Крах всего святого (СИ) - Попов Илья В.. Страница 34

     Последнее было немудрено. Немногие мужчины оставались равнодушны к Валлонской Орлице – получившей столь громкое прозвище еще в юности, разбив кувшин с водой о голову особо настойчивого ухажера и после не раз оправдывавшая этот громкий титул – что слыла первейшей красавицей Фридании; помнится, не успела она отметить двенадцатые именины, как к отцу Арлет выстроилось столько женихов, что поставь их в ряд одного за другим, первый обивал бы порог владений семьи Гарсот, а сапоги последнего омывали морские воды. В их числе был и Бруно – тогда еще простой рыцарь без земель и титула маршала. Но отец Арлет предпочел скрепить союз с домом Тома и уже вскоре Нель и Арлет дали перед богами супружеские клятвы – но к слову, оба они были рады подобному решению, что было редкостью среди знатных родов.

     Может, наследник семьи Тома не столь хорошо владел копьем, как Бруно – но умом жалил не хуже меча; не снискал славы искусного всадника, но превосходно ладил со всеми вассалами, одним своим словом прекращая любые распри. Но Нель при этом был мягок, ладен и чурался как сглаза хоть намека на интриги или распри. Как жаль, что брат его, увы, не перенял его черты…

     – … ваше величество?

     Моро вздрогнул и повернул голову к Беатрис. Ее золотой медальон сверкал под свечными люстрами, а лицо – которое, не смотря на возраст, едва-едва покрывали морщины, в основном скопившиеся в уголках ореховых глаз – выражало истинную озабоченность.

     – Прошу прощения, ваше высокосвятейшество, – Матиас склонил голову. – Кажется, я слишком ушел в свои мысли.

     – Пустое. Я слышала, что в последнее время вам нездоровится, – верховная жрица слегка дотронулась до его ладони. – Может быть, я пришлю ко двору несколько Посвященных из Съеля? Уверяю – лечить они умеют не только раны, но и душевные недуги.

     «Увы, единственное лекарство, которое мне сейчас поможет – снадобье от предательства и зелье от слабоумия», – подумал Матиас, но вместо этого изобразил широкую улыбку.

     – Благодарю за вашу заботу, но не думаю, что из этого выйдет толк. Подагра – боги, казалось, я испробовал все средства, что может предложить сегодняшняя медицина. Отвары, припарки, мази и травы… Боюсь, когда-нибудь этот недуг сведет меня в могилу.

     – Все мы можем лишь молиться, что ваши опасения не сбудутся, – хоть Беатрис и улыбалась, тон ее был предельно серьезен. – Второго удара мы не переживем, – она бросила взгляд в сторону пирующей знати. – Цепь, потерявшая звено с краю становится чуть короче, но если она разорвется посередине…

     Она умолкла, но Матиас и сам прекрасно понимал, к чему она клонит. Вся страна сейчас напоминала промасленную пачку хвороста – лишь одной искры хватит, чтобы костер взыграл до небес. Гибель короля и огромные потери средь армии заметно ударило не только по их силам, но и духу. Да, пускай визрийцы захватили лишь несколько приграничных крепостей и сожгли пару деревушек, но вот прочие не стали ждать, пока захватчики придут в их дома и вскоре после поражения Лоренса вглубь страны потекли вереницы беженцев, которым нужно было предоставить кров и пищу. А чтобы не помереть с голода – а то и просто от жажды наживы – многие из них сбивались в целые сворища, занимаясь грабежами и разбоями. Казна в долгах по самую шею – аристократами, ордену, церкви, соседним странам и бог весть кому еще – а все более высокие налоги и пошлины стали вызывать вопросы не только у простолюдинов, но и знати.

     Моро всмотрелся в пламя свечи, плачущей воском – и будто бы воочию увидел, как селения разоряют разбойники и чудовища, города пылают под факелами чужеземцев, пока фриданцы вгрызаются друг другу в глотки за лишний кусок, а разоренные замки и храмы стоят безмолвными некрополями…

     – Вас что-то беспокоит, мой король?

     «Проще сказать, что меня не беспокоит». Сделав глоток и ощущая, как вино наполняет живот приятной теплотой, Моро вдруг пошутил:

     – Разве что ваше благолепие.

     – Ах, вы все тот же романтик, – лукаво подмигнула верховная настоятельница и внезапно обвила рукой его локоть. – Сколько лет мы знакомы, Матиас?

     – Лучше и не вспоминать, – усмехнулся Моро.

     Перед ним точно картины всплыли давние воспоминания: палящее солнце месяца Жатвы – или Плодов? Здесь Матиас мог ошибаться – провинция Фрид-Конт, город Съель. Он – худощавый чуть согбенный юноша с пушком на щеках, всего лишь викарий, прибывший в помощь местной епархии. Она – молодая девушка с копной каштановых волос и вечной озорной улыбкой; Посвященная только-только получившая бронзовый медальон. Моро и не мог припомнить, при каких обстоятельствах они впервые заговорили – но, сколько же времени они провели в прогулках, споря о толкованиях, обсуждая труды богословов или просто наслаждаясь дивной погодой. А уж тот день, когда они, затаив дыхание, наблюдали за ярко-багряным закатом, сидя на берегу реки...

     Но Матиас быстро отогнал от себя внезапно захлестнувшую его ностальгию – что толку вспоминать дела минувших дней, пока сегодняшние несут лишь дурные вести. Осушив кубок, Моро жестом подозвал слугу и откашлялся, не зная, как начать. Он понимал, что верховная жрица, скорее всего, откажет ему в просьбе отлучить предателя от церкви – но он должен хотя бы попытаться убедить ее принять столь непростое, но важное решение.

     – На самом деле, у меня есть к вам довольно серьезный разговор... – произнес Моро.

     – Прямо во время празднества? – подняла брови Беатрис. – Не лучше ли оставить все дела до завтра? Успеется.

     – Вы считаете, что завтра...

     – Я знаю, сколь тяжкий груз пал на ваши плечи, но сегодня у вас есть редкий шанс забыть о заботах хотя бы на один вечер, – верховная жрица похлопала его по ладони и улыбнулась. – Королям тоже нужен отдых.

     Моро некоторое время колебался, глядя на Беатрис, но, в конце концов, сдался. Действительно – еще одна ночь ничего не решит. Многим позже, давно за полночь, Матиас шел в свои покои в сопровождении слуг. Несмотря на поздний час, празднество и не думало заканчиваться – напротив, каждый бочонок вина, что слуги выкатывали из погребов, встречался с не меньшим воодушевлением, чем жена привечает мужа с трехлетнего похода. Безусловно, правила приличия требовали, чтобы хозяин провожал последнего гостя лично – но законы гостеприимства легко мог соблюсти и Русси. «Хоть в чем-то от него польза», – подумал Моро, отпустив слуг и зайдя в спальню.