Ясный Огонь (СИ) - Юленков Георгий "Коготь". Страница 60

-- Нам пришлось изменить курс. В Британию мы пока лететь не можем. Потому что над Германией нас точно зажмут ягерами и посадят на аэродром. Над Данией или над южной Швецией нас могут атаковать и сжечь. Причем, как сами шведы, так и немецкие 'мессершмитты' с авиабазы в Мальме. Южнее можем нарваться на атаки дальних британских истребителей. На Острове о нас ничего не знают.

-- А почему мы не можем лететь сразу в Осло?!

-- По тем же причинам! Вдобавок, Осло в руках десанта Кригсмарине, так что туда мы не пойдем. Если конечно никто не желает погибнуть от зенитного огня и атак истребителей.

Ответом ему стало хмурое переглядывание ученых и членов их семей. В этот момент из-за двери выскочил тот же молчаливый член экипажа, который поил их кофе. Он возбужденно схватил командира за рукав и утащил за собой в пилотскую кабину. Через минуту тот вернулся изрядно взволнованным, и это волнение быстро передалось пассажирам.

-- Господа внимание! Нам передали по радио, что из Хайлигенбаля вылетели за нами двухмоторные истребители Люфтваффе. От них смог бы уйти наш сопровождающий, которого вы видели за окном, но не этот 'Юнкерс'.

-- О, Боже! Мы погибли!

-- Мужайтесь, господа! Шансы у нас неплохие. Наш точный курс им не известен. Германские радиолокаторы нас также уже не видят. Мы вышли из радиуса действия прибрежного района ПВО. Будем надеяться, что они потеряют наш след над Балтикой. Осталось не больше сотни километров до края зоны патрулирования, а дальше охотники не сунутся, им не хватит дальности.

-- Герр официр, может нам стоит приземлиться в Швеции?!

-- Гм. Если шведы согласятся принять наши самолеты, то теоретически можем, сесть в Стокгольме. Там нормальная полоса. Хотя это очень рискованно.

-- Но почему рискованно??

-- Швеция имеет договор с рейхом о выдаче преступников. А мы с вами...

-- Мы не преступники! А вдруг шведы дадут нам политическое убежище?!

-- Мы попытаемся, господа. Но если я пойму по радиообмену, что эти нейтралы начали юлить, то... Топлива нам хватит до норвежской провинции Финмарк фюльке. Там до сих пор держится авиабаза Добровольческой армии, и к тому же рядом русские. Оттуда мы, так или иначе, сможет попасть в Канаду или Соединенные штаты.

-- А где мы сейчас?

-- Мы скоро окажемся над островом Готска Санден.

Помощник снова появился из кабины, и поспешно утянул за собой командира. Из приоткрытой двери кабины отчетливо прозвучал выкрик на немецком.

-- Проклятье! Шведские истребители скоро начнут обстреливать нас. Уходим восточнее над заливом, мимо финской и саамской республик.

Пассажиры с тревогой видели летящие слева невдалеке 'Фоккеры-XXI' с неубирающимися шасси и тремя желтыми коронами опознавательных знаков. Один из них развернулся и пристроился в хвост транспортнику, остальные начали обстреливать двухмоторный 'мессершмитт'. Цветная трассирующая очередь пронеслась недалеко от левого ряда иллюминаторов. Дружно заплакали дети, женщины прижимали их к себе. Кто-то из ученых истово и громко молился, остальные молились, молча, вжавшись в свои кресла, и ожидая скорой смерти от пуль или пожара в кабине. Но вот истребители, наконец, отстали, и повернули к шведскому берегу. Пилот снова вышел к пассажирам.

-- Стокгольм отказал нам в посадке. В случае приземления, самолеты и экипажи будут там интернированы, и скорее всего, вернутся в Германию. Ваших спасителей в Германии ждет только петля, а вас самих тюрьма или лагерь, поэтому мы летим дальше до Сёр-Варангера.

Над Ботническим заливом пассажиры увидели еще один воздушный бой. Между собой дрались их сопровождающий 'Мессершмитт-110' и такой же 'церштёрер'. Преследователь, получив пулеметную очередь от 'собрата', сильно задымил мотором, и уполз в сторону Тромсе. А их защитник, тоже отчаянно дымя, ушел вперед, теряя высоту. Вскоре и их 'Юнкерс' пошел на снижение. Когда замерзших ученых и членов их семей выпустили из самолета на заснеженный аэродром, несколько из них сразу лишились чувств. Были и такие, кто плакал от облегчения. Здесь их встретили горячей пищей и свежими газетами из Британии. Что будет дальше, они пока не знали. Но старались верить в лучшее...

***

В Пенемюнде так и не получилось устроить показ фюреру новейшей авиатехники. Мало того что перед этим с другого аэродрома было угнано несколько самолетов. Но буквально за три дня до даты приезда Гитлера, случился и более позорный эпизод. Под вечер, три только что приземлившиеся на аэродроме и заново заправленных восьмимоторных Ме-321 'Элефант' спокойно стартовали в сторону Дании. Машины были опечатаны, полетные листы были в порядке. На аэродроме оставалось еще пять таких машин, которые днем раньше заняли все стоянки. Назавтра ожидалась разгрузка, сборка и облет, предназначенных для показа самолетов. Но уже рано утром по всему побережью разнеслись звуки мощных взрывов, которые привели авиабазу в полную негодность. Огонь пожрал не только самолеты на стоянках, но и ангары, и другие постройки. Причем следователи гестапо и сопровождающие их специалисты Люфтваффе не смогли найти на пепелище ни останков новейшей авиатехники, ни очень секретного оборудования, также привезенного сюда на Узедом. Да и три взлетевших с полосы в сторону проливов 'Элефанта', до Дании так и не долетели. Мильх не стал дожидаться ареста и застрелился.

***

А, три восьмимоторных транспортника приземлились очень ранним утром (скорее даже поздней ночью) на секретной полосе Каргопольского аэроузла. Все самолеты были стремительно замаскированы. В чреве одного из гигантов оказалось оборудование для обогащения урана, два других везли тщательно упакованные новейшие германские самолеты (и даже лишь макеты секретных самолетов), образцы реактивных двигателей, радиолокаторов и прочего бортового оборудования. После разгрузки, все три транспортника перелетели куда-то на Север. Охрану и наземный персонал этого аэродрома через пару дней сменили уже совсем другие люди. Старый личный состав убыл в намного более отдаленное место службы. О побеге из Германии в Норвегию ученых через несколько дней трещала вся западная пресса. О пропаже трех самолетов-гигантов в газетах не было сказано ни слова.

***

Офицер, как сумел, потянулся в узком кресле. Длительный перелет в не слишком удобной позе выматывал даже сильнее, чем полтора-два десятка учебных воздушных поединков с полной нагрузкой. К тому же, в специально уплотненных салонах всех трех транспортников поставили дополнительные сиденья, что позволило поднять больше пассажиров. Будь на их месте рослые гайдзины, их влезло бы на четверть меньше. Впрочем, с точки зрения Людей Запада, все взрослые нихондзин по своему телосложению скорее напоминают гайдзинов-тинэйджеров. Пусть так и думают, забывая, что дело-то вовсе не в размерах. Ведь силой духа, верностью родине, преданности микадо, и тренированностью своего тела, половина 15-ти летних сёнэн из Нихон, дадут фору подавляющему большинству взрослых гайдзинов. А эта пагубная западная философия индивидуализма... Кххе. Майор снова потянулся. Все же, ему нужно немного размяться. Напрягая и расслабляя затекшие мышцы, можно быстро вернуть себе бодрость, даже будучи связанным, как тогда в плену у красных баргутов и русских чекистов. Несколько минут сосредоточенных усилий дают ощутимый результат. Вскоре офицер почувствовал, как тепло и покалывание растекаются по спине и шее, сменяя недавнюю боль и одеревенение. Вот, так, уже намного лучше.

В тесном пространстве набитого под завязку 'Дугласа', временно покинутая майором кабина истребителя кажется даже просторной. За прошедшие полтора года многое в жизни офицера изменилось. Не смотря на некогда случившийся с ним позор плена, лично ему очередное звание было присвоено еще прошлой зимой, даже чуть раньше установленного срока. Тот их с Конда побег, с угоном русского самолета, смыл все претензии, к тогда еще капитану ВВС императорской армии. Но, вот, следующее служебное повышение должно было состояться только в этом 2601 году (со дня основания Нихон - соответствует 1941 от Р.Х.), уже по результатам их успешного воздушного дебюта в Европе. Правда, этот дебют не был по-настоящему одобрен в высших сферах империи. Когда патронирующий летную подготовку армейских пилотов, генерал-лейтенант Гига отвечал главе Тайного совета, князю Коноэ, на вопросы, касающиеся ожидаемых выгод от этой миссии, тот сердито заметил генералу. 'Польша - естественный и надежный союзник Японии, против старого врага Советской России. Мы должны бережно хранить наши отношения с этим народом'. Князь даже напомнил военным, о до сих пор хранимых в японском посольстве в Берлине польских государственных символах, спрятанных дипломатами в 1939-м, а также о спасении Японией из революционной России тысяч польских детей в 1917-м. Не было забыто и плодотворное сотрудничество польской секретной службы ('Двуйки') и разведывательной службы Квантунской армии во время Номонханского инцидента и ранее. Потеря такого ценного союзника Нихон (а следом и потеря старого и проверенного Британского союзника) из-за не слишком мудрых политических игр с Германией, и из-за легкомысленной компрометации японского нейтралитета в западной войне, была бы весьма болезненной. И все же недавний командующий вторым хикосиданом во время Номонханского инцидента (Халхин-Гол), генерал Гига, вместе с начальником Авиации Тодзё сумели уговорить вельможу не мешать этому многообещающему эксперименту. Ведь, как некогда японцы допустили германских друзей до захваченного русского мото-реактивного 'Буревестника', так, теперь, и немцы были готовы поделиться новейшими технологиями, современными самолетами и даже прототипами реактивных моторов. А Польша, на данный момент, временно выпала из числа потенциальных союзников усиленного Антикоминтерновского Пакта. Теперь частично оккупированная страна все сильнее склоняется к политическим орбитам СССР и США, а не Британии и Японии, как было прежде. И именно за мятежную польскую провинцию сейчас сражались в небе целых три добровольческих кокутая (полка), в составе которых воевали американские гайдзины. Пусть это были не те же, самые заокеанские пилоты, что воевали за Китай три года назад, но по своей сути они такие же. Их тактика скорее станет основой тактики ВВС США. И воюют они сейчас вместе с русскими добровольцами, намного результативней, чем в Китае. И вдобавок, летают 'янки' на относительно новых американских же самолетах конструкции Кертисса и Северски, произведенных в Польше по лицензии. А, стало быть, пилоты-тошибу первыми столкнувшимися в воздушном бою с этими гайдзинами на Западе, получат бесценный боевой опыт, которого сейчас не получить на Востоке. И в будущем, именно этот опыт позволит эффективно защищать Нихон от опасного и сильного врага. Впрочем, снова схлестнуться там, над Польшей, с русскими, но в этот раз, уже сидя в кабине германского 'мессершмитта', для его студентов столь же, полезно...