Под счастливой звездой - Хауэлл Ханна. Страница 43

Они занимались любовью в ярком солнечном свете и на сравнительно открытом месте. Подумав об этом, Эмил испытала смущение. Кроме того, она продолжала лежать на одеяле абсолютно обнаженная, и это отнюдь не прибавляло ей уверенности в себе.

Парлан улыбнулся, заметив, как дрогнули ее ресницы.

Он догадался, что она не торопится открывать глаза по причине глубокого замешательства. Однако времени для игры в прятки не было — солнце садилось. Тем не менее Парлан медлил — уж очень хороша была Эмил, позлащенная лучами заходящего солнца. Он знал: стоит ему дать Эмил понять, что разгадал ее маленькую хитрость, как она мгновенно вскочит и потянется за одеждой.

— Эмил, — наконец обратился он к ней нежным голосом, — я знаю, что ты давно проснулась.

— Нет, сплю.

— То, что ты смежила веки, вовсе не говорит о том, что глаза закрыты у меня и я не имею возможности любоваться твоими прелестями.

— Ты прав, но я-то этого не вижу.

— Чрезвычайно занимательное утверждение! — Он поймал ее кулачок, когда она попыталась с закрытыми глазами ткнуть его в наказание за насмешку, после чего нежно прижал к себе:

— Скажи, дорогая, ты смущена?

— Вот еще. С чего бы это? — парировала Эмил, а сама задала себе вопрос: неужели Парлан не понимает, что глупо спрашивать о подобном? — Я валяюсь на солнце голой, как и положено шлюхе. Так что причин для смущения нет.

— Если я сейчас кину тебе монету, потом шлепну тебя и двинусь по своим делам — тогда, что ж, можешь считать себя шлюхой. Но этого, как видишь, не происходит. Единственное, что должно тебя беспокоить, так это то, что солнце может слишком подрумянить твою нежную кожу. — Он расхохотался, заметив, что Эмил быстро прикрыла попку ладошками.

— Ты ужасный, испорченный человек, Парлан Макгуин, — проворчала она, высвобождаясь из его объятий и принимаясь быстро одеваться. — У тебя никакого понятия о девичьих чувствах. А все потому, что ты с детства привык валяться на траве то тут, то там, да и вообще бог знает где.

— По большому счету, — сказал с иронией Парлан, протягивая руку к одежде, — я не стал бы утверждать, что никогда не обедал с девушкой на природе. Зато могу утверждать, что никогда у меня не было более приятного обеда.

— Так ты, стало быть, заранее собирался соблазнить меня на открытом для всеобщего обозрения месте?

— Что-то я не вижу здесь праздношатающихся, — возразил Парлан.

Когда Эмил закончила одеваться, он протянул ей руку и поймал за запястье.

— Девочка, не стоит выдумывать ненужные предлоги для печали. Ты получила удовольствие? Получила. Кому от этого плохо?

— Ты не понимаешь. Дело даже не в том, где мы занимались этим, а в том, как мы это делали! — Она вздохнула.

— Бог мой! — Он поцеловал ей руку. — Взгляни на меня, Эмил. Взгляни — я хочу точно знать, что ты меня слушаешь.

Хотя Эмил и залилась краской стыда, но все-таки сменила гнев на милость и встретилась взглядом с Парланом.

— Я знаю, что ты считаешь меня падшей женщиной, но и сама иногда думаю, что заслужила это…

— Ничего подобного. Самое главное, детка, что ты наслаждалась любовью от души, а редкая шлюха на такое способна. Она ведь ждет платы, а не удовольствий любви.

Потом, ей редко удается найти достойного мужчину — ведь она ложится с тем, у кого есть деньги. Кроме того, ты ведь не ложишься со мной для того, чтобы удовлетворить свое тщеславие, как это сделала бы Кэтрин. Ты ничего не стараешься выгадать в отличие от той же Кэтрин, которая только и занята тем, что пытается поймать богатого мужа, зажав его между ногами. Вот что отличает истинную женщину от шлюхи.

Что же касается нас с тобой, то мы старались доставить друг другу наслаждение, причем совершенно бескорыстно. А если мне и тебе доставляет удовольствие тот или иной изыск в любви — то кому до этого дело?

— Я не утверждаю, что мы делали нечто запретное, — произнесла девушка с застенчивой улыбкой, — просто все это так ново для меня.

— Надеюсь, что у нас с тобой в любви всегда будет место новизне. — Парлан улыбнулся, заметив, что она сконфузилась, после чего уселся на одеяле в менее, чем прежде, раскованной позе.

— Теперь нам необходимо обсудить еще одну вещь. — Тут он вдруг замолчал и некоторое время смотрел прямо перед собой.

— Парлан?

— Погоди, девочка, дай мне собраться с мыслями.

Его неожиданное молчание и видимое напряжение встревожили Эмил. Теперь и она ощутила странное напряжение, хотя не понимала его причины. Когда же причина стала очевидной, она с ужасом уставилась на Парлана.

— Быстро на коня! — Парлан вскочил на ноги и потянул ее за собой.

Дважды повторять Эмил не было нужды. К ним приближались всадники. Она не разглядела, кто это, но сердцем почувствовала беду.

К сожалению, они слишком поздно их заметили. Любовники еще не успели вскочить на лошадей, а всадники были уже совсем рядом. Страх Эмил превратился в ужас, когда среди нападавших она заметила Рори.

— Убейте его! Убейте Черного Парлана!

Дикие вопли, вырвавшиеся из глоток нападавших, заставили Эмил побледнеть, но у нее не было времени раздумывать, что и как. Парлан схватил девушку за руку и побежал вместе с ней к лесу, оставив мысль поймать коней, которые заметались, охваченные паникой при неожиданном нападении вооруженных людей. Когда любовники вбежали под своды деревьев, Парлан на мгновение замер и выругался. Затем он потянул ее за собой в густые кусты. Только тут, взглянув на него, Эмил заметила, что ногу ему пронзила стрела.

— Нет, — коротко бросил Парлан, когда она потянулась, чтобы вырвать стрелу из раны. — Кровотечение усилится, а у нас нет времени на перевязки. Мы должны продержаться час или два и не попасть в лапы этого скота.

— А что, должны подойти твои люди?

— Да, мы условились, что нас не оставят на долгое время без охраны, так что они должны быть. Может, сумеем как-нибудь пробраться к лошадям?

Эмил отнюдь не была уверена, что им удастся сделать это. Казалось, они уже очень долго прятались в лесу, в то время как Рори и его вооруженные люди рыскали повсюду в опасной близости. С каждой минутой и с каждым шагом Парлан все больше слабел. Девушка поняла, что долго ее любимый не продержится, а как только он совсем ослабеет или потеряет сознание, Рори их настигнет. Не стоило даже особенно вслушиваться в крики нападавших — и так было ясно, что Рори не намеревается брать Парлана в плен: единственное, что могло удовлетворить его желание мести, было убийство.

Когда они добрались до места, где еще совсем недавно обедали и любили друг друга, Эмил пришлось поддерживать Парлана. Ее испуг уступил место страху за него. Рану необходимо было осмотреть и перевязать, причем срочно. Конечно, мысль попасть в руки Рори пугала Эмил, но в одном она была уверена — ее жизни опасность не угрожала. Главнейшим делом было уберечь Парлана.

— Брось меня, девочка, — попросил Парлан, когда они добрались до поляны, где оставили лошадей. Теперь там был один только Элфкинг.

— Ни за что! У меня нет желания способствовать Рори в убийстве.

— А у меня нет желания видеть, как этот ублюдок наложит на тебя лапы. Оставь меня и беги, пока не поздно.

Она не обратила внимания на его слова и тихонько кликнула Элфкинга. То, что Парлан не смог подкрепить собственные слова каким-либо действием, усилило тревогу Эмил. Было совершенно ясно, что он ранен тяжело. Когда Элфкинг подбежал к ним, она помогла Парлану взгромоздиться на коня.

— Поводья, девочка. Я не в силах до них дотянуться.

— Сейчас подам. Ты крепко держишься?

— Да.

Услышав, что люди Рори приближаются, Эмил позволила себе печально улыбнуться. Конечно, Парлан будет в страшном гневе, но выбора у нее не было. Она лишь пожалела, что так мало времени ей довелось с ним провести. И, увы, девушка сомневалась, что Парлана будет волновать ее судьба, если она исчезнет с Рори.

— Элфкинг, домой, — приказала она, хлопнув коня по крупу. Тот взбрыкнул. — Элфкинг, домой! Вперед!