Солнечная кошка (СИ) - Хаан Ашира. Страница 36

Он продолжал вещать, я кивать, но мои мысли уже уползли совсем в другую сторону.

Артем чуть ли не в первый раз навестил меня на работе. Вроде бы второй — в самом начале наших отношений он как-то заехал за мной, чтобы забрать на вечеринку. Но потом долго ныл, что пришлось делать огромный крюк и лучше бы нам встречаться где-нибудь посередине. Или даже сразу в клубе, ну, или хотя бы в метро. Так было действительно удобнее, а то его часто задерживали в институте, а меня на работе успевали припахать на эти лишние полчаса полы помыть или столики протереть.

Зато сегодня вдруг явился с букетом роз — тугие кремовые бутоны выглядели невероятно нежными и пахли изысканно и тонко. У него всегда был хороший вкус: в одежде, в подарках и, я надеюсь, в женщинах. Мне бы хотелось думать, что Артем со мной именно потому, что умеет выбирать красивые и ценные вещи.

До следующего экзамена было еще три дня, я приехала в кофейню позаниматься, потому что дома у меня даже письменного стола не было, а библиотека на факультете была битком, и меня тут же попросили заменить заболевшую девочку по двойной ставке.

Я, конечно, согласилась, но деньги деньгами, а все равно было грустновато, что даже в сессию нет мне покоя. А тут такой сюрприз!

Я вдохнула нежный аромат, тронула губами шелковистый розовый бутон.

Люблю своего мужчину. За такие внезапные радости в том числе.

— …поэтому лучше все-таки не самую последнюю модель, а с уже исправленными багами! — закончил Артем свою лекцию.

— Да, конечно, ты прав, — кивнула я, гадая — сообщили ли ему о моем вчерашнем отбытии с факультета в роскошной тачке или цветы просто совпадение?

А если сообщили, то кто? Неужели они общаются с Инночкой?

— Во сколько ты заканчиваешь? — Артем оперся на стойку, наклоняясь ко мне, чтобы поцеловать.

— В восемь… — тяжело вздохнула я. — Но я к тебе не смогу, мама сегодня не разрешит слинять на ночь.

Только бы не спросил, почему. Про мой лимит в две ночи в неделю он в курсе. Не дай бог заинтересуется, где я провела вторую.

Он не спросил.

— Хочешь, просто погуляем? — предложил Артем. — В парке много укромных уголков, если ты понимаешь, о чем я…

И он поиграл бровями, намекая на то, как мы отрывались прошлым летом — мои коленки вечно были стесанными от секса на песке маленького пляжа у лесного пруда, а вечерами я регулярно вытряхивала из трусов ошалевших муравьев.

— А ты сегодня свободен, что ли? — удивилась я.

— И завтра тоже, у меня по клинике автомат.

— Уууу, зависть! — я дотянулась до него и чмокнула в нос. — Я не такая умная. Зато везучая.

Хотела было поделиться тем, как лихо сдала английский, но нас отвлек недовольный женский голос:

— Девушка, долго мне вас еще ждать?

У кассы стучала по полированной стойке острыми черными когтями раздраженная женщина лет тридцати пяти.

— Извините, что бы вы хотели? — я порхнула на свое место и улыбнулась как можно шире.

— Я бы хотела мировой победы феминизма над патриархатом, но прямо сейчас сойдет самый большой капучино без кофеина на безлактозном молоке и с сиропом на сахарозаменителе, — ядовито сообщила клиентка.

— Да, минутку… — я бы предложила ей еще пирожное без глютена и углеводов, чтобы сделать заказ еще более совершенным, но бросила только один взгляд на выжидательно поднятую бровь и решила, что пока не потяну полноценный сарказм-баттл.

Я надписала стаканчик:

— А зовут вас…

— Диана.

— Алин, сделаешь? — обернулась я к напарнице.

Та тихо выскользнула из темного уголка, где все это время грызла ногти и пялилась в телефон, чем она и занималась большую часть времени, когда не было клиентов.

— Нет-нет-нет, не надо, эту я знаю! — возмутилась Диана. — Она двигается как больная беременная улитка на транквилизаторах! Делайте вы, а то я уже никуда не успею!

Миндальное молоко взбивается не так хорошо, как коровье, а чтобы добиться от декафа нормального вкуса, нужно хорошенько пошаманить. Алина это все тоже хорошо умеет, но действительно в три раза дольше меня. Сделать этой крысе «на отцепись» было быстрее, но в итоге обошлось бы дороже — у нас есть правило, что мы переделываем кофе, пока клиент не останется доволен. Поэтому пришлось напрячься, тщательно следя за температурой молока — один градус вправо-влево и уже не то.

Зато в ящичек для чаевых с надписью «На море» упало достаточно денег на еще один такой заказ. На прощание мы с клиенткой улыбнулись друг другу уже намного теплее.

Отвернулась от кассы я как раз вовремя, чтобы узреть, как Артем выуживает из моего — моего! — букета самую красивую розочку и вручает зардевшейся Алине.

— Э, а что тут происходит?

— Девушка была совсем печальная, решил ее порадовать, — игриво мурлыкнул Артем, подмигивая Алине, мявшей эту розочку в руках, не зная, куда ее деть.

— Дорогой, а ничего, что я тут стою? — возмутилась я, упирая руки в боки.

— Котеночек, ты ревнуешь, что ли? — вполне искренне удивился он. — Я просто хотел поднять девочке настроение. Разве ты как-то от этого пострадала?

— Теперь в моем букете четное число роз, — заметила я.

— Что? — он нахмурился. — И что?

— Четное число приносят только покойникам, вот что!

— Ты все букеты пересчитываешь, что ли? — он пожал плечами, но перепроверил сам.

Осталось двадцать. Да, я пересчитала.

— Нет, я и так знаю!

— Котеночек, не думал, что ты такая мелочная, — скривился Артем. — Вот, гляди! — он выудил из моего букета еще одну розу и демонстративно сломал ее в ладони. Шипы проткнули кожу, кровь капнула на стойку. — Теперь ты довольна? Снова нечетное количество.

— Артем! — я метнулась за тряпкой и нырнула за аптечкой под стойку. — Зачем ты так?

— Скажи — довольна? — прошипел он мне в лицо, позволяя, однако, протереть царапины перекисью. — Или мне приволочь тебе еще один букет, чтобы ты поняла, что любовь измеряется не в количестве роз?

— Прекрати, — тихо сказала я, поглаживая его заклеенные пластырем пальцы.

— Не я это начал, котеночек!

— Ты флиртовал с Алиной…

Я все понижала голос, зато Артем уже не шипел, а практически орал:

— Я просто! С ней! Разговаривал! Пиздец, мне вообще с любыми женщинами теперь перестать разговаривать, чтобы ты не ревновала? С сокурсницами? С преподшами? С кассиршей в метро можно поговорить? А с мамой? С мамой тоже нельзя?

— Артем… — я протянула руку, едва дотронувшись до его плеча, но он отшатнулся.

— Да пиздец! Лечу к ней, чтобы порадовать — вместо того, чтобы дома отдохнуть, а мне сцены на пустом месте закатывают! Посади меня в клетку или пояс верности надень, если такая больная!

— Артем…

— Все, не трогай меня.

Он отошел от стойки так, чтобы я не могла до него дотянуться.

Не то чтобы мне было сложно из-за нее выйти, но потом что? Гоняться за ним по всему торговому центру?

Я закрыла глаза. Выдохнула. Открыла.

Спросила:

— Ты меня бросаешь?

— Нет. — Он ответил, глядя в сторону, но тут же шагнул обратно к стойке, резко притянул меня к себе, сжав рукой шею и жестко, зло поцеловал. — Даже не надейся. Остыну — вернусь.

И ушел, не оборачиваясь.

Я медленно выдохнула, держась дрожащими пальцами за столешницу.

Алина стояла вся пунцовая и чуть не плакала, вертя в руках эту несчастную розу.

— Ярина, прости, я не хотела…

— Да ты-то тут при чем… — буркнула я, открывая шкаф, чтобы найти кувшин для своего букета и тонкую вазочку для ее розы.

На девочку действительно никто не обращал внимания, и цветы ей доставались редко. Пусть порадуется хоть так. Не отобьет же она у меня Артема своими обгрызенными ногтями и кротким видом.

— Плохо… — сказал Стас, когда я позвонила ему, чтобы отчитаться о том, что Артем никак не прокомментировал ни машину, ни телефон, если не считать нудной лекции о мобильных процессорах.

— Он просто никогда меня не ревновал. Он мне доверяет! — попыталась его оправдать. — Зато я как истеричка себя повела с этим букетом.