Лорд 2 (СИ) - Баковец Михаил. Страница 43

За ними я наградил старший фей, начав выдавать медали в том порядке, как появлялись деревья с феями. Наградил всех, в том числе и Сияну с её отрядом, хотя они совсем недавно появились в лагере и успели совсем немного поучаствовать только на копке котлована. Но нужна мне свара между феями? То-то и оно, что нет. Просто получат новенькие свои серебряные кружочки в самом конце церемонии.

После фей я опять взялся за награждение людей, ну, или полуэльфов с квартеронами. Здесь первыми стал Есин и Струков. Впрочем, наградил всех без исключения. Просто самых «старых» вызвал первыми, а тех, кто ещё не отличился в боях, награждал перед вручением медалей младшим феям, считай, что в самой конце церемонии.

После полуэльфов очередь добралась до младших фей, основной рабочей силе в моём лагере. Так как их имён я не знал, то мне на плечо усаживалась их старшая и подсказывала. Она же одевала медаль на свою подчинённую. С самой первой феечкой из отряда Василисы вышел небольшой казус. Когда на её груди повисла медаль, то вдруг крылья поникли, а сама едва не упала на землю. К счастью, была вовремя поймана Василисой.

— Переволновалась, лорд. С ней всё в порядке, — пропищала она мне, после чего положила бессознательную работницу на стол рядом с Машей и вернулась на моё плечо.

Стоило мне повесить на грудь последней феи медаль и сообщить о завершении церемонии награждения, как из рядов зрителей вылез Шелехов.

— Товарищ Киррлис, разреши сделать фотографию на память. Это же какое событие для людей только что случилось! Нужна память на годы, и чтобы можно было детям и внукам не просто рассказать, но и показать.

Оборотни одобрительно зашумели и с мольбой на лицах посмотрели на меня.

— Хорошо, фотографируй, — махнул я рукой. Кстати, свои прошлые фотографии он честно раздал, как и обещал. Даже феечкам хватило, правда, только по одной общей на каждое древо Фей.

Наблюдая за подчинёнными, чувствуя их эмоции через нашу связь и видя их ауры, я понял, что не зря решил заняться этим делом. Они были безгранично счастливы! Даже слов не подобрать, чтобы описать их состояние. Это настроение передалось и мне, смыв неприятный налёт в душе от временной потери личной магии.

«Может, мне тоже себя самого наградить, а? — с весёлой усмешкой подумал я про себя. — И сразу высшим орденом — адамантиевым. А что, я лорд — мне можно. Или даже два ордена стоит взять себе. Ведь заслуги моих подчинённых — это и мои тоже. Получается, что за тысячу убитых немцев, разгром немецких батарей, десятков единиц наземной техники, десятков самолётов, уничтожение важных немецких военных и чиновников даже двух орденов мало. Три! Буду трижды Адамантиевым Героем!».

Глава 17

— Товарищ Киррлис, но они же советские люди. Да, они отлично бьют фашистов, помогают Красной Армии, но при этом предали присягу!

В ответ на слова энкавэдэшника я поморщился. Сегодня у меня состоялся неприятный разговор с посланцем из Москвы. И если вначале он был вполне себе неплохим, я услышал похвалы и заверения, что лейтенант сделает всё возможное в его силах, чтобы я предстал перед руководством СССР в самом лучшем свете, то сейчас дошло до тех шероховатостей, которые я давно ждал. Соответственно и доводы у меня были заготовлены.

— Я воюю с врагом СССР, трачу свои ресурсы и считаю, что имею полное право брать ресурсы союзника — людей.

— Люди — ресурсы?! В нашей стране нет рабства! — возмутился Шелехов.

— Ой ли? — прищурился я. — Граждане каждого государства считаются таким же его имуществом, как природные ресурсы вроде руд, лесов, воды с землёй и животных с птицами.

Тот от такой трактовки на несколько секунд опешил, молча смотрел на меня, моргал и катал желваки.

— Это совсем другое. Вы ставите в один ряд разумных и неразумных! Причём здесь люди и животные? — пришёл он в себя.

— А зачем тогда государство пользуется своими гражданами, как ресурсом? Захотело и наказало по закону, который само же и придумало. Понадобилось имущество — отобрало. Разве с той же водой не так происходит, когда из озёр и рек вылавливают рыбу, раков, бьют выдр, бобров и прочую живность? А в лесах? Чем с такой точки зрения отличается озеро и семьи граждан, которых раскулачили, когда государству понадобились продукты?

Мои слова лейтенанту сильно не понравились. Лицо у него покрылось красными пятнами, желваки надулись так, словно под кожей у него крупные жуки поселились. В итоге он свернул разговор, сообщив, что с такими взглядами я рискую не найти понимания в Москве. Напомнил мне, что мой лагерь находится на территории СССР и всё, чем я пользуюсь, принадлежит его родному государству. Немного добавил лести, отметив мои успехи в борьбе с оккупантами. Потом вновь плеснул негатива, зайдя с другой стороны — родных моих подчинённых. Мол, как они отнесутся к тому, что их родичи переступили через присягу и как отнесётся государство к родным, ведь может ошибочно посчитать моих людей предателями и принять меры к их родственникам по закону. Пока там разберутся что и как, люди неприятностей нахлебаются до самых ноздрей.

— То есть, опять возвращаемся к моим же словам про то, что граждане — это ресурсы государства. Закон о рабовладении или крепостном праве отменили, но его суть осталась в других. Разве наказание одних людей за поступки других не есть их использование по желанию правительства?

— Давай оставим этот вопрос, Киррлис? — сдался лейтенант. — Я хотел тебе указать на тот факт, что принятие к себе на службу советских граждан может серьёзно выйти боком. Только и всего. Ты же не имеешь гражданства СССР?

Всё-таки, энкавэдэшник был больше военным, чем политиком. Плести словесные кружева не его стихия. Я и сам не мастер в этом ремесле, но кое-чему в академии меня обучили. Как-никак, это было самое высшее учебное заведение в империи и там преподавали не только магические дисциплины. Иногда проще огорошить собеседника, подчеркнуто и надуманно показать белое чёрным и наоборот. А вот когда на смену этому лейтенанту придёт другой представитель, мне уже придётся совсем иначе вести беседу и из шкуры вон лезть, отстаивая свои интересы, и чтобы не прогнуться под союзника (а прогибаться придётся, любая политика — это прогиб слабого перед сильным, а я пока ещё слишком слаб). Эх, даже жаль, что Источник я нашёл не на территории Германии или любой другой страны, которая помогает гитлеровцам. Было бы интересно посмотреть, как в этом случае СССР бы сам набивался мне в друзья. Правда, тогда вся история могла пойти по другому пути.

— Нет и принимать его не желаю. Хочу предложить партнёрство и союз. Я могу не только хорошо воевать, но и торговать услугами и ресурсами, которые имеются только у меня.

— Например?

— В первую очередь лечение. Могу лечить безнадёжных больных, возвращать к полноценной жизни калек. Сейчас, во время войны, это должно быть особенно важно. Так же могу через некоторое время предоставить ряд вещей, полезных для тайных военных операций. Называю их амулетами, ты уже видел, на что они способны.

— Угу, видел, — утвердительно кивнул собеседник.

— А самое главное — я оттягиваю на себя часть сил немцев. Уже сейчас с фронта они сняли одну дивизию. Точнее, взяли оттуда самые боеспособные её подразделения. Это больше двух тысяч человек с артиллерией. Полностью уничтожил, частью надолго вывел из строя около сотни самолётов, — тут слегка прихвастнул, решив, что кашу маслом не испортить. Всё равно немцы станут занижать потери, нанесённые мной, то есть, даже советская разведка не сможет получить точную цифру потерь. — Ранее совершил несколько нападений на их подразделения и гарнизоны, устранил несколько важных лиц, как среди немцев, так и среди тех, кто предал СССР. Кстати, вот эти точно предатели, но не люди, которые поклялись служить мне. По-другому я не мог им дать силу, с которой они настолько успешно громят оккупантов.

— А у Кулебякина? Ты говорил, что те…

— Оборотни.

— … оборотни, да. Они же тебе не клялись, так?