Пешка (ЛП) - Линч Карен. Страница 42

Я была отличным пловцом, и в считанные секунды я уже увидела что-то белое под собой. Я гребла сквозь воду, игнорируя потребность моего тела в кислороде.

Что-то задело мои пальцы. Грива келпи. Я схватилась за неё и подтянула себя к созданию. Сквозь мрак я увидела Трея, он отчаянно боролся за свободу, пытаясь вырвать руку из хватки кобылы.

Я отвела свободную руку и ударила келпи по морде. Удар вряд ли причинил ей боль, но напугал её, и она выпустила руку Трея. Она развернулась к новой угрозе, но её грива обвилась вокруг моей руки, поэтому я сместилась вместе с ней.

Она закричала, выкручиваясь и гибко двигаясь в воде. Когда её действия не ослабили мою хватку, она рванула сквозь воду. Под водой было слишком темно, чтобы разглядеть куда мы направляемся, но вскоре это уже не имело значения. Мои лёгкие горели, и перед глазами стали плыть белые точки. Я умру в воде.

Я сильнее уцепилась за струящеюся гриву свободной рукой, и мои пальцы коснулись чего-то твёрдого и гладкого, размером в половину моего мизинца. Я не знала что это, но интуиция подсказывала мне, что это было нечто важное. Я подцепила пальцами это и дёрнула как можно сильнее, насколько мне позволяла моя угасающая сила.

Келпи остановилась как вкопанная в воде. Не теряя времени, я отпустила её гриву и усиленно загребла к поверхности. Грудная клетка болела, зрение темнело, а конечности налились свинцом.

Я вырвалась на поверхность, жадно хватая ртом воздух. Вода хлынула в нос и рот, и я яростно закашлялась. Холодный воздух обжёг лёгкие, но всё равно чувство было восхитительным. Всё потому, что я была жива.

Я стала искать взглядом лодки, но не увидела даже их огней на неспокойной воде. Келпи не могла отнести меня так далеко от них.

Глаза привыкли к темноте, и я смогла разглядеть большие неясные очертания перед собой. Земля. Я понятия не имела, где находилась, но мне надо было выбраться из воды до того, как келпи решит снова наброситься на меня.

Я медленно поплыла, сил не было, а конечности уже почти онемели от холода. Казалось прошла целая вечность, прежде чем мои ноги коснулись дна, и я выползла на небольшую полосу песчаного пляжа.

Я навзничь рухнула на песок, несколько минут жадно хватая воздух, и только чуть позже встала на четвереньки. Чтобы встать требовались нечеловеческие усилия, но мне надо было оценить положение, в которое я попала. Борясь с головокружением, я прищурилась, глядя на размывчатые огни, и помянула очки, которые были где-то на дне Ист-Ривер.

Я попыталась разглядеть огни. Это был Бронкс? Если так, тогда где, чёрт возьми, была я?

Я пытала свой сумбурный разум, пока не получила ответ. Я была на острове Норт-Бротер [8].

Остров Норт-Бротер был необитаемым островом, на котором в начале прошлого века находилась больница. Теперь же он был исключительно обителью диких птиц. Несколько лет назад ходили слухи, что Агентство использует его как изолятор временного содержания, но потом слухи прекратились. Общественности было строго запрещено посещать остров, и никто никогда сюда не приплывает. Хорошо для птиц. Для меня не очень.

Порыв ветра ударил в меня, и в туже самую секунду несколько крупных капель дождя упало на меня. Я неистово задрожала, и у меня так сильно застучали зубы, что разболелись челюсти. Кто-то обязательно будет искать меня, но это займёт много времени, может даже всю ночь. Температура уже и так была ниже нуля, а я насквозь промокла. Если в ближайшее время я не найду укрытие, я умру от переохлаждения до прибытия спасателей.

На острове были здания, но сейчас они представляли собой исключительно руины. Фонарика у меня не было, и вполне вероятно я провалюсь сквозь прогнивший пол или в какую-нибудь шахту. Вариантов у меня было не так много, но я достаточно прочитала книг, чтобы хоть немного знать о выживание в суровых условиях. Я не смогу развести огонь, но смогу соорудить некое подобие укрытия.

Спотыкаясь, я побрела в темноте. Даже луна не освещала мне путь. Я почти добралась до дерева, когда звук слабого блеяния долетел до меня по ветру. Должно быть, жеребёнок келпи скучает по своей маме. Отлично. Я убежала от кобылы, только для того, чтобы оказаться на одном острове с её детёнышем. Если мне повезёт, я буду мертва от переохлаждения ещё до того, как она разорвёт меня на части.

Я вошла в заросли деревьев, густой покров из сухих листьев и иголок захрустел у меня под ногами. Я склонилась, чтобы сгрести листья в некое подобие гнезда, и осознала, что в моей правой онемевшей руке что-то зажато. Я разжала пальцы, но было слишком темно, и я ничего не разглядела. Мне и не надо было видеть продолговатый камешек, чтобы понять, что он достался мне из гривы келпи. Чем бы он ни был, он спас мне жизнь, так что я стиснула его в ладони что было сил.

Я умудрилась сгрести кучу из листьев и сухостоя, не выпустив камень. Затем я легла в кучу и зарылась внутрь моего примитивного убежища. Оно защитило меня от ветра, но из-за промокшей одежды согреться было невозможно. Я свернулась в клубок, дрожа. Это будет длинная, холодная ночь, и я молилась, что буду всё ещё жива к наступлению утра.

Сон овладевал мной, неважно как сильно я старалась не уснуть. Я была слишком истощена, чтобы держать глаза открытыми. Несколько раз мне казалось, что я услышала мотор лодки, но звук пропадал, и я не знала, приснилось мне это или же нет.

Я подумала, что у меня галлюцинации, когда нечто мягкое и тёплое легло рядом со мной. Оно жалобно заблеяло — звук ребёнка, плачущего по матери, а потом опустило голову. Я свернулась у его спины, запихнула свои онемевшие руки между нами и попыталась не думать, что случится, если его мать вернётся и обнаружит меня со своим жеребёнком. По каким-то причинам жеребёнок отыскал меня, и я не собиралась отказываться от этого подарка, который возможно только что спас мне жизнь.

— Спасибо, малыш, — пробормотала я, когда блаженное тепло начало проникать в моё заледеневшее тело. Я закрыла глаза и уснула. 

Что-то резко разбудило меня на рассвете. Я открыла глаза, когда жеребёнок встал и покинул наше тёплое гнездо. Движение рядом привлекло мой взгляд, и у меня перехватило дыхание, как только я увидела белую келпи, стоящую в десятке метров от меня.

Кобыла наблюдала за мной, а её жеребёнок прижимался к её боку. Я едва осмеливалась дышать, ожидая атаки, которая так и не последовала. Она понюхала и легонько подтолкнула мордой своего жеребёнка, словно проверяла всё ли в порядке с её детёнышем. Затем она ушла в лесок, а жеребёнок посеменил за ней.

Я села, скривив лицо, когда моё тело запротестовало после ночи, проведённой на твердой земле в мокрой одежде. Джинсы и футболка всё ещё были влажными и пропахли солёной водой и гниющей листвой. И, похоже, половина лесной подстилки теперь засела в моих волосах. Но я пережила ночь, и это было самое важное.

Ноги дрожали, когда я встала, и мне пришлось упереться в ствол дерева, чтобы удержаться на ногах. Сквозь деревья, я увидела пляж и воду, и на расстоянии слышались звуки пробуждающегося города. Звуки успокаивали, и я ощутила себя менее одинокой, невзирая на своё положение.

Оттолкнувшись от дерева, я шагнула в сторону пляжа. Я взревела от резкой боли, прострелившей мои ступни. Я подняла одну ногу и осмотрела ступню. Я в шоке обнаружила, что носок был пропитан грязью и засохшей кровью. Должно быть, я изрезала ноги прошлой ночью, и они слишком онемели, чтобы я почувствовала боль.

Я снова опустилась на землю и осторожно сняла носки, желая оценить раны. На ступнях было несколько порезов, но к счастью, я не обнаружила никаких заноз и занесённой в раны грязи. Может этот остров и был заброшенным давным-давно, но это не означает, что тут не было старых гвоздей или разбитого стекла на земле. Ко всему прочему мне ещё не хватало заработать инфекцию.

Я состроила гримасу, пока натягивала обратно замаранные носки. Это было нечто, но уж лучше так, чем босиком. Если мне повезёт, я не пробуду здесь долго.