Мой неидеальный мужчина (СИ) - Николаева Елена. Страница 31

Павел включает климат-контроль. Радует сидение с подогревом. Согреваюсь немного, снимаю с себя мокрый пиджак и возвращаю его владельцу, тут же сожалея о содеянном. Напрягшиеся соски от холода бесстыдно торчат под прилипшей тканью платья, вгоняя меня в краску. Хорошо, хоть не просвечиваются.

Господи! Что я творю? Пытаюсь найти себе оправдание и ничего другого в голову не приходит, кроме защитной реакции на предательство Дмитрия. Сиюминутно тело окатывает липким холодным потом, и я снова впадаю в депрессию, потому что мой «наркотик» мне не принадлежит целиком, словно вода сквозь пальцы, он медленно ускользает к другой, у которой есть то, чего я не могла ему дать. Чувствовать себя ущербной невыносимо больно, и хочется взвыть от безысходности. Илья всегда будет центром его Вселенной. Нет. Я не ревную его к сыну. Это правильно — любить ребёнка вопреки всему. Меня волнует женщина, от которой Дмитрий не в силах отказаться по сей день. Жалость ко мне неизбежно закончится. Когда ходишь по хрупкому льду, это всего лишь вопрос времени, когда провалишься...

— Настя... — Павел замечает резкие перемены и решает вмешаться, откручивая бутылку с янтарной жидкостью. — Сделай глоток и расслабься. Тебе это нужно сейчас. Поверь...

Не знаю, зачем я его слушаю, но на душе достаточно сильно скребут кошки, что самой хочется напиться до беспамятства. Единственное, что сдерживает меня — это Сашка. Я не могу себе позволить потеряться на несколько дней, заливая горечь спиртным, поэтому принимаю бутылку из рук Павла и делаю один-единственный несмелый глоток. От обжигающей жидкости перехватывает дух. Откашливаюсь и резко втягиваю воздух, чувствуя, как по телу расходится расслабляющее тепло.

— Ещё! — настойчивый голос мужчины не оставляет мне выбора. Павел сверлит меня сосредоточенным взглядом. — Приедешь домой, отоспишься. Нужно согреться, Настя.

— Я уже согрелась. Паш, я пила вино и не хочу больше.

— По тебе не видно. Ты вся дрожишь, — осматривает меня с ног до головы, заставляя щёки полыхать смущением. — Настюш, нельзя понижать градус алкоголя, повышать можно. От трёх глотков ничего страшного не произойдёт. Давай-ка, милая, ещё два глотка и мы едем домой. Адрес назови.

Меня охватывает очередная паника. Я не хочу домой. Не хочу встречаться с Димой и оставаться с Павлом наедине тоже не хочу. Хочется гробовой тишины. Скрыться от всего мира, заварить мятный чай и укутаться в мягкое одеяло, чтобы проспать до утра. Утром наступит новый день, но вряд ли он принесёт облегчение, поэтому я закрываю глаза и подношу к губам горлышко бутылки. Хуже уже некуда. Подавив в душе последнее сомнение, резко выдыхаю и вливаю в себя ещё два глотка.

— Держи, — шепчу на выдохе, возвращая Павлу коньяк. — Для согрева достаточно... вполне...

— Умница, — закручивает бутылку и убирает её в дверцу автомобиля. — Так куда тебя везти?

Диктую Павлу адрес Раисы, обдумывая в голове план побега. Не уверена, что после разрыва с Димой мне захочется с кем-то встречаться вообще. Даже не представляю, как буду жить дальше без прав на ребёнка. Если Дима не оставит мне выбора, я сойду с ума. Он должен отпустить меня и Сашу. Должен, черт его дери! Господи, ну почему всё так? Почему?!

Откидываюсь на спинку кресла, пристёгиваясь ремнём безопасности. Горячее тепло растекается по венам вместе с горечью. Мне становится душно. Прикрываю глаза под тихий звук заведённого мотора и чувствую, как машина плавно трогает с места. Лёгкая негромкая музыка наполняет салон расслабляющей мелодией, заглушая шум дождя. Растекаюсь по креслу, медленно погружаясь в достаточно чуткий сон...

Спустя какое-то время женский голос в навигационном приложении будоражит моё сознание: «На кольцевой развязке сверните на первый съезд...»

Открываю глаза, находясь в лёгком полусонном состоянии, сосредотачиваюсь на ливне. За серой пеленой дождя замечаю знакомый двор, и становится немного спокойнее.

«Вы прибыли в место назначения» — подтверждает программа.

Двухместный спорткар плавно тормозит рядом с парадным. Мотор затихает вместе с музыкой. В салоне на мгновение воцаряется тишина.

— Давай встретимся завтра? — Павел смотрит в лобовое стекло, затем переводит на меня свой цепкий взгляд. Я чувствую его кожей и мне становится немного неуютно.

Какое-то время пялюсь в окно, слушая, как громко барабанят капли дождя по крыше. Этот мужчина, бесспорно, хорош. Он за короткое время покорит любую своим обаянием и галантностью, вот только я не хочу становиться «ОДНОЙ» из его списка поклонниц. Вряд ли я смогу забыться с кем-то другим. Мне всегда будет не хватать моего ревнивца. Хмыкаю, не находя логики в поступках Димы, и мне до боли в сердце жаль наших разбитых вдребезги надежд...

— Зачем тебе это? — спрашиваю, пытаясь найти в его взгляде хоть каплю лицемерия, но его там нет.

Черт! Похоже, он всерьёз настроен на продолжение.

— Я же сказал, ты мне понравилась, Настя, — голос мужчины становится низким и тягучим, и мне это совсем не нравится. Я не хотела давать надежду, не врала, признаваясь в любви к другому, только вот Павла это не насторожило, не отвратило, наоборот, завело ещё больше. В нём взыграл азарт игрока.

— А ещё ты говорил, что умеешь добиваться своего, когда нужно, — напоминаю скорее себе, пытаясь завершить наш разговор и поскорее ретироваться из машины. — У меня есть пятилетний ребёнок — сын. Его зовут Александр. Этот факт тебя не останавливает? Совсем? — расстёгиваю ремень безопасности, выпрямляясь в кресле.

Лицо мужчины совершенно нечитаемо. Я тщетно ищу хоть одну отторгающую эмоцию. Нет их! Черт! Нет ни одной! Он непробиваемый. Его янтарные глаза становятся темнее чёрного кофе, прожигают и сковывают мои движения. Ощущаю, как сгущается воздух в салоне автомобиля, и становится трудно дышать. Вздрагиваю от разразившегося мощного грома с ослепительной вспышкой молнии и прихожу в себя напуганная до чертиков в его тёплых объятиях.

— Не вынуждай меня считать тебя глупой и наивной девочкой, — горячее дыхание Павла обжигает мои губы, — хотя второе чем-то даже возбуждает...

Павел зарывается лицом в мои волосы на виске, ещё крепче обнимая и притягивая к себе, шумно вдыхает мой аромат, проводит носом по скуле, взрывая во мне море противоречивых чувств. Я себя ненавижу за это. Ненавижу за то, что позволяю его мягким губам и горячему языку касаться своих губ, зарываться пальцами в волосах, обжигать трепетным и в тоже время страстным поцелуем мой рот, отбирая дыхание. В голове воцаряется полный хаос, картинки из прошлого острой болью обжигают моё сердце...

— Настя... — звучит хриплый шёпот Павла и застывает в воздухе, растворяясь в очередном рокочущем громе.

Шероховатая мужская ладонь пробирается в вырез моего платья и накрывает грудь, стискивая её. Моё тело вздрагивает, напрягаясь.

— Я хочу тебя. Поехали ко мне...

Смысл его слов до меня доходит мгновенно. Я отшатываюсь от Павла, как от огня, прижимаюсь спиной к двери. Он спокойно реагирует на мой выпад, не спуская с меня пьяного взгляда.

— Я не могу так, это неправильно. Всё неправильно. Наша встреча. Обед. И этот чертов поцелуй. Я не твоя женщина. Не твоя! Прости... — срываюсь с места под ливень, рывком захлопываю дверцу и пулей мчусь в парадное, постыдно прячась.

— Он сейчас уедет, а я поймаю такси, — успокаиваю себя, обнимая за плечи. Промокшее платье и волосы неприятно липнут к телу. Как же зябко и одиноко.

Дура! Черт! Какая же я дура! Я даже не знаю, который час. Доберусь до квартиры Воронцова, попрощаюсь с ним без свидетелей, а дальше будь что будет...

Глава 18. Игра в молчание.

Дмитрий.

«Абонент временно недоступен или находится вне зоны действия сети...» — в который раз отвечает оператор, взвинчивая мои нервы на максимум.

Вот уже около двух часов пытаюсь дозвониться до Аси, но она молчит. На домашнем телефоне срабатывает автоответчик, и я начинаю жалеть, что редко курю и не ношу с собой сигареты, иначе бы не пришлось лишать себя удовольствия расслабиться. Чертовски сильно хочется притупить накопившуюся за день злость никотином.