Мой неидеальный мужчина (СИ) - Николаева Елена. Страница 42

Разуваюсь, оглядываясь по сторонам. В квартире совсем тихо. Ловлю обеспокоенный взгляд хозяйки и понимаю, что пришёл совсем не вовремя.

— Её до сих пор нет? — веду бровью. Скрип собственных зубов оглушает меня, вынуждая кривиться от досады.

— Дмитрий, у неё тяжёлый период. Она болезненно ко всему относится с тех пор, как появилась Ваша бывшая девушка. Я не имею права вмешиваться. Я очень надеюсь, что вы с Асей скоро найдёте общий язык и наладите ваши отношения, иначе я сойду с ума. Дом её деда в посёлке Вы собираетесь купить?

— Я. Спасибо за предупреждение.

— Ну, слава Богу! Это Вам спасибо за помощь, Дима. Она так привязана к нему. Единственная память о деде. Вот же дурёха.

— Раиса Ивановна, держите меня в курсе. Если она что-то удумает ещё, предупредите меня заранее.

— Вы же знаете, я не позволю ей совершать глупости без Вашего ведома. Только прошу Вас, помиритесь скорее, а то моё сердце не выдержит вашей долгой размолвки. Дитё страдает. Он снова замкнулся и рисует. А как там Илюшка?

— Похоже, что кризис миновал. Температура спала и к вечеру больше не поднималась.

— Ох, как же их жалко-то. Ни в чём не повинные ангелочки. Чаю хотите? Я ужин приготовила.

— Можно, конечно. Благодарю за приглашение.

— Папа! Папулечка! Ты пришёл к нам?! Пришёл! — крик сонного Сашки заставляет вздрогнуть.

Останавливаюсь при входе в кухню, оборачиваюсь к нему и подхватываю на руки, позволяя сыну обнимать себя руками и ногами.

— Привет, художник, — мы ласково тремся носами, затем Сашка прячет лицо на моей шее. — Почему ты не спишь? Время позднее, малыш...

— Не спалось... — сопит он, утыкаясь в меня носом. — Я хочу к тебе домой. Мама сказала, что мы туда не сможем вернуться, потому что вы расстались. Почему, пап? Мы теперь не будем жить вместе?

Захожу на кухню, присаживаюсь за стол, усаживая Сашу на колени. Рая молча копошится с едой, ставя тарелки с мясным пловом и нарезным ржаным хлебом. Мёд, оладушки, банку фруктового сока и банку коровьего молока. Сервирует приборами.

— Она плакала? — спрашиваю, приподнимая его лицо за подбородок. Заглядываю в поблёскивающие влагой грустные глаза ребёнка, и у самого сердце щемит.

— Угу... — соглашается он.

Нижняя губа Алекса начинает дрожать, оттопыриваясь, из-за чего меня кроет очередной яростью. Едва сдерживаю себя, чтобы не позвонить ей и не всыпать по первое число. Но ведь трубку не возьмёт, маленькая зараза! Придушу, пусть только явится домой, а дождусь я её обязательно, даже если придётся заночевать у Раи на кухне. Мысли об измене давлю в корне, чтобы окончательно не рехнуться.

— Непослушная... — проговариваю тихо, прижимая кудрявую голову к груди, ероша пальцами светлые локоны сына.

— Кто?

— Наша мама, — устало выдыхаю в макушку. — Придётся ей объяснить, что у неё нет другого выхода и она обязана вернуться домой в нашу большую квартиру.

— Ты будешь её ругать и заставишь?

Сын резко отстраняется от моей груди и устремляет на меня выжидающий взгляд.

— Почему это? — округляю глаза в недоумении.

— Потому что мама не хочет возвращаться к тебе. Я слышал, как она Рае об этом сказала.

Рая на мгновение замирает с открытым ртом, не успевая намазать оладьи сливочным маслом.

— Подслушивать некрасиво, сыночек, — досадует она, кладёт нож на столешницу и вытирает руки полотенцем. Затем присаживается напротив.

— Я нечаянно, — бубнит Сашка, обратно пряча лицо на моей груди.

— Обещаю, я верну её. Пусть только Илья выздоровеет, и я займусь нашей мамой вплотную. Не оставлю ей ни единого шанса сказать «НЕТ». А хочешь, построим огромный дом с бассейном у моря? Мы же обещали тебе маленькую сестрёнку, помнишь? Нужно маме напомнить об этом. Только давай я сам? Пусть это будет нашим секретом на троих. А секреты нельзя разглашать. Договорились?

— Обещаю, папуль, — сжимает в объятиях мою шею, отчего меня пробирает на радостный смех, впервые за несколько суток.

— А теперь давай, выпей молока с мёдом и спать.

— Ты не уйдёшь? Почитаешь мне сказку на ночь?

— Конечно, родной. Мне нужно маму дождаться...

Ася.

Отстегиваю ремень безопасности и дёргаю ручку двери. Заблокирована.

— Открой! — делаю резкий вдох, нетерпеливо постукивая ногтями о пластиковую ручку. — Надеюсь, ты теперь доволен собой? — направляю в Макса яростный взгляд, но он непробиваемый. Ему всё равно до меня и моих метаний.

— Ася, не злись, ты же любишь его, — совершенно спокойно напоминает о том, о чём я пытаюсь забыть. Вырвать из памяти... — Наши отношения — это утопия. Они лопнут при первом недоразумении. Рано или поздно начнёшь задыхаться и искать выход. И знаешь, что хуже всего?

— Да ты у нас просто провидец, Макс, — не сдерживаю ехидный смешок.

— Я не смогу видеть тебя несчастной, мне придётся отпустить, но какой ценой?.. Подумай об этом, — щёлкает кнопка замка. — Иди, я подожду, пока ты зайдёшь в парадное. Так мне будет спокойнее.

— Лучше бы ты не спасал меня тогда... Иуда...

Выхожу из машины Фадеева и в сердцах хлопаю дверцей, вдыхаю вечерний воздух полной грудью, пытаюсь успокоиться и не могу. Снова тело бьёт неусмеримая дрожь. Мне хочется выть. Такой разбитой и растерянной я себя давно не чувствовала, пожалуй, с тех пор, как выскочила из кабинета Зарубина в нашу последнюю встречу.

Скрывшись от Макса в парадном и выждав долгих пятнадцать минут, мне, наконец-таки удалось вернуться во двор и направиться куда глаза глядят. Нужно было успокоиться. Возвращаться к ребёнку с припухшими глазами не хотелось. Сашка, хоть и маленький, но многое понимает. Начнёт задавать вопросы, а я не смогу на них отвечать. Не выдержу. Сорвусь. Незачем ему видеть мои слёзы. Всё это должно прекратиться. Я должна найти выход. Должна!

Добрела до набережной и потеряла счёт времени, сквозь слёзы всматриваясь в темную воду реки.

— Настя? — знакомый голос вырывает меня из омута мыслей и вынуждает вздрогнуть, отпрянуть от поручней. — Вот это встреча! А я как раз о тебе вспоминал.

— Павел? — поворачиваю голову и встречаюсь с сияющими глазами мужчины. — Откуда ты здесь?

— Сегодня из Москвы вернулся в надежде повидаться с тобой и решить кое-какие дела. У меня только что деловая встреча закончилась. Мы с партнерами ужинали в ресторане напротив. Здесь недалеко припаркована моя машина, — Павел реагирует на всхлип, хмурится и наклоняется ниже, пристально всматриваясь в мои глаза. — Ты что? Плачешь, Насть?

— Неважно, — бормочу я, смахивая тыльной стороной ладони набежавшие слёзы.

— Как это неважно? — возмущается, бережно касаясь мокрых щёк подушечками пальцев. — Что опять у тебя стряслось? Я могу чем-то помочь?

Долго думать не приходится. Я в отчаянии. Говорю первое, что приходит на ум, желая посмотреть на реакцию «ценителя прекрасного»:

— Можешь. Мне нужен фиктивный брак. Так как, Павел, не передумал ещё помогать?

Дмитрий.

За чтением сказок не замечаю, в какой момент погружаюсь в беспокойный сон. Болезнь Ильи измотала меня физически и обострила инстинкты. Каждый шорох, каждое движение, каждый вздох вынуждают вздрагивать и пробуждаться.

В коридоре раздаётся шорох, выдёргивает меня из дрёмы. Убираю с груди книгу, кладу на тумбочку и поднимаюсь с дивана, прикрывая Сашу простыней. Пропахшая Асей постель убаюкала нас с сыном за считанные минуты. Я чертовски соскучился по ней. Настолько сильно, что смог ненадолго притупить свою ревность до тлеющего состояния. Отмечаю время на часах и тихо матерюсь. Стрелки давно шагнули за полночь.

«Что же ты творишь, паршивка?» — приглушаю свет ночника и выхожу из комнаты, борясь с желанием подлить масла в костёр, опрокинуть упрямую ниц на колени и выпороть её упругую задницу так, чтобы удовольствие разлилось по ладони жгучим огнём.

Мелькающая полоска света под дверью притягивает внимание. Иду на неё, улавливая за дверью кухни тихие шаги Аси, щелчок электрочайника и шум закипающей воды. Злость с новой силой впрыскивается в кровь, ускоряя сердцебиение. Понимаю, что она взрослая женщина и отдаёт отчёт своим действиям, но не могу за неё не волноваться, и чем больше волнуюсь, тем сильнее не хочу никуда от себя отпускать.