Это безумие, детка (СИ) - Аваланж Матильда. Страница 6
– Чаю наливай! – засуетилась Ирена.
– Да не хочу я чай, – расстроено сказала Роэл. Обида и осознание собственной никчемности, которое накатывало на нее после каждой планерки, жгли душу. – Карпентер дала задание журналистам найти Водолея…
– Николас очень опытный сотрудник, – проговорила Ира. – Да и Дениз, она же раньше работала в «Букгороде».
От уважения, прозвучавшего в голосе подруги, Роэл стало еще хуже.
– Между прочим, по образованию я тоже журналист, а не какой-то сочинитель гороскопов, – с обидой проговорила девушка. – И вообще…
От внезапно пришедшей в голову мысли Роэл чуть не подавилась бутербродом. А потом поняла, что на самом деле эта мысль у нее зрела уже давно, просто время для того, чтобы окончательно ей оформиться, пришло именно сейчас.
– Что вообще? – почему-то испугалась подруга.
– Вообще – я могу сама написать материал про Водолея и лечебницу Св. Трифона, да такой, что главный редактор в ногах у меня будет валяться, а Николас и Дениз Требье станут локти кусать от зависти, – медленно, почти по слогам проговорила Роэл.
– Ты что? – шепотом воскликнула Ирена, и, с тревогой выглянув в коридор, прикрыла дверь. – У тебя даже журналистского удостоверения нет, миссис Карпентер ведь дала задание не тебе, а журналистам… И потом… Маньяк, Роэл! Он четырех девушек убил! Слишком опасно!
– Зато ты представляешь, какой фурор произведет моя статья? – девушка сверкнула перламутрово-серыми глазами. – Они узнают, на что я способна! И после этого я никогда, слышишь, Ирена, никогда больше не буду писать эти чертовы гороскопы!
– Плохая идея! – со страхом проговорила Ирена, которая уже три года сидела в этом отделе, принимала объявления и о большем не мечтала. – Одумайся, Роэл!
Но Роэл упрямо покачала головой. Как будто какой-то свет зажегся внутри. Она докажет всем им, но в особенности Николасу Леконту, чего на самом деле стоит! И пусть только попробует Карпентер после этого не выдать ей журналистские корочки!
ГЛАВА 3. Кладбище эклеров
Район был беднейший – гораздо хуже того, в котором жила сама Роэл. Серые многоэтажки, дворы-колодцы, груды мусора на улицах, но хуже всего подозрительные личности, бродящие по этим самым улицам.
Низко надвинув капюшон и сунув руки в карманы ярко-красной ветровки, Роэл шагала по выщербленному, будто его долго и упорно кто-то грыз, тротуару и на чем свет стоит ругала себя, что не догадалась надеть менее приметную одежду. Казалось, что прохожие так и пялятся на нее, явно угадав чужачку. Оборванный дедок с торчащими во все стороны седыми патлами. Вульгарно одетая девушка в коротенькой курточке, шортах и колготках в сеточку. Компания бритоголовых парней, проводивших Роэл наглыми взглядами и громким свистом.
Нет, Роэл, конечно, знала, что Клиньякур – самый неблагополучный район Буковеня, но не подозревала, что настолько. Но, увы, того, кто ей нужен, найти можно только здесь. Хорошо хоть, свой «Жучок» ей все-таки хватило ума припарковать в пригороде. В Клиньякуре машинку явно нельзя было оставлять без присмотра – она либо чего-то лишилась, либо что-то приобрела и неизвестно еще, что хуже. Хотя, скорее всего, «Жук» бы просто-напросто угнали, не успела Роэл и глазом моргнуть.
Лифт в коричневой шестнадцатиэтажке не работал, поэтому Роэл пришлось пешком топать аж на четырнадцатый этаж. Стены подъезда были расписаны граффити и всякого рода изречениями, в основном на тему близких отношений мужчины и женщины, а еще тут стоял такой нестерпимый запах, что Роэл закрыла нос рукавом, лишь бы не вдыхать.
Он распахнул крашеную облупившейся синей краской дверь и, зевнув, сказал:
– А, это ты? Ну, заваливай, малютка!
За три года, которые прошли с момента выпуска с журфака, дампир Келли Андервуд совершенно не изменился. Такой же полный, неопрятный, с сальными волосами и неизменной парочкой прыщей на помятой физиономии. Почесываясь, он провел Роэл в комнату, в которой царил застарелый бардак – повсюду валялись журналы с голыми девками, пустые бутылки из-под пива, россыпи ярких упаковок с играми, а на столе – коробка с полукругом пиццы (причем, видимо, стояла она тут со вчерашнего дня). Единственным предметом, не вписывающимся в эту обстановку, была огромная вогнутая плазма и игровая приставка новейшей модели.
– И что же ты можешь мне предложить взамен, Роэл-Шмоэл? – поинтересовался Келли, заваливаясь на диван и откусывая от пиццы огромный кусок.
– Три тысячи лиардов, – уверенно заявила девушка, стараясь не показывать брезгливость, которую в ней вызвала эта захламленная комната и сам неопрятный Келли Андервуд – ее бывший сокурсник-дампир, которого на курсе за глаза упоминали не иначе, как Кладбище эклеров. Но в лицо Андервуда так никогда не называли – уж слишком полезным и уникальным даром этот парень обладал.
– Три тысячи? – Андервуд расхохотался и от смеха сытно рыгнул. – Шутишь, Роэл-Шмоэл! Мне платят десять штук за один, а некоторые и все двадцать, так что можешь скатать свои три тысячи в тонкую трубочку, а потом засунуть себе в... Хотя… – Кладбище эклеров окинул ее оценивающим взглядом. – Ладно, давай свои бабки, перепихнемся и ксива твоя!
– Что? – от возмущения девушка задохнулась. – С ума сошел? Я с тобой спать не собираюсь!
– Что, Кел Андервуд недостаточно хорош для такой чистенькой малютки, как ты? – в голосе Кладбища эклеров звучала явная злость. – А вот хрен тебе тогда, красотка, а не ксиву!
Роэл растерялась. Как-то все не по плану шло. Вообще не по плану! Главное, чтобы он этого не заметил, а то пиши пропало.
– Да, недостаточно! – с вызовом воскликнула она. – Не говори глупостей, Келли. Ты сделаешь то, что мне нужно! За три тысячи лиардов! И никаких тебе перепихов! Придумал тоже!
Грубое слово, которое пришлось произнести, неприятно резануло ей слух.
– Ну, сиськи-то покажи, я хоть подрочу, – отозвался Кладбище эклеров уже другим, заискивающим тоном и девушка с удивлением поняла, что перед ее напором он отступает.
– Нет!
– Ну и чертс тобой, Роэл-Шмоэл! Не больно-то и хотелось! – в его голосе не было больше злости, а лишь обида. – У меня секса между прочим, полгода не было! Могла бы и удружить, на одном курсе ведь учились!
– Не обижайся, Келли, но ты бы хоть голову помыл и прибрался тут, – рискнула сказать Роэл. – Тогда, может, эта проблема решилась сама собой?
– Не лезь не в свое дело! – Кладбище эклеров вспыхнул и поднялся, прижав к груди руки ладонями вверх, будто держал невидимую книгу. – Кафедра судебной психиатрии?
Роэл с готовностью кивнула, до конца не веря в то, что ей все-таки удалось взять ситуацию под контроль и она получит от этого малосимпатичного парня то, без чего ее план просто неосуществим.
Лицо Кладбища эклеров изменилось, приобретя строгое выражение и даже некоторую привлекательность, а из ладоней в один миг аж до потолка повалил густой молочно-белый дым. Расширившимися от удивления глазами Роэл наблюдала за тем, как комната тонет в клубах этого самого дыма, но в какой-то момент он прекратил исторгаться и сложился обратно в ладони Кладбища эклеров, подобно тому, как складывается книжка-панорама, если ее закрыть.
В руках парня оказалась прозрачная пластиковая папка с несколькими листами бумаги в ней. Ликуя, Роэл чуть было не кинулась Кладбищу эклеров на шею, но так далеко ее благодарность все-таки не простерлась.
Получив свои три тысячи лиардов, Келли проводил ее до двери, но на пороге вдруг спросил:
– Чего-то я, хоть убей, припомнить не могу, а твой-то какой дар, Роэл-Шмоэл?
– Совсем у тебя, Келли, с памятью плохо, – покачала головой девушка. – Я человек, и сверхспособности у меня никакой нет. Впрочем, мне и так неплохо!
– Ого! Из Знающих, что ли? – с интересом спросил Кладбище эклеров.
– Ага!
Кивнув, Роэл стала быстро спускаться по лестнице, пока у Келли не появились еще какие-то вопросы, которые неизменно возникали, когда речь заходила о ее расе. Рука помимо воли потянулась к воротнику ветровки, где под трикотажной тканью майки прятался на серебряной цепочке маленький ключик, украшенный крошечным изумрудом. Сколько она себя помнила, на нее постоянно накатывал страх, что цепочка оборвалась и кулончик соскользнул, или что она забыла его надеть. Такого случиться просто не могло – этот кулон Роэл никогда не снимала. Не снимала – и все равно дико боялась его потерять.