Школьный бунтарь (ЛП) - Харт Калли. Страница 25

— Уходи.

Я ненавижу эти слова, даже когда шепчу их, но я не могу... я не могу этого сделать, черт возьми.

Глаза Алекса, наполовину опущенные, широко раскрылись в ответ на эту команду. Он тут же делает шаг назад. Следующее, что я помню, как парень натягивает свою кожаную куртку, которая все это время лежала на папином верстаке, и выходит из гаража. Он перекидывает ногу через мотоцикл и секунду сидит неподвижно, пристально глядя на меня.

— Я не собираюсь заставлять тебя влюбляться в меня, Сильвер. Ты и так уже была вынуждена сделать слишком много. Но не вини меня, если я попытаюсь тебя переубедить.

— У тебя больше шансов сбить Луну. — Мое горло пульсирует, болит от этих слов, но это правда.

Алекс поворачивает ключ в замке зажигания, и мотор мотоцикла с ревом оживает. Единственный свет его фары ощущается как притягивающий луч, тянущий меня к нему, дергающий за клетки моего тела, но я стою абсолютно неподвижно, когда он пятится по подъездной дорожке, выезжает на улицу и уезжает под дождем.

Глава 14.

Очередная смена в баре. Холлидей не показывается, и это приносит облегчение. Я не хочу сейчас иметь дело ни с кем из Роли Хай, и уж тем более с одной из Сирен Кейси Уинтерс. Монтгомери попросил меня пробежаться для него незадолго до полуночи. Я отдаю пакет и принимаю конверт, даже не взглянув на человека, с которым заключаю сделку. Не хочу, чтобы какие-то лица застревали в моей памяти, это мне никогда не нравилось. Я не знаю, что там в сумке, но это, наверное, наркотики. Может быть, кокаин. Надеюсь, не метамфетамин или героин. Мне не нравится быть мулом Монти так же, как не нравится идея потерять деньги, если я скажу ему, что больше не буду этого делать, поэтому стараюсь сделать работу как можно быстрее и безболезненнее.

Монти протягивает мне упаковку из шести банок и мой собственный маленький конверт с оговоренной суммой. Как только смена заканчивается, и я возвращаюсь в трейлер, зеленые неоновые цифры будильника рядом с телевизором показывают два двадцать три утра, я прячу конверт в коробку за водонагревателем. Затем молча выпиваю шесть банок пива, глядя на помехи на экране телевизора и думая о Сильвер. Слишком большие футболки, которые она носит — это щит. Защита. Она использует всю эту дополнительную ткань, чтобы скрыть свое тело от голодных глаз. Я должен был знать — я не мог оторвать от неё глаз, когда увидел ее в том черном кружеве, который был на ней вчера. Она носила это для меня, чтобы произвести на меня впечатление, чтобы привлечь мое внимание, и когда она его получила…

То испугалась.

Она боится меня, а это нехорошо. Конечно, я кусок дерьма. Я сделал много вещей, которыми не кичусь. По-прежнему регулярно делаю то, чем не горжусь, и главным примером для меня являются поставки от Монти, но я никогда, никогда в жизни не обижал девушку. Никогда не прикасался к женщине, если только она сама не просила меня об этом, и то только для того, чтобы доставить ей удовольствие. Никогда не поощрял цыпочку делать то, что она не хочет делать. Черт возьми, я даже не проявляю неуважения к женщинам, когда открываю свой гребаный рот.

Сильвер этого не знает. Она меня не знает, так что ее нежелание дать мне шанс вполне объяснимо.

Я засыпаю на диване, в этом нет ничего нового, и моя шея убивает меня, когда просыпаюсь. Принимаю душ, пока варится кофе, торопясь, потому что не хочу пропустить Сильвер до того, как она исчезнет в дверях Роли и будет ускользать от меня до конца дня. Но когда я открываю дверь трейлера… чертов дождь льет так сильно, что я едва могу видеть что-то в трех футах от собственного лица.

Я ни за что не поеду в Роли на байке в такую погоду. Мне придется сесть за руль старого Камаро, а я уже так давно не заводил мотор, так что он наверняка сдох к чертям собачьим. Когда забрасываю свою задницу в машину, вставляю ключ в зажигание и проворачиваю его, меня встречают напряженные звуки одного очень несчастного двигателя. Он заикается, цепляется, почти усиливается, а потом умирает. Черт, ненавижу, когда я прав.

Я чинил машины с тех пор, как стал достаточно взрослым, чтобы держать гаечный ключ, поэтому мне не нужно много времени, чтобы прицепить Камаро к машине соседа и вдохнуть немного жизни в старушку. Это означает, что, когда я бегу трусцой в школьное здание, звонок уже прозвенел, и Сильвер нигде не видно.

Подумываю о том, чтобы вообще пропустить занятие и просто ждать ее снаружи; но мне нужно отметить свое присутствие, даже если я опоздаю, иначе Ронда и Мэйв на дерьмо изойдут, а я не могу иметь дело с этим прямо сейчас. Кроме того, выслеживать Сильвер и прятаться в коридоре, пока она не появится, чертовски похоже на преследование, и я сомневаюсь, что это поможет.

За обедом Джейк сообщает мне, что мое присутствие необходимо после школы для моей первой тренировки с командой, даже несмотря на то, что тренер Квентин дал мне расписание, которое не обязывает меня присутствовать до следующей недели.

— Все в порядке, дружище. Мы все будем на пике для вечеринки Леона, и никаких дополнительных приседаний или отжиманий не потребуется, чтобы наши рубашки выглядели хорошо. Кроме того, первое пиво будет чертовски вкусным, если мы заработали его на поле.

Я действительно ненавижу то, как он обнимает меня за плечи и ухмыляется, смеясь как гиена, но позволяю ему это. Джейкоб должен верить, что я веду себя с ним по-другому. Все еще работаю над деталями, но настанет день, когда корона Джейки соскользнет, и я позабочусь, чтобы вся школа была под рукой, чтобы засвидетельствовать это. Его падение с небес сделает падение Сильвер похожим на то, что она споткнулась и приземлилась на самый удобный в мире пуховый матрас.

Тренировка — это жесть. Мои легкие обожжены, а ноги горят еще до того, как мы заканчиваем разминку, но я хорошо это скрываю. Не могу позволить этим ублюдкам хоть на секунду подумать, что не справлюсь. Я могу, и это делаю. Но ставлю мысленную заметку, чтобы начать бегать каждое утро. Моя кардиоподготовка могла бы быть и получше.

Джейкоб тонко, как удар кувалдой по голове, шепчет на ухо своему приятелю, подбадривая его, чтобы он помог мне пройти через все ступени. Меня сбивают с ног, бьют в спину и бомбардируют серией ударов, которые тренер Квентин игнорирует с уровнем мастерства, который нахожу чертовски впечатляющим. Впрочем, я ожидал такого дерьма. Я же новичок. Вероятно, это будет не последняя тренировка, с которой я уйду весь в синяках, и это будет не последний раз, когда мои новые товарищи по команде грубо обращаются со мной. В их глазах мне нужно проявить себя. Заставить их поверить мне.

И я решил, что, возможно, хочу, чтобы они мне доверяли.

«Stai attentio, mi amore. Stai attento». (пер. с итал. «Будь осторожен, любовь моя. Будь осторожен».)

Я слышу ее голос, шепот призрака, когда принимаю душ, тело ноет от боли. Я стараюсь ничего не слышать. Стараюсь не обращать на это внимания, но мне очень трудно отвлечься от воспоминаний о матери. Эти воспоминания — все, что у меня осталось от нее. Я знаю, как все это работает. Если буду продолжать блокировать мягкую мелодию ее голоса, то в конце концов вообще перестану его слышать. Настанет день, может быть, годы спустя, когда я уже не смогу вспомнить ее речь. Я чертовски боюсь этого дня, это мой самый страшный кошмар, но не могу потерять себя в темных воспоминаниях прямо сейчас. У меня нет другого выбора, кроме как изгнать их из своей головы. Позже. У меня будет время вспомнить об этом позже, когда я останусь один, вернувшись в трейлер. Когда буду благодарен за компанию с мертвецом.

— Моретти, ты тоже можешь пойти с нами к Гарри, — кричит Киллиан Дюпри через раздевалку. — Мы возьмем бургеры, прежде чем отправимся к Леону.

Черт. Я надеялся, что у меня будет минутка, чтобы ускользнуть между окончанием тренировки и началом вечеринки Леона, но, похоже, мне не удастся сбежать.