Товарищ Резак (СИ) - Горшенев Герман. Страница 8

Мужики устроили настоящий жёсткий тотализатор. Этикетки от греха подальше с банок снимались, банки мылись, вытирались, намазывались вонючей дрянью. Банки из-под тушенки вымазалась в рыбе, колбасой мазали банки с рыбой и горошком. Народ хитрил как мог, я тоже развлекался от души. Далеко не всегда я отгадывал. Делал разумеется это специально. Я никогда не забуду 01 тушёнка говяжья, 03 свиная, 035 паштет печёночный. Ещё пару видов я вычислил методом исключения. Банки со спецхранения формой и размером абсолютно одинаковые.

Я внимательно следил за ходом событий. Кому-то подыгрывал, кому-то нет, но целенаправленно всегда определял банки с паштетом. Счёт ставок шел уже на сотни патронов и щелбанов. Народ ликовал. Тут не очень с весельем, поэтому бойцы увлеклись по полной. В сторону Студня я даже не смотрел, стараясь быть повёрнутым к нему задом или боком. Появилось спиртное, а отгаданные банки тут-же открывались боевыми ножами и содержимое поедалось с клинков, не используя столовые приборы.

Мне, перед мордой, на стул бахнули очередную порцию банок.

— Давай Болхастый! Пожрём свинины? — Вопросил парень в разгрузке, на которой был вышит череп с двумя перекрещенными розами.

Я внимательно обнюхал банки, потряс их лапой и послушал. Пару раз обошёл вокруг стула и минуты полторы сидел, смотря на жестяные кругляши. В очередной раз наступила гробовая тишина. Задача была не из лёгких. Банка с надписью: «Свинина тушеная» была овальная, как и остальные две с баклажанами и крольчатиной. Протянул лапу и угадал. Дикий вопль восторга, и обоймы пошли по рукам, а щелбаны звонко защёлкали по лбам проигравших.

Я всё время находился спиной к Студню, но собачий слух прекрасно работал. Я услышал ставку и подробности. Парень с черепом и розами в очередной раз бахнул банками по моему стулу.

Мой камуфляжный антогонист всё время на меня не добро пялился. Он мне сразу не понравился. Я подождал, когда ставка дойдёт до нескольких сотен щелбанов. Развернулся к нему мордой, внимательно посмотрел прямо в глаза и уверенно выбрал не ту банку.

— Вы видели? Вы же всё видели? — заорал Студень, — он это специально сделал. Псина не ту банку выбрал. Он знал какая правильная. Вы видели, как он посмотрел?

— Башку готовь и присядь, а то от двух сотен щелбанов, мозгу сотрясение будет, — не согласились из толпы.

— Это не честно. Он специально, — возмущался Студень.

Все ржали. Громила в майке-тельняшке ВМФ хлопал себя по коленям, изгибаясь от хохота и выдавливал из себя:

— Собаку на губу, за враньё! А ещё лучше в суд на неё подай.

Толпа веселящихся вояк, Гуляйполем гудела по респектабельным улочкам. Бабы с детьми выползали на развлечение. Собаки бегали кругами не понимая обстановку. Среди этого веселья я ухитрился прилично набраться. Собаке много не надо, а уже человек десять вспомнили, что собакам, как и людям, нужен живчик. Они считали, что все остальные об этом забыл и мне плескали в пасть по паре глотков, которую я понимающе открывал.

Глава 4. Пёс. Убийца врагов Родины

Мама. Папа. Интерференция. Большинство букв приспособился произносить, а вот букву «Ф», приходится делать носом, потому что из пасти она у меня пока не получается. Со словами начинающихся с этой буквы проблем нет, ты просто начинаешь с носа. Фриза, фрикцион, фиксатор, Фарадей, а вот если «Ф» попадается в середине слова, то приходится переходить с горла на нос, имитируя букву «Ф» фырканьем.

Пробую ещё раз. Интерференция. Большой комок соплей и слюней вылетел отовсюду где только можно. Не отвлекаться, собраться. Интерференция! Когда-то, должно же получится? Ничего, я чертежи по десять раз перечерчивал. Интерференция! Когда удаётся остаться одному, тренируюсь говорить. Для себя ещё не решил, как лучше, либо тренировать произношение, либо вовсе не употреблять слов с тяжёлыми буквами. Мой словарный запас вполне позволяет это делать, либо просто считать разлёт слюней и соплей платой за чистую и грамотную речь.

Дни шли и меня всё устраивало. Даже пудель перестал ко мне приставать со своими играми и осмеливался нюхать меня только с расстояния. Утром ко мне подошёл Корж и по традиции разбудил меня почесав по рёбрам своим берцем:

— Вставай Блохастый, хватит дрыхнуть. Ты как не собака, спишь до обеда и у телевизора до полуночи залипаешь. Ехать надо.

Очередной выезд. Залез в наш бардак, модифицированный под дальние переезды с новым мотором от модного грузовика, раза в два мощнее штатного. Пол салона занимали дополнительные баки, обеспечивая тысячи две автономного пробега. Древний как говно мамонта БРДМ тюнинговали роскошными креслами от дорогущей иномарки, микроволновкой и климат контролем. Самая современная радиостанция и дополнительные самодельные блоки динамической защиты, гармонично дополняли доработки. При входе в машину, чуть было не поздоровался с парнями. Человеческие привычки пёрли на автомате. До сих пор лапы тянуться за столовыми приборами и взгляд ищет туалетную бумагу, вместо плоской мягкой поверхности, по которой можно проехаться задом.

Нам надо поменять аккумулятор и дополнить блок в ретрансляторе, в паре дней пути от сюда. Обычная прогулка на машине. Удобно устроился на полу и подвергся очередному нашествию чесальщиков. Вот-же люди, домашнее животное не может просто полежать, чтобы его не тронуть.

Заночевали на крохотном стабе, где стояло нечто, из бетонных блоков и крыши из железобетонных шестиметровых плит. Очень напоминало гараж. После ужина парни с техником пошли спать в это сооружение, а я с Коржом и водителем остался спать в машине. Ночью несколько заражённых подошли к нашему броневику и до утра упорно стучали и скребли по броне. Утром, хорошо выспавшись, бойцы пристрелили из пистолета с глушителем гостей. У одного из них выковыряли добычу из головы, остальных даже смотреть не стали. Позавтракали и продолжили наш незамысловатый рейд.

Прибыв на место, парни разошлись по периметру, я последовал за Коржом, стараясь имитировать скрытное перемещение. Мехвод остался в машине перебравшись к Корду, установленному в самодельной башне, сваренной из стальных листов, а техник ковырялся в металлическом шкафу.

— Слушай, не могу понять, всё работает, просто питания нет, — бурчал голос в наушнике моего хозяина, — как специально кто-то портил.

— Тревога!!! — заорал Корж.

И в это же мгновение большой кусок разгрузки, раскидывая содержимое карманов и лоскутки камуфляжа, разлетелся у него на груди. Его отбросило метра на полтора. Двух других бойцов, буквально изрешетило очередями. Били отовсюду. Корд начал стрелять в одну очередь на расплав ствола, по небольшой постройке метрах в ста от нас. БРДМ дёрнуло, хлопок дал по ушам и пулемёт замолчал. Я зубами схватил моего товарища за лямку разгрузки, и изогнув спину дугой, дёрнул на себя, и ещё пару раз, пытаясь затащить его за небольшую кучу старых газоблоков, поросших чахлыми травинками. Почти затащил, но одна из пуль, посыпавшихся на нас градом, пробила бедро Коржу, а другая сорвала наколенник, очевидно повредив сустав внутри. Совсем всё плохо. Сам я убежать смогу, но у меня раненный товарищ без сознания, а взять в лапы автомат не получиться. К нам уже шли, кстати. Несколько бойцов осторожно приближались, держа автоматы у плеча.

Мне охотники часто говорили о несчастных случаях, когда охотятся на крупного зверя, и при этом обязательно присутствовала слово — «поломал». Видел я это впервые. Кошатина просто появилась из неоткуда. Пантера ударила передними лапами в середину спины идущего к нам бойца. Голова откинулась и за малым не стукнула по заднице нападавшего, а изо рта вылетел щедрый фонтан крови, описав по воздухе красивую, размашисто дугу.

Кошка, совсем как котёнок, гоняющийся за батником, перевернулась через спину и зацепила лапами ещё одного, обхватив передними и ударила задними. Защелки бронежилета разорвало и внутренности вместе с кусками амуниции полетели в сторону. Прыжок. Сбила с ног следующего. Скупой удар в область головы завершил жизненный путь. Несколько прыжков в сторону что-бы уйти от очереди из автомата, и без разгона, с места, сжатой пружиной прыжок, и удар. Это всё.