Срывая маски (СИ) - Лимонова Аврора. Страница 7

Девушка поспешила к выходу.

— Ты куда? — озадаченно глянула на нее богачка.

Но Майя уже захлопнула дверь, оставив удивленных Лауру и арахну.

***

Майя помнила, как мама часто говорила, что сцена — это увеличительное стекло. Когда выходишь на нее, то сразу видно, кто фальшивит, а кто играет от всей души. Выдающегося актера от посредственного отличало то, что он проживал свою роль, как собственную жизнь. Отдавался игре без остатка.

Юта Камели умела и плакать на сцене так, что у зрителей сжималось сердце, и смеяться столь заразительно, что у всех играли на лице улыбки.

Майя всего этого не умела. Зато умела кое-что другое и надеялась, что для ее роли этого хватит.

Сжимая в руке нож, она стояла в комнате для игр в карты. Обычно здесь собирались самые важные и богатые посетители, а ставки доходили до таких сумм, которые простые люди и не видели за жизнь. Майя не особо любила карты, но пришла сюда сделать свою ставку. Прижимаясь к холодной стене, она старалась игнорировать бешенный пульс в ушах. Но когда в комнату вошли, Майя уже не сомневалась.

Она прижала кинжал к горлу вошедшего.

— Ты?! — пораженно посмотрел на нее Агидиус.

Майя не изменилась в лице. Призрак закрыл дверь, послышался щелчок. Майя увидела, как рука колдуна с множеством перстней шевельнулась, но магический круг так и не явился. В глазах мага застыло недоумение.

— Не старайся, — криво улыбнулась Майя. — Неужели забыл? В Зеркальной Арене игровые комнаты глушат любую магию, чтобы никто не мухлевал.

— Как ты смеешь… — пренебрежительно прищурился Агидиус, но Майя надавила кинжалом на его толстую шею, и тот умолк. После колдун более сдержано произнес: — Полагаю, письмо от Валериана отправила ты, и игры не будет.

— Игра будет, — пообещала Майя и показала на стул за покерным столом.

Колдун неохотно прошел к столу и только хотел сесть, как Майя пинком выбила из-под него стул. Тот с возгласом упал на пол.

— Что ты себе позволяешь?! — воскликнул он, перевернувшись на спину.

Вместо ответа Майя поставила ему на грудь ногу и надавила достаточно сильно, чтобы дать понять: стоит ей приложить усилие, и грудная кость сломается.

— Ах ты паршивая мерзавка! — выплюнул колдун, краснея от злости, но есть в его выражении и что-то новое, ранее ею не виданное.

Страх.

Майя немного склонила голову, чувствуя, как натянуты нервы перед следующим ходом. Она придавила к полу одного из самых богатых колдунов Чарогорья. Только на одних его руках столько драгоценных колец, что стоят целое состояние. Но как забавно порой меняется цена вещам и людям? В руках Майи обычный кинжал, однако он дает ей сейчас полную власть над ситуацией.

— Знаешь, в чем слабость больших людей, вроде тебя? — поинтересовалась она, направляя блеснувшее острие кинжала в шею колдуна. — Падать таким всегда больнее.

— Не знаю, чего ты добиваешься, но твой господин обещал мне безопасность! — старался колдун скрыть за громкими словами панику. — Тронешь меня, и он тебя накажет!

— Он мне не господин, а союзник, — лениво заметила Майя.

— А я Агидиус Д’Аркур, глава самой крупной гильдии «Ловцы Душ»! — выкрикнул маг. — Посмеешь навредить мне, и мои люди с тебя шкуру сдерут!

— Правда? — насмешливо изогнула бровь Майя. — Ты же глава не благородных рыцарей, а самых беспринципных выродков Чарогорья. Неужели думаешь, что они кинутся мстить за тебя, если я предложу им жить богаче, чем при службе тебе.

Агидиус издает какой-то невнятный звук, похожий на бульканье. И Майя не без удовольствия замечает, что на этот раз он не может игнорировать ее слова.

— На совете я был груб, признаю, — спустя некоторую паузу выдохнул колдун. — Но неужели за это уже убивают?

— Убивали и за меньшие проступки, — заметила Майя. — Кто я, по-твоему?

— Хочешь, чтобы я назвал твое имя? — растерялся Агидиус, попытавшись подняться.

Но Майя придавила его ногой и перехватила кинжал поудобнее.

— А если подумать?

Агидиус стиснул зубы. Он изучающе смотрит на нее. Пытается понять, чего ожидать от нее дальше. Он наверняка слышал слухи, что она избавилась от двух других кандидатов. И сейчас колдун возможно впервые задался вопросом, почему Маскарон короновал ее.

— Княгиня, — выдохнул он спустя небольшую паузу. — Вы Княгиня.

Губы Майи на миг тронула сухая улыбка.

— Ты ведь опытный торговец. Как думаешь, что мне выгоднее: быстро избавиться от одного неудобного колдуна или заключить с ним союз, где оба будут в выигрыше?

Агидиус ответил не сразу. Он напряженно думал, Майя видела, как быстро пульсирует на его висках жилка.

— И как мне доказать, что союз со мной вам выгоднее, Ваше Темнейшество? — наконец произнес он напряженно.

Майя убрала ногу. Агидиус с кряхтением поднялся. Он осмотрел комнату так, словно с пола она выглядела иначе, и он ее не узнавал.

— Ты откажешься от леса Тысячи Шепотов, — приказала Майя. — В моем новом княжестве не будет работорговли. И большой человек Агидиус Д’Аркур может принять новый порядок в Чарогорье и получить богатые земли и возможности для процветания своей гильдии. Или потерять все, что имел до этого, когда Армия Тварей обратит его дом в пепел.

— А как же война?

— Для тебя я найду время, — угрожающе понизился голос Майи.

Агидиус пошел пятнами толи от негодования, толи от злости. Игнорируя перемены цвета его лица, Майя убрала кинжал в ножны на поясе и направилась к дверям, которые призрак уже открыл перед ней.

— Ты же дочь стирателя! — услышала она слова, брошенные ей вслед. — С чего мне верить словам той, чей отец убивал нас?

— Ты все еще жив, — не разворачиваясь отозвалась Майя. — Считай это первым моим подарком, но последним предупреждением.

Глава 3. Неблагой Двор

Двухметровый минотавр с окровавленными руками склонился перед троном Майи. В зале собралось много народу, чтобы доказать княгине свою полезность, поведать о деяниях во славу ее имени и заслужить благосклонность. Майя наблюдала за толпой вассалов и боролась с приступами паники.

— Во имя ваше я зарезал своих трех братьев.

Минотавр открыл сундук и перевернул его, вытряхнув на пол окровавленные рога.

— Зачем? — поразилась Майя, смотря на костяные обрубки.

Белоснежный ворсистый ковер, выстеленный перед возвышением, пропитался алыми пятнами. Минотавр пожал плечами. Его длинные рога украшали острые серебряные наконечники, отражая блеск зеленых огней в зале.

— Думал, Ваше Темнейшество порадует пролитая кровь. Я только хотел угодить своей хозяйке.

Майя сжала подлокотники и вдохнула, успокаиваясь.

— Славно. Можешь идти.

Минотавр поклонился. Призрачные руки забрали окровавленные рога с сундуком. Вперед вышел высокий красивый мужчина с перепончатыми крыльями и длинным черным хвостом с кисточкой — инкуб. В руках он держал лиру в виде голубя, чьи длинные крылья служили полукруглым корпусом инструмента. Струны оказались разного цвета, от черного до пшеничного и рыжего.

— Торжественно доношу до вашего ведома, что во имя ваше я выпил поцелуями жизнь из дюжины молодых девиц. Их предсмертную песню я заключил в струны из волос каждой, чтобы они могли рассказывать вам свою грустную историю вечно.

Майя стиснула зубы. В первые секунды она старалась усидеть на троне, чтобы не послать в демона огненное острие. На миг она ужаснулась, что сама бы могла сделать с ним. И какую предсмертную песню он бы поведал ей тогда.

— Понятно, — произнесла она с деланым безразличием. — Во имя мое? По-моему, ты сделал это ради собственного удовольствия. Мог бы придумать что-нибудь более полезное, чем мучить девушек. Особенно сейчас, когда грядет война.

— Как прикажете, Ваше Темнейшество, — поклонился инкуб.

К Майе подошла сгорбленная болотная ведьма в мшистых тряпках. Она развернула сверток в руках. Это оказалось платье из множества зелено-коричневых шкурок.

— Во имя ваше я убила сотню лягушек и сшива вам парадный наряд, — гордо заявила она. — Приношу этот дар во славу Вашего Темнейшества.