Орден геноцида (СИ) - Ким Сергей Александрович. Страница 20

Ну и ингредиентов для зелий по мелочам — желчь урса, надпочечники рипперов…

Есть всё-таки некоторая ирония, что для убийства тварей мы используем самих тварей. Но что поделать, если боевые стимуляторы на их основе получаются самыми мощными и на удивление самыми же безвредными? А что до гипотезы, будто бы именно злоупотребление боевыми стимуляторами вызывает пресловутый эффект Мистических глаз Заклинателя тварей, так это всё ерунда, не доказано и вообще не сметь лезть со своей богомерзкой наукой к древней и традиционной черте славного рода Винтер…

Учитывая, что красноглазость порой и правда проявлялась у членов клана, не владеющих Даром, такая гипотеза, как минимум, имела право на существование…

Слева, где шла Хильда, послышался взрыв — вероятно, натолкнулась на логово с «жильцами», и поэтому кинула им в качестве привета гранату. Расточительно, конечно… Но терпимо. Мы ж не армейскими «лимонками» и «толкушками» разбрасываемся, а самоделками на основе шахтёрской динамитной шашки и чугунного лома в качестве осколков. Спящим в норах гейстам вполне хватает и такого.

Прошёл ещё полсотни саженей и натолкнулся на новое логово — на этот раз гнездо веспов в корнях старой ели.

Осы, размером с ладонь, были одним из самых меньших зол Ожога, но имели мерзкую привычку нападать стаей, зажаливая до смерти. К тому же, если матка проживёт лет пять, то может подрасти в размерах до волка, перестаёт разводить рой и превращается в одиночную тварь уже не низшего, а среднего ранга…

Осмотрел логово.

Похоже на улей обычных ос или шершней, разве что… немного крупнее. Раз эдак в десять. Но тоже бумажное. Хотя это такая бумага, что из неё впору нагрудник делать — винтовочная пуля пробьёт, а вот пистолетная может и не осилить…

Судя по тому, что гнездо было наглухо запаяно, веспы ещё не проснулись. Ну, неудивительно, в принципе — они любят, чтоб потеплее было, а пока по утрам ещё заморозки бьют, веспы сидят в гнезде.

Достал из переброшенной через плечо сумки небольшую канистру с керосином, облил и поджёг.

Полыхнуло знатно! Огонь быстро охватил улей, внутри что-то зашипело и заскрежетало, но теперь крепкая оболочка гнезда играла с веспами злую шутку — быстро её не прогрызть даже с их челюстями.

Минут пять, и гнездо было уничтожено.

«Воздушным кулаком» развалил его на части, поковырялся стволом винтовки в обугленных остатках. О! Осиный прополис. Унций десять, хороший кусок. Полезная вещь — мази и масла на ней особенно хороши, надо положить в мешок для трофеев…

Убедился, что «свищ» пережгло и двинулся дальше.

Где-то правее и позади раздалось несколько винтовочных выстрелов — похоже, что Вилли встретила кого-то относительно крупного, но вряд ли что-то серьёзнее фухсов или фрехтенов. Сейчас, при свете дня и с активированными чарами поиска нас застать врасплох было крайне затруднительно…

Выстрел из дробовика слева. Одиночный. Всё в порядке…

И нет, это не беспечность или самонадеянная уверенность в сестре. Возможно, не так уж и неправы были некоторые предки, считавшие, что поколениями употреблять эликсиры и стимуляторы из плоти гейстов — так себе идея. Очень опасная так себе идея, если точнее. В обычной-то жизни это не так сильно проявлялось…

Но стоило нам оказаться в пределах Ожога, как чувства начали обостряться и без всякой магии Земли. А идущих слева и справа кузин я начал ощущать так, будто бы наблюдал за ними с пары десятков шагов, хотя нас разделяли сотни саженей. Просто ещё одно знание, приходящее из ниоткуда — идёшь и понимаешь, что с другими членами стаи всё в порядке… Чувство странноватое, но к нему привыкаешь быстро.

Чего нельзя сказать о постоянном ощущении, что где-то под землёй бьётся исполинское чёрное сердце. Пульсируя в почве, пульсируя в воздухе, пульсируя в мозгах… К такому и спустя годы привыкнуть не получается.

Поддержание заклинания поиска давалось без малейших усилий, практически без контроля. Всё равно что идёшь и просто по сторонам смотришь — даже особо стараться не нужно…

Так что заметить одиночного риппера в полусотне саженей впереди труда не составило — смазанное багровое пятно ауры дрожало аккурат в зарослях можжевельника.

Солнце ещё было низко, воздух прохладный, земля не прогрелась, так что гейст пока что дремал.

Я опустился на одно колено, вскинул винтовку, упёр локоть левой в натянувшийся ремень в качестве упора, прицелился…

Выбрал спуск «мосинки», а затем винтовка чувствительно двинула в плечо прикладом, а по ушам — раскатом выстрела.

Гейст дёрнулся и остался лежать, а я перезарядил «мосинку» и двинулся в его сторону, держа винтовку наготове.

Однако предосторожности оказались, в общем-то, излишни. Дядины тренировки не прошли даром, так что пуля вошла твари аккурат пониже ороговевшего уха — между костяными пластинами.

Достал из ножен на левом бедре широкий кривой нож и начал аккуратно потрошить монстра, пока ихор в его теле окончательно не застыл. Конечно, в этом есть и приятный момент — в отличие от обычных животных трупная вонь есть, а вот крови нет совсем. Но если промедлить, то ихор застывает как свежий цемент и выпотрошить гейста без применения магии становится сильно проблематично.

Выковырял уже порядком застывшие железы, сунул их в специально подготовленный мешочек и положил в подсумок для ценных ингредиентов. Напоследок отхватил тонкий чешуйчатый хвост и запихнул его в сумку для трофеев. Отчётность прежде всего!

Двинулся дальше.

Солнечный свет пробивался сквозь никогда не исчезающие над ожогом облака, в которых то и дело мелькали сполохи молний. Но — никакого грома. Это ж всё-таки не обычные молнии, а имеющие магическую основу.

Лес вокруг был вполне нормален — деревья как деревья, кусты как кусты да прошлогодняя листва под ногами. Щебетание птиц да летающие в воздухе жуки. Мало ли таких лесов на белом свете?

Но время от времени всё-таки попадались признаки того, что вокруг не просто лес, а чернолесье.

Изломанные чёрные деревья без листьев, чьи ветви походили на скрюченные пальцы — тотенбаум. Некоторые — всего лишь деревья, чьи корни отравлены «свищами». Но некоторые… Некоторые — уже что-то большее, или что-то меньшее, чем обычные деревья, пусть даже и мёртвые.

Иногда можно почувствовать, будто бы они за тобой наблюдают — пристально, внимательно. Выжидая момент, когда ты потеряешь бдительность и тебя можно будет утащить в желудочную камеру, спрятанную в основании ствола.

Это не змеиная ива, анчар, мкодо, дунак, умд-глеби, ятевео или дракена — то обычные деревья, пусть и хищные. А вот тотенбаум…

Я прошёл мимо одного из мёртвых деревьев… А затем остановился и вернулся назад.

Потому что у меня сложилось твёрдое впечатление, что я уже проходил мимо него минут пять назад. При том, что последний раз плутал в лесу лет в восемь, если не раньше.

— Н е и с к у ш а й м е н я, т в а р ь, — прошипел я тотенбауму, похлопав по лежащей в сумке канистре с керосином, где ещё оставался примерно штоф огненной смеси.

Вот что больше всего раздражает в тварях Той Стороны, так это то, что они охотятся не от голода, а просто охотятся. На людей.

А про тотенбаумов давно уже ходит легенда, что пока ты на них не смотришь, они каким-то образом могут тебя преследовать. И, в отличие от обычных деревьев-людоедов, имеют поганую привычку сбиваться в стаи — впрочем, как и любые гейсты, не достигшие высшего ранга опасности.

Конечно, не факты — всего лишь слухи. В основном потому, что егеря не очень-то и горели желанием проверять их правдивость, а при первом же задокументированном нападении тотенбаума составили описание как его уничтожать и, в общем-то, вопрос на этом закрыли.

Я достал хиршфангер и чуть ковырнул кору мёртвого дерева…

Но нет — никакого ихора, всего лишь сухая древесина.

Что ж, значит, ошибся. Либо этот тотенбаум ещё просто не созрел.

— Но я всё равно буду следить, — усмехнулся я, погрозил мёртвому дереву пальцем и зашагал дальше.