший грех.

— Но где доказательство что вы вообще были с ней близки? — спрашивает с ухмылкой Гектор. — Она от тебя не понесла, а найти иной след мужчины в женщине весьма сложно. Будем на этом и стоять на предстоящих переговорах.

— Но брат мой, — осмелился возражать Парис. — Пока тебя не было, Елена успела стать всеобщей любимицей в Трое. Когда она идет купаться в море, старцы лезут на крепостные стены, чтобы полюбоваться ее бесподобной красотой, а молодые люди крадутся следом и прячутся в прибрежных кустах. Все поэты описывают на разные лады ее прекрасные черты, а один, особо настырный по имени Демокос слагает в ее честь гимны, уподобляя божеству. Ученый Геометр утверждает, что троянский пейзаж обрел совершенную законченность только с появлением Елены. Одни женщины глухо ропщут: Гекуба утверждает, что любить блондинок непатриотично (эллинки ведь, в основном, брюнетки), а Андромаха призывает мужчин прекратить пялиться на спартанку и вспомнить о радостях охоты в лесах Троады.

— Придется спросить и виновницу теперешней сумятицы, — решает Гектор. — Пригласите ко мне Елену!

И вот она входит на сцену: изящная блонда в белоснежном хитоне. Ее обнаженные руки находятся в постоянном движении (поправляют волну вьющихся волос, теребят мочку уха, разглаживают складки ткани на высокой груди…) — впрочем, как и крутые, соблазнительные бедра, выписывающие то четверки, то восьмерки…. Анжела впилась в нее взглядом, пытаясь, видимо, найти недостатки, но вернулась без слов в глубину кресла. Гектор же спросил:

— Ты видишь многочисленные челны на море? Это ахейцы собрали всех своих данников — беотийцев, фессалийцев, эолийцев и даже ионийцев — для того, чтобы устрашить нас и заставить вернуть тебя твоему бывшему мужу. Отвечай: хочешь ты вернуться в Спарту, к Менелаю?

— У меня есть от природы замечательное свойство, — издалека стала отвечать Елена: — Я вижу людей внутренним взором, а также их ближайшее будущее. Так вот, Менелая мне никогда не удавалось толком разглядеть. Зато когда передо мной явился Парис, то засиял как мраморная статуя бога и я увидела его уплывающего в Трою вместе со мной. Правда, в последнее время я стала видеть его хуже, да и себя рядом с ним не вижу.

— Так это хорошо! — заулыбался Гектор. — Значит мы можем тебя вернуть.

— Нет, рядом с Менелаем себя я тоже не вижу. Зато очень хорошо вижу юного Троила, одного из ваших.

— А битву смертельную у стен Трои ты видишь? Париса, влекомого по земле колесницей, видишь?

— Самого не вижу, но перстень его на пальце убитого вроде бы узнаю….

— Да я сам тебя убью! — кричит разъяренный Гектор. — Устроить войну ради обладания одной единственной девкой! Уйди с глаз моих долой!

Тем временем к Гектору пришли жрецы, которые только что гадали на внутренностях животных: так вот внутренности запрещают закрывать ворота Ареса! Пришедший с ними Демокос пеняет военачальнику, что в гимне Трои не нашлось места воинам, а воспеваются только радости землепашцев, а Геометр утверждает, что троянцам надо научиться оскорблять своих врагов. Гекуба тотчас обрушивается на обоих, сравнивая войну со зловонным обезьяньим задом.

Масла в огонь подлил законовед Бузирис, который обеспокоен страшным оскорблением: ахейцы подняли флаги на корме своих кораблей! Значит, троянцы должны сами объявить спартанцам войну!

— Вот что, законник, — мрачно сказал Гектор. — Напряги свой мозг — иначе мигом окажешься в каменном мешке.

— Ну-у, если ты так поставил вопрос…. Можно трактовать эти флаги как дань уважения мореплавателей к земледельцам. Да, ахейцы явно нас побаиваются!

— Благодарю, Бузирис, честь Трои спасена. А что это там за рев труб?

— Ахейцы выслали к нам посла, Улисса, — сообщает гонец.

— Вот и хорошо, — ухмыляется Гектор.

На сцене появляется делегация Спарты и в ее составе — подвыпивший Аякс. Он лезет вперед Улисса, поносит Гектора и наносит ему пощечину. Демокос вопиет и тут Гектор дает пощечину поэту. Аякс немедленно восхищается Гектором и обещает уладить все недоразумения. В переговоры вступает наконец Улисс и страшно удивляется заявлению Гектора, что Парис пальцем к Елене не прикоснулся.

— Поздравляю! — говорит он. — Теперь мы будем знать, что сыновья Приама ничего не стоят как мужчины.

Все троянцы заорали и один из матросов расписывает в подробностях, чем Парис и Елена занимались на корабле. На этот раз рев раздается в толпе спартанцев и тут с неба спускается богиня Ирида, возвещая волю старших богов. Увы, они не нашли общего мнения: Афродита приказывает не разлучать Елену с Парисом — иначе будет война, Афина Паллада велит разлучить — иначе не миновать войны. Ну а Зевс-громовержец требует разлучить, не разлучая.

Гектор и Улисс прогоняют всех и решают вопрос с глазу на глаз. Улисс согласен, что воевать из-за бабы — дело последнее. Но может быть дело вовсе не в ней? Это Рок свел ахейцев и троянцев в битве за проливы?

— Но мы согласны предоставить вам свободу мореплавания, — говорит облегченно Гектор.

— Тогда я заберу Елену, — хитро улыбается Улисс. — Вот только путь от ворот Трои до корабля не так и близок: кто знает, что с ней произойдет за несколько минут?

Гектор остается один и вдруг на сцену выбегает Андромаха, за которой гонится пьяный Аякс с требованием о поцелуе. Взбешенный Гектор замахивается копьем и тут на свою беду прибегает Демокос с воплем, что Елену забирают. Гектор пронзает осточертевшего тупицу, но тот успевает крикнуть:

— Я убит из-за Аякса! Бей ахейцев!

Толпа гневных троянцев бросается к воротам Ареса и с усилием отворяет их. В проеме их видна Елена, которая целуется с Троилом. Ну а Кассандра возвещает, что романтическая поэзия Трои умерла — настало время воинственных поэтов Греции.

— Мне было интересно, — призналась Анжела на пути домой. — А еще интересно: где они берут таких артисток? Она ведь и правда безукоризненная красавица!

Глава восемнадцатая

Отель Эрмитаж

Милюков так и не соизволил непосредственно познакомиться с представителем нового поколения россов (видимо, удовлетворился рассказом Белозерского), зато президент Франции в очередной раз пригласил спортивную чету: на этот раз в Шамони, на горнолыжный курорт. Сергей подозревал, что подлинным инициатором приглашения был Жан Лебрен, не теряющий надежды совратить Анжелу Бертье. Вот и посмотрим, как глубоко завязли коготки девы в обаятельной ауре Сержа Костэна….

Надо сказать, полным «чайником» в горных спусках Сергей не был, хотя предпочитал кататься на сноуборде. Лыжи тоже освоил на минимуме, но на борде в Крылатском мальчишкой просто летал. Только разве могут сделать здесь и сейчас хорошую «доску»? А может могут? Хотя бы сносную? Ясенево-еловую основу достать не проблема, стальные канты и резиновые прокладки тоже, а ламинатные слои можно сделать из обыкновенной фанеры. Вот скользяк из полиэтилена сейчас ни за какие деньги не достанешь: промышленность его еще не производит! Но что, если подбить доску шелком? Давно известный скользящий материал. Только его желательно наклеивать на мягкую подстилку типа войлока. Будет быстро изнашиваться? Значит, надо иметь запасные покрытия. Во всяком случае стоит попробовать — тем более что до поездки на курорт еще есть две недели.