Солнечная кошка (СИ) - Хаан Ашира. Страница 37
— Доверие выглядит немного иначе… — задумчиво отозвался Стас. — Значит, цветы принес, говоришь. Неожиданно. Сюрприз такой.
— Да! А я все испортила! Что мне делать?
— Проверим одну гипотезу… — еще более туманно и задумчиво сказал он. — Ты ведь завтра опять работаешь?
— Да, а что?
— Одна? Или?
— Нет, снова с Алинкой.
— Еще лучше.
И он попрощался, так и не расколовшись, что же задумал.
40. Новая стратегия
До вечера Артем так и не вернулся. И сообщения тоже не читал.
В восемь я вышла из торгового центра и еще минут двадцать стояла на улице, глотая теплый июньский воздух вперемешку со слезами, все еще надеясь на что-то.
Почему мне всегда так больно? Почему я не могу промолчать, когда нужно? Ну отдал он эту розочку, с меня что — убыло? А за свою истерику я теперь наказана этим одиноким вечером.
Можно было бы взять кофе и пройтись по парку, но там по аллеям ходят за руку счастливые влюбленные, целуются, спрятавшись за деревьями, прижимаются друг к другу на лавочках — я буду чувствовать себя еще хуже, все время помня, что сама все разрушила, что это счастье не для меня.
Артем не пришел.
Не простил меня.
Но все же его слова, что он меня не бросит, чуть-чуть утешали.
Хотя сегодняшний вечер был словно репетицией будущей невыносимой боли.
То, чего не заметил Артем, заметила мама:
— Откуда у тебя такой телефон? — вдруг спросила она за ужином.
Я бы ушла со своей тарелкой в комнату, чтобы не сидеть с ней и папой за столом в напряженном молчании, но с некоторых пор есть в комнате было запрещено. Спасалась как могла — листала соцсети, не глядя заглатывая макароны с котлетами.
Вот тут и воплотились в реальность советы Стаса — жаль, что не к месту. Я чуть не подавилась, с трудом проглотила кусок хлеба, застрявший в горле, судорожно думая, что ответить.
Пауза пригодилась маме, чтобы сделать свои выводы:
— Зарабатывать стала хорошо? Молодец.
— Мммм… — пробормотала я что-то невнятное, снова быстро набивая рот, чтобы не отвечать.
— Хотя могла бы купить что-нибудь полезное для дома вместо своих игрушек. У нас стиральная машина через раз белье отжимает, а тебе и дела нет. За половину этих денег могли бы новую купить. Раз богатая стала, могда бы о матери подумать. Я свою первую зарплату первый год родителям отдавала, ни копейки себе не оставляла. А ты эгоисткой выросла!
— Это подарок! — я поспешно прожевала и проглотила макароны.
Слишком видно было, что мысль про отданную зарплату маме очень понравилась.
— От кого?
Про то, что мы с Артемом помирились, я ей, разумеется, не рассказывала.
Про Стаса — тем более.
— От… друга, — я опустила глаза. Получалась какая-то пародия на неслучившийся разговор с Артемом.
— Что это за друзья у тебя, что такие дорогие подарки дарят, а? — вступил молчавший до сих пор папа.
Мама даже вилку отложила, чтобы не пропустить ничего из нашего диалога.
— Просто… друг.
Котлеты больше в горло не лезли. Я встала из-за стола, но опустилась обратно, остановленная двумя окриками одновременно:
— Я с тобой еще не договорил!
— Доедай все, мы не такие богатые, чтобы еду выбрасывать!
Безнадежная тоска поднималась к горлу непрошенными слезами. Я-то думала, сегодня хуже уже не будет! Хотелось захлюпать носом, заныть, пожаловаться: «Мама, мамочка, почему все опять не так? Почему у меня опять ничего не получается, мамочка?»
Но мамочка была на той стороне. На стороне тех, кто весь день был против меня. Это в детстве можно было уткнуться в ее сладко пахнущую духами кофту и самозабвенно рыдать, если упала и разодрала коленки. Да и то вперемешку с утешениями всегда прилетало: «Под ноги надо смотреть было!»
Уже ночью, истощенная очередным бессмысленным скандалом, в котором я опять была в роли неблагодарной дочери, содержанки и проститутки, которая не уважает родителей и ничего не делает по дому, уставшая после наказания в виде отдраивания ванны и туалета, я свернулась калачиком под одеялом, воткнув наушники и листала ютубовские каналы о животных. Пашка еще днем перечислил мне очередную долю от рекламы, и эта была уже сумма, которая позволяла задуматься о том, чтобы снимать хотя бы комнату. На макароны-то мне должно хватить. Надо только не продолбать шанс.
Но гулкая пустая голова, в которой перекатывались пластиковые шарики обиды, никак не хотела помогать мне с идеями. У всех каналов была какая-то уникальная фишка, которую они находили случайно — просто одно видео становилось вирусным, а дальше они выжимали из этого направления все до последней капли.
У нас было всего два популярных ролика — один из первых, где я общалась с дворовым котиком и интервью со Стасом. Как соединить эти два направления в одно? Не делать же интервью со Стасом каждую неделю…
Утром в кофейне меня встретил уже давно топчущийся у входа курьер с цветами.
Не знаю, как, но уже по одному виду букета, я сразу поняла, от кого он.
Он был стильным, ярким, необычным, но при этом не пошло-роскошным, вроде сотни золотых роз, о которых мечтали девочки девочки в Инстаграме.
Как тот, кто его собирал, умудрился сделать простой набор цветов похожим на самого Стаса — я не знаю. Наверное, они с этим флористом давно знакомы. Или это мастер от бога. В общем, карточка в цветах была совершенно лишней — впрочем, на ней было только мое имя.
— Наверное, он очень тебя любит, раз каждый день цветы шлет… — тихо вздохнула Алина, незаметно появившись из подсобки. Она уже переоделась в форму и смотрела на цветы с безнадежным восхищением, словно никогда и мечтать о таком не могла.
Свою розочку она вчера бережно унесла домой. Букет Артема я оставила в кофейне — по крайней мере, тут я его вижу чаще, чем у своей кровати.
— Кто? — удивилась я. Стас? Да ладно!
— Артем, твой парень, — она тоже удивилась.
А, ну да, о ком еще она могла подумаь.
— Это не от него, — поспешила я развеять сомнения и отправила Стасу сообщение: «Спасибо!» с дюжиной сердечек.
«Не забудь рассказать, как твой отреагирует», — написал он в ответ, и я улыбнулась — обошелся даже без «мудака», надо же.
— А от кого? — пискнула Алина и тут же захлопнула рот рукой: — Ой, прости, не мое дело.
— Думаешь, только Артем может дарить цветы? — фыркнула я. Настроение стремительно летело к небесам, черт знает, от чего. — Хотя ты права, он меня очень любит.
И я ушла переодеваться.
Букет поставила так, чтобы его было хорошо видно от входа в кофейню. Сердце нервно колотилось — не перебарщиваю ли я с такой наглядной демонстрацией? Но цветы точно не спишешь на то, что сама себе купила. Такие букеты себе не покупают. Артему придется как-то отреагировать, и я только надеялась, что Стас в этих делах опытнее меня и знает, что делает. Сама бы я не рискнула так явно дразнить Артема.
В конце концов, даже самый неревнивый человек вспомнит о гордости и уйдет, если ему настойчиво демонстрировать знаки внимания от других.
Но все же я верила в Стаса. Опыт показал, что уж в чем, в чем, а в романтических вопросах он хорош! Уж я-то помню то зудящее чувство сожаления, когда он отшил меня после первой встречи. Это он еще не старался!
Поэтому всю первую половину дня, пока не явился Артем, настроение у меня было самое радужное. От предвкушения игры, от того, что скоро все будет хорошо, да и от яркого букета тоже. Он сам по себе радовал, даже без грядущих побед.
Я даже написала Пашке, что у меня появилась идея для канала. Он сегодня должен был работать во вторую смену, так что у нас будет возможность встретиться и перекинуться парой слов. А завтра можно попробовать поснимать.
Если я смогу съехать от родителей, разом решится целая куча проблем: будут и ночи с Артемом, и место для учебы, прекратятся регулярные выматывающие скандалы, после которых сил не остается уже ни на что.
Закрутившись с большим офисным заказом: десять разных видов кофе с тремя сортами молока и двумя — обжарки, бейглы — кому-то без сыра, кому-то без кунжута, кому-то холодный, и только когда отдала последний пакет с чизкейками, я слишком поздно заметила, что Артем уже тут. Оперся на другой конец стойки прямо рядом с букетом и треплется о чем-то с Алиной. Не подошел ни поцеловать, ни поздороваться, даже издалека не помахал. Да и сейчас не торопился меня замечать.