Неотразимая - Харт Кэтрин. Страница 45

— Она почему-то заупрямилась и отказывается переправляться через эту реку, — сообщила ему Блисс.

Мэтт нахмурился.

— Я не понимаю, Джейд, мы же раньше переправлялись через столько рек, и ты никогда не была такой растерянной.

— Но эта же гораздо шире, и вода в ней очень бурная, и я видела, что лачуги строят из гораздо большего количества дерева, чем этот паром. Кроме того, мой желудок весь выворачивается наизнанку, как только начинается качка! Я страдала во время всего плавания из Ирландии, и я лучше повешусь, чем снова пройду через это!

Теперь, когда она упомянула об этом, ее лицо просто позеленело.

— Милая, но мы же говорили о пятнадцатиминутной переправе, а не о пятнадцати днях.

Ты, определенно, сможешь вынести это, и я скажу тебе, почему. Ты можешь переправиться вместе со мной и детьми, если это поможет тебе чувствовать себя спокойнее.

Джейд коснулась пальцем своего подбородка, словно проверяя его.

— Я почувствовала бы себя гораздо спокойнее, если бы ты стукнул меня по челюсти, как Сина неделю назад. Этого как раз хватит, чтобы сделать меня бесчувственной, пока не доберемся до другой стороны.

Он изумленно уставился на нее.

— Джейдин Эгнис Донован! Я не смогу сделать этого! Я никогда в жизни не ударю женщину!

— Я сделаю это для тебя, если ты хочешь! — предложила Блисс, выступив вперед и свирепо сверкнув глазами.

Джейд подозрительно взглянула на свою подругу.

— Блисс, да ты не попадешь даже собаке в ухо! А я и не собираюсь ходить с разбитой губой или с головной болью, как ты понимаешь. Я хочу спокойного, сладкого забытья, чтобы проспать всю эту переправу.

Блисс пожала плечами и улыбнулась.

— Ну что ж, только помни, я предлагала тебе помощь. — Она повернулась к остальным. — Пойдем, девчата. Оставим Джейд на попечение нашего преподобного, пусть они разберутся сами.

В конце концов после нескольких минут убеждения Мэтт, наконец, уговорил Джейд переправиться вместе с его фургоном.

— Я буду рядом с тобой, Джейд, — пообещал он, — только постарайся быть храброй, а то все твои страхи передадутся детям.

— Будь храброй, — ворчливо повторила она. — Уверена, следующее, что ты можешь мне предложить — это завязать глаза и закурить сигарету.

Мэтт хмыкнул.

— Мне не нравится, когда женщина курит, но учитывая драматизм момента, я мог бы предложить тебе поесть немного сухого бисквитного печенья и чашку молока.

Джейд засмеялась.

В какой-то момент Мэтт даже испугался, что ему придется привязать Джейд к колесу фургона, чтобы удержать на плоту. Сироты вели себя в десять раз лучше, чем она. К счастью, он не терял времени и быстро отправил паром по течению, и Джейд ничего не осталось, как молиться, чтобы все это быстрее кончилось.

— Я припомню тебе это, Мэтт Ричарде! — произнесла она сквозь стиснутые зубы.

Он улыбнулся.

— У меня дрожат все поджилки, Эгги.

Но его улыбка быстро исчезла вплоть до того момента, пока они снова не оказались на твердой земле. Наихудшие опасения Джейд быстро сбылись, и Мэтту все время пришлось держать ее возле перил на одной стороне парома, в то время как Бет, не по годам сообразительная, следила за малышами внутри сильно раскачивающегося фургона.

Глава 19

Понадобился целый день, чтобы переправить через реку все фургоны, и здесь не обошлось без неудач. Во время многократно повторяющегося процесса переправы толстый трос перетерся, обтрепался и неожиданно лопнул от сильного натяжения. Паром развернуло сильным течением, и фургон свалился в реку.

К счастью, быки не были прицеплены к повозке и все произошло недалеко от берега, так что фургон не затонул полностью, хотя течение немного отнесло его. Нескольким мужчинам удалось подплыть к фургону, зацепить его прочными веревками и вытащить на берег, в то время как перепуганная семья крепко ухватилась за эти снасти. Ущерб оказался минимальным, содержимое фургона только намокло, некоторые продукты были испорчены водой, и бедные хозяева напуганы до смерти.

Джейд наблюдала за происходившим с замирающим сердцем, с белым, как мел, лицом и молча благодарила счастливую звезду, которая помогла перебраться на этот берег их фургону без происшествий.

— Это могло бы случиться и с нами, — тихо прошептала она, едва выдавливая из себя слова.

— Но не случилось, — уверенно добавил Мэтт. — Господь простер над нами свою руку.

— Что ж, похоже, он смотрел в другую сторону, когда лопнул этот трос, — заметила Джейд. — Что за ужасное время для этой бедной семьи!

— Да, но никто не пострадал, и за это мы действительно должны быть благодарны. Продукты и сахар можно возместить, одеяла и одежду высушить. Жизнь — вот что действительно самое ценное.

Фургоны переправляли через реку вплоть до наступления темноты, два последних совершили переправу уже при свете фонарей. Путешественники разбили лагерь в миле от большого палаточного городка, воздвигнутого рабочими-железнодорожниками. Как обычно, немедленно были выставлены караульные для охраны животных и фургонов. Однако в этот вечер число караульных было удвоено, чтобы можно было отразить любые выходки, на которые могли оказаться способными эти работяги. От этой банды хулиганов, нагрузившихся сверх меры пивом, можно было ожидать чего угодно, и не было никакой возможности образумить их.

Мэтт должен был дежурить с трех часов и до рассвета, поэтому он собирался лечь спать на час раньше, чем обычно. И все же он был раздражен, когда Джейд не явилась на свой урок чтения вскоре после ужина. Он видел, как она расхаживала возле своего фургона некоторое время назад, но потом он немного отвлекся и теперь никак не мог припомнить, видел ли он ее или других девушек в последние полчаса. Их костер едва тлел, и возле фургона не было никого.

Глубокие морщины прорезали его лоб.

— Она не должна, — говорил он самому себе, покачивая головой. — Конечно, нет. Особенно после того, как она была гак сильно расстроена сегодня. — Он кивал головой, словно пытаясь убедить самого себя. — Она, вероятно, просто отдыхает. Скорее всего, легла спать, совершенно забыв про свои уроки.

Однако чем дольше он сидел, глядя на ее темную палатку, тем сильнее его одолевало беспокойство. Наконец, не выдержав больше этих сомнений, он поднялся и пошел в разведку.

— Ты ведешь себя, как дурак, Ричарде, — сердито ворчал он про себя. — Не о чем беспокоиться.

Он осторожно приподнял край палатки и заглянул внутрь. При смутном свете костра он увидел, что кровати были расправлены, яркие платья и нижние юбки были вытащены из рюкзаков и разбросаны кругом, но не было ни одной живой души.

Джейд и вся ее пестрая когорта исчезли.

И Мэтт определенно знал, где ее искать, хоть он никак не мог взять в толк, зачем ему это делать.

— К черту все это! — ругался он. — Мне нужны все эти хлопоты и унижения как собаке пятая нога! После Синтии я думал, что хоть что-то узнал про этих женщин и их коварство!

Почему, ну почему Бог наградил меня любовью к еще одной безответственной, ветреной женщине? Почему изо всех женщин я должен был влюбиться в эту ирландскую потаскушку?

Палатка, где девушки давали представление, большая и кое-как обставленная, была забита полупьяными рабочими с хриплыми голосами. Днем эта брезентовая лачуга служила столовой, а вечером превращалась в таверну.

Земляной пол прикрыт сырой соломой. Бар был сооружен из пары досок, которые положили на большие бочки. Перевернутые небольшие бочонки служили стульями, а три стола, ободранные и обшарпанные, — импровизированной сценой.

На этих подмостках и стояла Джейд, исполняя свою третью за этот вечер песню. Позади нее красовались ее четыре подруги в своих ярких костюмах, предназначенных для канкана. Они улыбались и кокетливо покачивались в такт музыке, ожидая выхода на сцену. Билли стоял в стороне, аккомпанируя Джейд на губной гармошке из-за отсутствия пианино. Казалось, никого не интересовало, на чем играл Билли, он с таким же успехом мог просто насвистывать или стучать в барабан, толпу это мало интересовало И несмотря на отчаянные усилия, Джейд едва слышала себя среди хора веселых, громких голосов. В воздухе, заполненном дымом от многочисленных сигар, ей приходилось буквально выкрикивать слова песни, ее голос стал в эту минуту очень резким.