Поруганная честь - Харт Кэтрин. Страница 2

Меган задремала. Сквозь легкий сон до нее доносился тихий разговор отца с матерью и громкий храп дородного джентльмена, что сидел наискосок от нее. Семилетний мальчик ютился на маленькой откидной скамеечке между двумя сиденьями. Он непрестанно болтал ногами, иногда задевал за ногу матери, и та резко его одергивала. Терпение бедной женщины постоянно подвергалось суровым испытаниям в течение всей поездки. Между ней и дородным джентльменом сидел высокий тощий проповедник. В отличие от веселого священника, который был у них в Абилине, у этого вид был кислый и неприятный — такой призовет кару Господню на голову всякому, кого заподозрит в малейшем прегрешении. Хорошо еще, что большую часть времени он проводил за чтением Библии, не обращая внимания на попутчиков. Тут мысли Меган стали путаться, и ее незаметно одолел сон.

Проснулась она от толчка. Впрочем, не просто от толчка — она обнаружила, что сползает на пол дилижанса и никак не может остановиться. Ее пораженный вопль был едва слышен среди всеобщих криков и визга. В какой-то момент, в полусонной оторопи оглядываясь вокруг, она подумала, что все еще не проснулась от кошмарного сна. Молодая мать крепко прижимала к себе сына и истерически кричала. Джейна страшно побледнела, и ее правильные черты лица исказились страхом. Священник истово молился, крепко зажмурив маленькие глазки. Эван Коулстон и другой джентльмен бросали в окно настороженные угрюмые взгляды. Меган с удивлением увидела, как отец вытаскивает револьвер из потайного кармана куртки. Полный мужчина, которому она свалилась на колени, держал небольшой дерринджер — крупнокалиберный пистолет.

Все это запечатлелось у нее в голове за несколько секунд. Дилижанс летел по дороге с бешеной скоростью, возницы кричали на лошадей и оглушительно щелкали бичом. И тут Меган озарила ужасная догадка: это не щелканье бичей, а выстрелы. И как бы в подтверждение с крыши дилижанса прогремел еще один выстрел.

А затем она уже почти ничего не различала. Эван столкнул жену вместе с дочерью на пол и закричал сквозь шум:

— Лежите там и не вставайте, пока я не скажу. Перепуганной женщине с маленьким сыном он приказал то же самое:

— Все пригнитесь и не поднимайте голов!

С этого момента в голове у Меган все смешалось. Карета неслась на страшной скорости по ухабам. Один раз она подскочила так сильно, что едва не опрокинулась, отчего Меган сильно ударилась головой о дверь и у нее полетели из глаз искры. Мужчины кричали, отовсюду гремели выстрелы, дилижанс подскакивал и грохотал. Из-под колес скачущих лошадей летело столько пыли, что невозможно было дышать, не говоря уже о том, чтобы что-то видеть. Меган услышала, как над головой какой-то мужчина закричал от боли, потом послышался глухой стук по крыше.

— Одного кучера ранили! — услышала она голос отца.

— Проклятье! Они скоро доберутся и до нас! — ответил толстяк. — Мы никуда не денемся от них в этой колымаге!

Кто такие «они», оставалось догадываться. Священник еще истовей зачастил свои молитвы. Как ни была Меган испугана, ей захотелось расхохотаться. Звук конских копыт нарастал, один из выстрелов прогремел так близко, что она вся сжалась и беззвучно вскрикнула от страха.

Дилижанс сбавил скорость, а затем и вовсе остановился. Воцарилась зловещая тишина, длившаяся, казалось, целую вечность. Никто не шевелился, не издавал ни звука. Наконец снаружи кто-то прорычал по-испански отрывистый приказ. Вероятно, его не послушали, и он повторил на ломаном английском. В окно Меган увидела, как с крыши упало ружье, глухо стукнув о землю. Затем раздалась команда, произнесенная с жутким акцентом:

— Всем выйти, руки вверх!

— Эван? — вопросительно прошептала Джейна, взглянув на мужа.

— Ничего другого не остается, Джейна, — сокрушенно вздохнул тот. — Их слишком много.

— Не беспокойтесь, леди, — успокоил женщин толстяк. — Скорее всего они отпустят нас восвояси, только заберут все, что покажется им ценным.

Дверца дилижанса распахнулась, и глазам пассажиров предстали три бандита в масках и с ружьями, нацеленными прямо внутрь кареты.

— Сначала выбрасывайте свое оружие, потом медленно выходите сами.

Скрипнув зубами, Эван подчинился. Другой мужчина тоже швырнул свой пистолет в открытую дверь. Выйдя из кареты, Эван повернулся, чтобы помочь женщинам, но его оттолкнул в сторону один из бандитов. Заглянув в карету и увидев лежащих там на полу трех женщин, он вкрадчиво засмеялся.

— Mujeres, доставьте мне удовольствие, позвольте помочь вам выйти.

Бандит протянул руку молодой матери, которая тут же отпрянула с оглушительным визгом. Пожав плечами, он бесцеремонно вытащил кричавшую женщину наружу. Толкнув ее к Эвану, он помог выбраться мальчику, затем Джейне и Меган.

Колени у Меган дрожали так сильно, что она едва держалась на ногах, стоя рядом с родителями и глядя, как из дилижанса вылезают двое других мужчин. На глазах пассажиров их багаж быстро обыскали, затем с крыши сняли два тяжелых сундука. Прицельный выстрел сбил замок с первого, и, когда крышку подняли, бандиты издали восторженный клич. Сейф был наполнен деньгами, пачками зеленых долларов, предназначенных для тусонского банка. Второй ящик, хотя и поменьше, содержал в себе еще более богатую добычу, поскольку был до краев наполнен сверкающим золотом.

Двое бандитов проворно перенесли краденое на спины лошадей, а остальные пятеро стояли с ружьями наготове возле оробевших пассажиров и двух кучеров. Раненый возница лежал на земле, зажав руками рану на бедре. Его штаны пропитались кровью, лицо побледнело; впрочем, рана не была смертельной. Несколько дней полечится у тусонского доктора — и будет в порядке.

Вот двое налетчиков вразвалку подошли к своим жертвам, сбившимся в жалкую кучку. Один из бандитов с явной насмешкой в голосе сказал:

— Рог favor, пожалуйста, теперь отдайте нам свои ценные вещи. Деньги, кольца, часы, украшения кладите в этот мешок.

Люди угрюмо повиновались, только священник мало что смог отдать грабителям. Джейна сняла брошку из слоновой кости с ворота платья и со слезами бросила ее в дорожный мешок. Но когда разбойник протянул руку к ее обручальному кольцу, она в отчаянии отпрянула, сжав руки в маленькие кулачки.

— Нет! — пронзительно закричала она. — Вы не посмеете отнять у меня обручальное кольцо! Боже, неужели вы такие мерзавцы?

Меган видела сквозь слезы, как лицо мужчины покраснело от гнева под маской. Она знала: если этот негодяй осмелится поднять руку на ее мать, отец немедленно бросится на него, хоть тот и вооружен, и наверняка будет убит! И когда она уже была уверена, что разбойник ударит мать, послышался резкий окрик одного из главарей, по-прежнему сидевшего на гнедом жеребце. Меган не понимала испанского, но смысл был ясен, поскольку здоровяк неохотно отступил. Матери позволили сохранить ее драгоценное обручальное кольцо. Пройдя мимо Меган, он направился к молодой матери и забрал камею на цепочке и перстень с маленьким рубином, но, неуверенно оглянувшись на своих сообщников, оставил и ей золотое обручальное кольцо.

Наконец он подошел к Меган. Сдерживая слезы, она со вздохом сняла кольцо с жемчужиной, подаренное ей отцом всего лишь на прошлой неделе. Золотые часы, принадлежавшие ее бабушке, полетели следом в подставленный мешок. Жуткий человек продолжал выжидающе глядеть на нее. Затем показал на маленькие жемчужные капли в ушах:

— Los pendientes, сеньорита, их тоже.

Меган глядела на него, молча проклиная алчных негодяев, а рука сама собой поднялась, чтобы снять серьги. Но тут воздух снова прорезал властный бас. Два бандита обменялись по-испански резкими фразами, а Меган с беспокойством ждала, не зная, что ей делать.

— Подойдите сюда, сеньорита, — внезапно приказал тот же бас. Глаза Меган пугливо взметнулись к лицу восседавшего на коне мужчины, но мало что удалось разглядеть. Нижнюю часть лица закрывала бандана, цветной платок, а край черной шляпы был надвинут почти на глаза, скрывая остальную часть лица. — Ну! — рявкнул он, когда она застыла в нерешительности.