Ясный Огонь (СИ) - Юленков Георгий "Коготь". Страница 58

***

По ночам то и дело раздавались сирены воздушной тревоги. Люди вздрагивали за плотными шторами светомаскировки. Посты и патрули на улицах. Шарящие по небу лучи прожекторов. Изредка раздавалась лающая канонада зенитного огня. Значит, снова отгоняют от столицы, то ли высотного разведчика Альянса, то ли группу бомбардировщиков. Население Берлина перестало считать эту войну далекой, и молилось, чтобы поскорее наступил мир, конечно же, победный. Повторения ужасов, лишь пару десятков лет, как отгремевшей, Великой Войны боялись многие. А нового поражения Германия могла и не выдержать. На улицах днем почти не видать улыбок на лицах. Появились длинные очереди за продуктами. Растет недовольство и глухое ворчание обывателей. Хвастливые слова покойного и ненавидимого в рейхе Геринга - 'Ни одна бомба не упадет на Германию!', звучат теперь горькой насмешкой.

После смерти 'Толстого Германа', положение многих 'любимчиков покойного наци N 2' стало довольно шатким. Лишаться столь надежного прикрытия со стороны второго человека в НСДАП, было откровенно жаль. Теперь Харро уже не сослаться на благоволение к нему всесильного партайгеноссе, который даже был у него на свадьбе. Увы, увы. Да и сам фюрер сильно охладел к 'крылатым воинам'. В Имперском Воздушном Управлении (RLM) усилена охрана, а количество контролеров от СС неуклонно увеличивается. Толстые папки досье на офицеров Люфтваффе продолжали разбухать. Впрочем, для некоторых должностных лиц еще действуют исключения. За месяц до убийства шефа, получивший из его рук звание гауптмана, Харро Шульце-Бойзен, недолго 'оплакивал' смерть своего покровителя. У талантливого и обаятельного офицера, являющегося по совместительству советским разведчиком, хватало полезных знакомств и без Геринга. Партийные бонзы, капиталисты, ученые... Налаженные контакты с почетным профессором Францем Зиксом в Берлинском Университете открывали ему прямой путь для контактов с подчиненными Гиммлера. Сам Франц Зикс к середине 1940-го уже дослужился до оберштурмбанфюрера в дивизии 'Дас Райх'. И вот такие серьезные связи очень помогали Харро без потерь проходить проверки, периодически устраиваемые СС. В этой элитной организации к 'своим' отношение было куда теплее и мягче, нежели к прочим 'пижонам в белых носках' из Люфтваффе. Некогда, Франц даже предлагал Шульце-Бойзену делать карьеру в РСХА или в дивизиях СС. Варианты имелись. И сейчас, когда после смерти Геринга, в RLM становилось весьма неспокойно, об этом стоило задуматься. И тут это предупреждение...

Слова советского куратора Харро воспринял вполне серьезно. Было досадно и горько оставлять соратников по борьбе с режимом. Но попадаться в руки гестапо точно не стоило. Перспектива провала сильно нервировала. Однако вариант с поездкой в Японию, действительно, мог вывести его из-под ближайшего удара, и подставить под тот удар совсем другие фигуры. Уехав же в командировку, он разом снимал с себя возможные подозрения. А, вернувшись с Востока вместе с Удетом, после запланированного эпического провала планов Эрхарда Мильха, можно было сразу взлететь по служебной лестнице очень высоко. Для заместителя Удета он еще, конечно, званием не вышел, но стать тому 'правой рукой' и другом (как некогда Герингу), почему бы и нет. Впрочем, и на случай эвакуации из рейха, варианты продолжения борьбы куратор ему уже обозначил. Увы, более серьезно, и при этом быстро, проверить все эти сведения невозможно. Но если все сказанное куратором - правда, то предлагаемая дерзкая операция действительно окупит его исход вместе с Либертас. Жалко будет надолго (до поражения нацистов) бросать Фатерлянд под пятой усатого неврастеника. Но с этим ничего не поделаешь...

Когда фельдмаршал Удет вылетел на два дня в Венгрию, решение гауптманом было принято окончательно, и подготовка к операции началась. Очень последовательно подобранные сведения в докладах о проблемах обеспечения безопасности в Рёхлине. Несколько подброшенных донесений разведки Абвера о рейдах высотных бомбардировщиков врага. Куратор Шульце-Бойзена также не подвел. Испытательный Центр Люфтваффе вдруг стал резко интересен дальним высотным бомбардировщикам Альянса. В одну из ночей, сверхвысотные 'Ньюпоры' засыпали его склады и ангары зажигательными бомбами. В другую ночь высыпали на летное поле E-Stelle осколочные мины, срабатывающие при попытке вынести их или разминировать. Мильх метал искры, и орал на подчиненных. Главный разведчик Люфтваффе подполковник Ровель выслушивал разнос генерала, держа руки по швам, и не пытаясь возражать. Его идеи использования для ПВО на высотах выше 13 километров разведывательных машин до сих пор не были воплощены, но вины в этом командира специальной авиагруппы не было никакой. Рядом с ним потело от разноса начальство мекленбургско-померанского района ПВО. Даже тяжелые 105-мм зенитные орудия не были способны вести эффективный огонь на таких высотах, требовались системы помощнее. Станции орудийной наводки 'Малый Вюрцбург' и радиолокаторы 'Большой Вюрцбург' также не могли отличать столь высоко летящие настоящие цели от выпущенных ими же ложных целей. RLM лихорадило, запуска в серию новейшей авиатехники нетерпеливо ждут авиационные заводы, а решения все нет. Испытательный Центр Рёхлин практически парализован...

Сроки показа новой авиатехники высшему руководству рейха были почти сорваны. Из Рейхсканцелярии уже не раз интересовались у Мильха причинами переноса запланированных мероприятий, ведь у фюрера хватает дел и без этого. Теоретически можно было выдать первоначальный заказ заводам и без санкции, но кто его потом оплатит. И, ведь отвечать-то за самоуправство придется собственной головой. А своей головой Мильх рисковать не был готов. Нужно было найти другой надежный и безопасный вариант. Приготовленную к показу секретнейшую технику нельзя было демонстрировать на любом берлинском аэродроме, ибо разведка врага не дремлет. Но и тянуть нельзя. Новейшие мото-реактивные истребители Ме-109G-2R и FW-190А-1R, и полностью реактивный опытный истребитель He-280 (V-3), ждут вердикта фюрера. Последний верзух еще даже не летает, но показать небольшой подлет шеф-пилот Хейнкеля Пауль Бадер может, и некоторый опыт таких подлетов у него есть. И если все эти машины понравятся фюреру, то... То у Мильха появится шанс, которого он точно не упустит. Конечно, к весенней кампании массовое производство всех трёх моделей получить не удастся. Но уже летом-осенью пара гешвадеров (по одному новых 'мессеров' и 'фокке-вульфов') будут очень полезны для завоевания неба на Западе или на Востоке. А третий полностью реактивный тип вполне может далеко продвинуться в испытаниях, если его разработку, наконец-то, вывести из подполья.

Доклады об авианалетах на Рёхлин вынуждают поспешно менять планы. Неожиданно, Мильху попадается на глаза рапорт о запланированных испытаниях в Пенемюнде нового прототипа зенитной ракеты. Генералу хочется, как Архимеду крикнуть - 'эврика!'. Не зря он уже год курирует секретные работы. От производства турбинных реактивных моторов до постройки бортовых радиолокаторов по мотивам снятого со сбитого британского 'Бленхема' AI. Жаль. Что месяц назад во Франции погиб полковник Йозеф Камхубер - энтузиаст использования бортовых РЛС в противовоздушной обороне. А еще ведь имеются концептуальные макеты сверхскоростного и сверхвысотного ракетного перехватчика (будущего Ме-163) и телеуправляемых зенитных ракет. Есть выстраданная им, Мильхом, концепция зенитно-ракетной ПВО, которая достойна высокой оценки фюрера. Сама-то идея была покойного Камхубера, но кто об этом будет вспоминать? Инспектор частей связи Люфтваффе Генерал Вольфганг Мартини многим обязан Мильху, и во всем его поддержит. На секунду Эрхарду представилась завораживающая картина. Барражирующие в небе и взлетающие по командам локаторных постов и штабов ПВО, 'реактивные истребители дальнего рубежа обороны' должны встречать воздушные армады Альянса в полутысяче километров от сердца Германии. Их задача разбить строй бомбардировщиков, и выгнать его остатки к районам ПВО с наводимыми станциями радиолокационной наводки мощными 128-мм зенитками. Управляемые по радио зенитные ракеты, по командам штабов ПВО, должны также очищать от самолетов ближнюю зону ПВО, а над пригородами Берлина скоростные и высотные перехватчики ПВО должны уничтожать последние прорвавшиеся машины. И для обеспечения этой системы уже проводятся секретные испытания вооружения и оснащения новейших аппаратов. Самолетные радиолокаторы 'Лихтенштейн-В/S' и радиовысотомеры производства той же 'Телефункен'. Доктор Рюге и доктор Мут сумели выжать из захваченного британца все что возможно. Новые немецкие системы уже значительно превосходят английские. Пошли в серию новые ответчики 'свой-чужой' FUG-25 и разрабатывается опытный образец 'запросчика ответа'. А есть ведь и новейшие радиодальномеры и прицелы, мощные 30-мм и 50-мм авиапушки. И даже макеты авиационных ракет залповой стрельбы из-под крыльев реактивных машин. Все это делали разные люди, но лишь по его Мильха воле. Ни покойный Геринг, ни пигмей Удет не могут быть отцами этой военной мощи. Только он, Мильх, и никто другой! И все это должен... Нет, просто обязан увидеть фюрер! Увидеть и оценить! А не увидел он пока этих чудес, лишь в силу прохладного отношения к этим темам со стороны выскочки Удета, который запретил форсировать эти работы! Однако появившийся очень вовремя Шульце-Бойзен подсовывает заместителю командующего план переброски в Данию восьми готовых гигантских транспортников 'Элефант', с промежуточной посадкой 'где-нибудь на побережье'. Причем часть из них, пойдут порожняком, под уже накопленные в Дании войска. Мильх помнит, что 'Элефанты' нужны для переброски штурмовых самоходных орудий и батальонов посадочного десанта в Ирландию, в рамках операции 'Нарвал'. Пазл окончательно складывается в голове генерала. Показ авиатехники вполне можно провести на островном аэродроме в Пенемюнде! Там секретность будет обеспечена на высшем уровне. И вдобавок, появляется удачная возможность присовокупить к показу мото-реактивных аппаратов еще и показ новой генерации опытных образцов полностью реактивной техники. Ведь темы турбореактивных моторов 'Хейнкеля', вместе с ТРД 'Юнкерса' и 'БМВ', и вместе с оснащенной 'пульсаром' Пауля Шмидта ракетой проекта P 35 'Эрфурт', были 'временно отложены' только по прямому приказу Гитлера, подтвержденному Удетом. Не пора ли вернуть 'забытый меч Зигфрида' в расклады военного планирования? И второй человек в Люфтваффе решил, что пора. А дальше начинают разлетаться спешно подписанные им приказы. Отъезд в Японию Удета и его свиты согласован. И некому отменить гениальное решение Мильха, совместить в Пенемюнде выставку достижений германских ученых занятых разработкой оружия возмездия, с воздушным парадом улетающих в Данию восьмимоторных 'Элефантов'. После бомбардировок Рёхлина, этот выбор Мильха ни у кого не вызывает критики. Остров Узедом ВВС Альянса еще ни разу не бомбили. Причем замечание Харо Шульце-Бойзена, мол, для перевозки всех экспонатов на полигон Пенемюнде вполне достаточно одного рейса трех 'Элефантов', которые потом спокойно улетят в Данию. План 'торжественного ознакомления руководства рейха с новейшими чудесами' несколько корректируется, приобретая новый блеск. Несомненно, восхищенный фюрер прикажет снять опалу с Мильха. А после дойдет дело и до почестей с наградами. Шульце-Бойзен все время рядом с шефом, демонстрируя тому полнейшую лояльность и восхищение его гениальными идеями. Вдобавок, он готов подстраховать фрондерские действия генерала, курируя поездку в Японию командующего Люфтваффе Удета (уже почти бывшего командующего). Мол, нельзя отпускать фельдмаршала без надежного сопровождения и присмотра. Сам отбор японских пилотов-добровольцев Шульце-Бойзен также просит доверить ему, что вполне может в будущем сработать на авторитет отправившего его в Японию Мильха. Ну, а отобранных японских экспертов-охотников предлагается взаимовыгодно привлечь к войне с поляками на Восточном фронте, так сказать, 'в порядке обмена опытом'. За это японцы получат, и переподготовку на современную авиатехнику, и сами самолеты. Да, и современный опыт боев с американскими штафелями волонтерского корпуса 'Миротворец', будет им не лишним. Ну, что ж, Мильх верит молодому офицеру-единомышленнику. Харро только его человек в RLM! Они ведь оба были 'любимчиками Геринга', и оба пострадали от гибели своего патрона. Многие документы подписываются им, в спешке, и почти не глядя. Ну, как тут второпях заметить, незначительную путаницу в фамилиях пилотов и в бортовых номерах тяжелых транспортников. А подписанный приказ уже никто не смеет оспорить.