Ключ Берсена (СИ) - Клеменская Вера. Страница 12

— Скорее всего, — пожала плечами я. — Замок весьма хорошо охраняется, каковы шансы, что сюда смог войти посторонний?

— Для хорошего мага это вполне возможно, хотя и непросто, да, — покачал головой Энди. — Вопрос только в том, зачем с такими сложностями убивать мэтра Осберта.

— Такое убийство, — совсем уже шёпотом заговорила я, — можно совершить только из очень сильной ненависти. Или в ритуальных целях.

— И надо же какое совпадение: мы нашли на чердаке место проведения неизвестного ритуала, — подхватил Энди. — Мы должны рассказать об этом следователю.

— Лучше так, чтобы не узнал никто из преподавателей.

— Ты боишься, что нас накажут или…

— Или, — буркнула я. — Мне, знаешь ли, кажется, что никто посторонний сюда не заявлялся. Всё это работа кого-то из местных, и маловероятно, что студентов. Так что любой из преподавателей может оказаться преступником. Что-то не хочу я ненароком на лестнице запнуться или грибочков переесть.

— У тебя паранойя, — устало вздохнул Энди. — Ничего с нами под носом у комиссара не случится, зачем привлекать лишнее внимание новым преступлением? Да и какой смысл будет с нами что-то делать после того, как мы всё выложим?

Разумеется, Энди был прав. Мы ведь не соучастники, мы, если хорошо подумать, ничего толком и не знаем. Всё, что нашли мы, запросто может найти и следователь, если уже не нашёл. Так что ценность наших рассказов невелика. Но мыть кастрюли и тем более туалеты всё равно не хочется.

— Скорее всего, если нас и будут допрашивать, то без наблюдателя, мы ведь совершеннолетние, — продолжил выступать в роли гласа разума Энди. — Так что расскажем о находках, да и всё. С остальным пусть без нас разбираются.

Как я ждала вот этих последних слов! Знала, что на этот раз непременно их услышу, впервые в жизни. Никогда раньше Энди не пытался отговорить меня от очередной авантюры. Всегда честно предупреждал о возможных последствиях, исключительно для очистки совести — обычно я и сама их себе вполне отлично представляла. Но ни разу и словом не обмолвился о том, что нужно остановиться. А теперь сказал об этом прямо.

— Ты прав, — покорно кивнула я. — Кстати, как думаешь, Осенний бал из-за этого всего отменят?

Энди пару секунд взирал на меня с искренним недоумением. Немудрено, столь радикальная смена темы разговора была не в моём стиле, и вообще, к балам я отродясь была равнодушна. Потом на его лице отразилось понимание, он тоже заметил поднимающуюся по лестнице мэтрессу Фишт.

— Наверное, — неопределённо шевельнул плечами он. — Будет траур какой-нибудь, никаких танцев.

— Жаль, — вздохнула я, старательно разыгрывая огорчение.

— Вернитесь-ка лучше в свои комнаты, — посоветовала мэтресса, остановившись у дверей, ведущих на наш этаж. — Нечего тут сидеть пока.

Строго говоря, она же сама и позволила нам выходить из своих комнат, но спорить с ней всегда было себе дороже. Сейчас не накажет, так на будущее запомнит и при первой же возможности отыграется. Да и потом, не пропускать же было намечающееся шоу с разгоном веселья у Анны.

Энди незамедлительно перевоплотился в благовоспитанного юношу, провожающего девицу до порога. Я с любезной улыбкой поблагодарила за открытую передо мной дверь и шагнула в коридор, где мэтресса Фишт уже вовсю стучала в дверь пятьсот третьей. Мы пошли к моей пятьсот седьмой настолько неспешно, насколько уж получалось.

Дверь перед мэтрессой приоткрылась. Анна, изо всех сил жуя что-то сильно мятное, попыталась было выйти в коридор, чтобы побеседовать с преподавательницей там, пока остальные прятали улики, но не тут-то было. Мэтресса Фишт вмиг разгадала этот нехитрый манёвр, змеёй скользнула мимо Анны и распахнула дверь комнаты.

Мы с Энди успели увидеть Грэга, лихорадочно оглядывающегося в поисках куда бы спрятать две полупустых бутылки с красноватой жидкостью, фирменной настойкой госпожи Марвин, надо полагать, и торчащий из-под кровати зад, кажется, Оливера. Где-то за пределами видимости испуганно ахнула Хелена, соседка Анны.

— Так, — ядовито-ласково заговорила мэтресса, тоже успевшая насладиться зрелищем. — И чем это вы тут занимаетесь?

— А-а… а-алхимией, — дрожащим голосом выдавила Анна.

— Да неужели? — усомнилась мэтресса, улыбаясь так нежно, что мороз по коже продирал. — И что за зелье дегустируете?

— Успокоительное, — нахально заявил Грэг, пряча бутылки за спину. — Девушки, знаете ли, были так шокированы случившимся…

Я решила, что задерживаться больше не стоит и пошла к своей комнате. Не хватало ещё попасть мэтрессе под горячую руку. А после того, что только что отмочил тут Грэг, рука у неё будет очень горячей. И разбираться, кто тут виноват, а кто вообще мимо проходил по своим делам, она с большой вероятностью не станет.

— И правда, — убийственно сладко пропела за моей спиной мэтресса, — после такого десятком капель точно не обойдёшься, стаканами надо пить.

Упомянутые стаканы горестно зазвенели. Хотя может, это были бутылки. Или то и другое вместе. Я взялась за ручку своей двери в сладкой надежде, что Лика не заперлась. Ключ я не захватила, а стучать сейчас, напоминая мэтрессе Фишт о себе, не стоило.

Мне повезло, дверь оказалась не заперта. Энди сегодня тоже улыбнулась удача: мэтресса решила произвести расследование, суд и казнь непосредственно на месте преступления, потому вошла в комнату. Анна по стеночке скользнула следом, и дверь за ними закрылась.

— Я пойду, — тихо сказал Энди.

— Иди скорее, — посоветовала я. — И если Джонни, упаси боги, решил воспользоваться твоим отсутствием в комнате и…

— Точно, — безрадостно согласился Энди, разворачиваясь на каблуках и удаляясь почти бегом.

Войдя в комнату, я торопливо повернула ключ в замке. Просто на всякий случай. Если мэтресса, разобравшись с нашими соседками, пойдёт искать безобразия дальше, и за незапертую дверь можно будет нагоняй отхватить. Очевидно же: раз не заперлись, значит, кого-то ждали. И разумеется, с целью согрешить против правил, порядка и нравственности.

— Что, — спросила Лика, не отрываясь от книги, — попались наши развесёлые соседки?

— Разумеется, — фыркнула я, снимая туфли и убирая шаль в шкаф. — Не представляю, на что они надеялись.

— На то, что эта вампирша не устоит перед искушением отведать свежей крови сыщиков, — усмехнулась соседка, наконец-то отложив книгу. — И не сможет оторваться довольно долго. Что это у тебя?

— Марципан, — ответила я, расшнуровав платье и с наслаждением потянувшись. — Будешь?

— Давай одну, — согласилась Лика. — Диеты диетами, но надо иногда себя и баловать. А собственного Энди у меня пока нет.

— Будет ещё, — оптимистично заявила я, подходя и протягивая открытую коробку.

— Это вряд ли, — искренне ответила соседка. — Твой Энди — он такой один. Кстати, а тебе не приходило в голову, что он может несколько иначе смотреть на ваши отношения? Ну, в смысле ждать, когда ты повзрослеешь, заметишь, поймёшь…

— Знаешь, приходило, — ответила я после небольшой паузы, убрав коробку в свою тумбочку.

— И что? — нетерпеливо поинтересовалась Лика.

— И оказалось, это не так, — отрезала я.

Вдаваться в подробности я не собиралась. Нет, не из опасений, что если расскажу, завтра же их будет смаковать вся Академия. Лика весьма твёрдо придерживалась правила не сплетничать о близких, в число которых я, будучи соседкой, входила. Просто кое-что должно оставаться сугубо личным.

Отучившись здесь первый семестр и приехав домой на зимние каникулы, я как раз и задумалась именно об этом. Натолкнула меня на такие мысли мама, заведя очередной осторожный разговор. Тогда я и решила, что она, возможно, с высоты своих возраста и жизненного опыта видит что-то, чего я по молодости и наивности не замечаю.

Перед самым Новым Годом мы с Энди, Ленни и Олафом — почти всей нашей детской бандой — собрались в таверне у Йорана. Давно не виделись, успели соскучиться, вот и засели в отдельном кабинете наверху, совсем уже по-взрослому. И само это уже стало первым признаком того, что всё изменилось.