В погоне за счастьем (СИ) - Прим Юлия. Страница 64

— Какой у тебя срок..? — роняю едва различимо, перебирая между собой пальцы, лежащие на поверхности телефона

— А когда мы виделись с тобой в последний раз? — уточняет с лукавой улыбкой. — Вот и посчитай. Кстати, — начинает заискивающе, стоя в дверях. — Забелину от тебя привет передать? Хочешь попрошу довезти? Сэкономишь на такси…

— Спасибо, — сглатываю, боясь не продолжить спустя паузу. Выдавливая из себя отчуждённое:- Не надо. На такси мне хватает.

— Как знаешь, подруга, — усмехается, в своей привычной манере. Закрывает блок, а я вытираю следы от слёз, упавших на экран телефона, чтобы иметь возможность набрать номер того, кто способен помочь выйти из сложившейся ситуации. В которую сам и засунул. Вытянуть из болота, затянувшего в пустоту, напрочь лишённую воздуха.

— Верховцев… — произношу едва ли не по слогам. — Сможешь обогнать поезд или это заявление было очередным бахвальством?

— Обижаешь, родная, — парирует с толикой грусти. — Я ещё и пышный букет для тебя успею купить.

— Лучше алкоголя. Кровоостанавливающего. И пусть будет покрепче.

— Кусь… Бл@дь! — выдыхает, будто спохватываясь. — Два пятнадцать до прибытия. На маршруте нет длительных остановок. Потерпи до конечной. Буду.

— Умолчи обо мне, — единственная фраза, произнесенная мной за оставшийся временной интервал в сторону бывшей… (на этом слове так и хочется матерно сругнуться, приписывая его к девушке Макса).

— С превеликим, — кивает, провожая взглядом мой презрительный побег в другой вагон, буквально за пару минут до выхода. — Постарайся больше не попадаться мне на пути.

Я успеваю пробежать два вагона. Два. В надежде не столкнуться нос к носу с тем, кто приедет встречать свою пассию. Везёт. Как никогда прежде. Мой выход останавливается ровно напротив центральных дверей вокзала, в которые я влетаю спустя секунды после того как проводник опускает " в пол лестницу".

Более размеренно прохожу к боковому входу, наблюдая через окно как Забелин помогает брюнетке спуститься, а та смеётся и прижимает его к себе. На сколько позволяет объёмный живот. Поглаживает ёжик светлых волос, нашептывая что-то на ушко. А я вытираю слезы, ловя себя на удушающей мысли: Кто бы и мне сейчас пропел так же " Дурочка, это не он! Ты же видишь мужчину с ней лишь со спины! Не грех обознаться!" Не грех… Только я знаю, что это именно Макс. Тот, ради кого я жила все эти годы. Не просто знаю, твою мать! Вижу! Верю своим глазам! Чувствую! Как отмирает затихшее сердце.

— Ты где? — уточняет серьезный голос после первых аккордов рингтона. — Мне вокзал оббежать?

— Пять минут, — чеканю сухо, провожая взглядом. — Подожди в салоне. Хочу убедиться, что выйду позже, чем отчалит знакомый автомобиль.

Жизнь дерьмо! И чем глубже в нем копаешься, тем сильнее убеждаешься в том, что конфеткой ему не стать. Оберни хоть сотней радужных фантиков! Чем дальше, тем "чудесатее", как выразилась бы любимая мной героиня…

Убежденная в своей правоте, иду, сметая всё на своём пути. Тараню сумкой случайных прохожих. Направляюсь к темному джипу с зеркальными номерами. Безжалостно хлопая дверью, укрывшись в салоне от недовольной толпы.

— Она беременна! — выпаливаю нервно смеясь, стирая тыльной стороной ладони, скатывающиеся по щекам слёзы. Верховцев не задаёт и единого вопроса. Внимательно осматривает меня хмурым взглядом, протягивая в мою сторону заранее уготовленную, откупоренную бутылку. — Рожать через месяц! — почти кричу, насыщая голос нездоровыми звонкими нотками, вперемешку со смехом, смутно схожим с олицетворением радости. — Он женится, Дим! — захожусь новой волной, встряхивая в руке рубиновую бутылку. — И ничего мне не сказал! Даже не заикнулся! За всё время! Я разговаривала с ним сегодня! Понимаешь?! Какого черта?! Всё было ложью!!! Зачем, Дим..?!

Совершаю крупный глоток, отворачиваясь к окну. Не понимая, нужны мне ответы на эти вопросы? Убеждения, что всё пройдёт или озвучка других клише, годных в ситуациях, бренных как мир. Выпаливаю ещё с десяток обрывков фраз. Мыслей, не требующих должного обсуждения. Повторяя, в тишине пауз, принятие дозы алкоголя, воспринимаемого мною как-то слишком легко. Слыша монотонное, практически растерявшееся в гуле взревевшего мотора, при срыве с места автомобиля:

— Хочешь я ему яйца отстрелю? — щелкает кнопкой бардачка, разом вводя меня в полное онемение. Открывая обзор на матовый кусок металла, лежащий без должного " обрамления" в салоне дорогого автомобиля. — Прикупил себе игрушку. Простой и удобный ТТ, — заявляет спокойно, наращивая скорость на шкале спидометра. — Разрешение на днях получил. Хочешь пострелять? — улыбается, смотря на меня вполоборота, скрывая злость в обманчиво спокойных глазах.

— Хочу, — киваю с неоткуда взявшейся уверенностью, ощущая молчаливое одобрительное похлопывание по своему колену.

Спустя какое-то время, припарковавшись у края широкополосной дороги, я спускаюсь с обочины. Ведомая крепкой рукой. Фиксирующей в моих ладонях тяжёлый, холодный металл, ходящий в руках.

— Видишь цель? — уточняет серьезно, всматриваясь из-за моей спины в непроглядную темноту леса. Держа мои руки в своем захвате. Зафиксировав дрожащий палец в районе курка. Не позволяя нажать или сдвинуть с места до оглашения приказа.

— Нет. Там пустота, — констатирую невнятно. Упираюсь в него спиной, не понимая чего боюсь больше. Спустить курок, сделав выстрел; страшась попасть в то, что не различить взгляду; принести боль или же вернуться к своей, томящейся в стороне, ожидая окончание лирического отступления.

— Пустота, — вторит тихо. — Абстрактное хранилище всех наших демонов. Мочи их первой, пока не перешли в активное наступление.

Яркая вспышка перед глазами. Удар. Способный выбить суставы в неподготовленных кистях. Напряжение мышц Верховцева, словно принимающего на себя мощь ударной волны.

— Молодец. В магазине ещё семь патронов. Можешь прикончить ещё пару неведомых тварей.

— Они… холостые? — уточняю запоздало, дергаясь от щелчка затвора.

— Я похож на того, кто имеет привычку беспочвенно пугать? — произносит с усмешкой, пробирающей морозом по коже. Или же это последствие принятого алкоголя? — Стреляй, — командует, звеня сталью. — Добей их здесь, чтобы не тащить с собой в новую жизнь.

— Новую… — выпускаю смешок, раздающийся эхом в глухом пространстве. Звучащий страшнее чем отзвук выстрела, оглушивший секунды назад. Трель звонка на мобильном заходится раньше, чем палец вновь касается холодного курка. Димка перехватывает пистолет, не позволяя резко опустить в землю дуло, ненароком прострелив мысы своих же ботинок. На экране высвечиваются четыре буквы. И время, символизирующее собой приступ полуночи.

— С днём рождения ме-ня… С днё-ё-мм рождения ме-ня… — запеваю с надрывом, отшвыривая горящий аппарат в сторону на несколько метров. Касаясь рук Верховцева, дрожащими пальцами обрамляю металлический ствол, направляя дуло в освещенный кусок чёрной земли. Прицел прыгает по яркой точке. До того момента, пока Димка, напрягая руки не заставляет удержать его на одной точке. Доли секунд спустя раздается выстрел. Обрывающий музыку. "Убивающий " устройство. Расцепляющий дрожащие пальцы вокруг нагревшегося металла.

Запах пороха. Небольшое облако дыма. Тишина, заволакивающее пространство. Короткий выдох. Обречения.

— Всё, — выдаю как-то слишком ровно, разворачиваясь к машине. Взятая в замок крепкой рукой, возвращающей в теплый салон, пропитанный сладким запахом алкоголя.

Сто двадцать. Сто сорок. Сто шестьдесят. Он мог бы заставить стрелку опуститься и ниже. На удивление, сейчас это меня совсем не претило.

Полтора часа в пути. В молчании. Огни неспящего города. Путь. Неизвестно куда. Улицы. Похожие друг на друга. Разнящиеся высотой прижавшись друг к другу зданий. Двухметровое ограждение. Магнитный пропуск на территорию. Высокая новостройка.

— Лучше, если останешься под присмотром, — выданное, словно ответ на все мои немые вопросы.