Лягушка-принцесса (СИ) - Анфимова Анастасия Владимировна. Страница 125

Учитывая размер награды, назначенной за поимку самозванки, выдававшей себя за внучку сенатора Госпула Юлиса Лура, девушка понимала, что информация о её местонахождении стоит очень дорого, а отсрочка ареста вообще должна обойтись в сумасшедшие деньги. Тут пахнет не одной тысячей империалов, что является вполне ощутимой суммой даже для имперского сенатора.

— От кого из них вы узнали, что меня схватят именно завтра?

— Мне рассказал об этом господин Латус, — полумрак комнаты скрадывал черты лица молодого человека делая, его неясным и загадочным, словно у призрака.

Однако даже сейчас Ника буквально кожей чувствовала его жгучий, полный обожания взгляд, невольно заставлявший краснеть и смущаться.

— Кто такой господин Латус? — спросила она, оборачиваясь к окну и глядя сквозь жалюзи на прячущийся в сумерках город.

— Сенатор Касс Юлис Митрор и господин Септис наняли его, чтобы переправить вас в Либрию, — видимо, интимная обстановка и близость возлюбленной не на шутку взволновали юношу, сделав его речь отрывистой и хриплой. — У господина Юлиса в Эдании живёт какой-то приятель. Господин Латус нашёл корабль и помог мне бежать из Палатина, чтобы я сопровождал и заботился о вас в этом путешествии. Господин Юлис и ваш дядя считают письмо из Канакерна подделкой. Они хотят спасти вас.

"Подделкой?! — ахнула про себя беглая преступница. — А как же награда в пятьсот империалов? Хочет меня спасти? Вот батман, да как же это?!"

Чувствуя себя буквально погребённой под лавиной вопросов и по-прежнему ничего не понимая, она энергично замотала головой, предостерегающе подняв руку.

— Подождите, господин Декар! Расскажите всё по порядку. Кто такой господин Латус? Откуда он взялся? Почему стал помогать вам и мне? Но я прошу вас: говорите только то, что видели или слышали сами!

— Госпожа Юлиса! — молодой человек попытался встать. — Нам надо торопиться. Солнце зашло. Скоро совсем стемнеет, а до порта, где нас будет ждать господин Латус, идти далеко.

— Нет! — решительно возразила собеседница. — Сначала я должна узнать: как и почему вы здесь оказались, и что это за господин Латус?

— Он предупреждал меня, что вы очень недоверчивы, — усмехнулся бывший раб и продолжил уже совсем другим, переполненным страстью голосом. — Вы знаете, как я люблю вас…

— Об этом позже! — резко оборвала его девушка, прекрасно понимая, что, поддавшись сладким словам и волшебному голосу юноши, может совсем потерять голову и не заметить, упустить что-то очень важное. — О своих чувствах вы мне расскажете позже, господин Декар, когда я смогу слушать вас спокойно, не думая больше ни о чём. Но сейчас меня интересует господин Латус и всё, что он рассказал, по порядку.

— Хорошо, госпожа Юлиса, — кротко вздохнув, согласился сбежавший императорский раб. — Мы заканчивали уборку на веранде…

Подавшись вперёд, попаданка с жадным вниманием ловила каждое слово. То ли папаша-ритор успел чему-то научить своего отпрыска, то ли у Декара врождённый талант рассказчика, только история у него получилась краткой, но достаточно информативной, чтобы Ника наконец-то смогла оценить ситуацию.

Видимо, сенатор и регистор Трениума, будучи людьми достаточно умными, не могли не заметить явных странностей с тем злополучным письмом канакернских консулов. Скорее всего, родичей смутило её поведение, а возможно, появились ещё какие-то соображения. Но они явно посчитали, что ещё не всё потеряно, и возвращение доброго имени внучке покойного сенатора Госпула Юлиса Лура не только восстановит их пошатнувшееся положение в обществе, но и добавит популярности среди граждан, что в Радле имеет большое значение для тех, кто так или иначе вовлечён в политическую жизнь.

Вполне вероятно, что Касс Юлис Митрор и Итур Септис Даум даже отправили кого-нибудь на Западное побережье. Так что теперь осталось только дождаться возвращения этих посланцев.

Немного смущало то, что родственникам удалось уговорить претора Камия повременить с её арестом. Но, видимо, сенатор с регистором Трениума посчитали, что сделавшись императорскими родственниками вернут затраченное с прибылью. Ну, а в том, что они наняли какого-то пройдоху и не стали посылать с ней никого из родственников или коскидов, как раз нет ничего удивительного. Кем бы ни был на самом деле Латус, он верно объяснил побудительные мотивы Касса Юлиса Митрора и Итура Септиса.

Если Ника попадётся, они станут отрицать своё участие в её укрывательстве и бегстве. С ними имел дело только Латус, а он, скорее всего, профессиональный жулик и умеет прятаться гораздо лучше её.

— … Мне долго не открывали, — продолжал молодой человек. — Потом долго не хотели пускать. Но я сказал, что госпоже Аттике грозит опасность, и это вопрос жизни или смерти. А дальше вы уже знаете, госпожа Юлиса.

Она с трудом разглядела на его лице виноватую улыбку.

— Да, да, — машинально кивнула собеседница. — Подождите, я возьму корзину и скажу госпоже Аттике.

Декар встал. Проходя мимо него, девушка невольно затаила дыхание.

Пропуская Нику, юноша как бы невзначай положил ей руку на талию, словно придерживая в тесном проходе между лавкой и стоявшим на пути табуретом. Но даже этого мимолётного прикосновения оказалось достаточно, чтобы по телу беглой преступницы пробежала лёгкая дрожь.

"Вот батман!", — охнула девушка, входя в коридорчик и с предельной ясностью понимая, что если им придётся плыть на одном корабле, а потом вместе жить в доме приятеля сенатора Юлиса, то сохранить верность Вилиту у неё вряд ли получится. Уж слишком влекло попаданку к этому молодому человеку, одно прикосновение которого заставляло кровь бурлить, а голову кружиться.

Но это значит, принца придётся обманывать, скрывая свою связь с бывшим рабом, или вообще выходить за него замуж?!

При этой мысли племянница регистора Трениума застыла как вкопанная. Но Вилит её любит. Только она без ума от Декара! Вот батман, да что же всё так плохо-то?! Ника скривилась как от зубной боли. Родичи ни в коем случае не потерпят крушения своих далеко идущих планов. Они спасли её от смерти, спрятали за границей, собрались помочь стать женой сына императора, а неблагодарная девчонка удерёт с беглым рабом!? Такого ей ни за что не простят. Но как же быть, если она любит именно этого человека?

"Ты сначала выживи! — зло оборвала себя беглая преступница. — Выберемся из Радла, а там посмотрим. Вот батман, жаль письмо принцу так и не написала. Ладно, передам на словах через Аттику, что претор Камий узнал, где я прячусь, и родственники переправляют меня в Эданий, который в Либрии. Пусть обратится к сенатору Кассу Юлису Митрору, он знает, где меня искать".

Выдохнув, она вошла на кухню, где при виде её сумерничавшая за столом стряпуха отодвинула в сторону миску с недоеденной кашей.

— Посвети мне, — велела гостья, кивнув на стоявший поодаль маленький светильник. — А то здесь уже ничего не видно.

— Да, госпожа, — равнодушно кивнула Льбина, беря со стола фонарь, похожий на маленький медный чайничек с длинным носиком, на конце которого трепетал крошечный язычок пламени.

Тем не менее его света хватило, чтобы отыскать брошенную впопыхах корзину и кухонный нож, который девушка тут же отдала рабыне.

Приоткрыв дверь в спальню, Ника негромко позвала:

— Госпожа Аттика!

И словно отвечая ей, в охватившей дом темноте кто-то громко охнул, послышалось негромкое бормотание и стремительно приближавшиеся шаги.

Выхватив из корзины свой короткий кинжал, беглая преступница зло зыркнула на кухарку. Та испуганно замотала головой, одновременно втягивая голову в плечи. Светильник в высохшей, с выступившими венами руке задрожал, норовя погасить крошечный огонёк.

— Госпожа Юлиса! — шёпотом закричала хозяйка квартиры, врываясь в комнату и натыкаясь вытаращенными глазами на настороженный взгляд гостьи. — Там… Там человек с запиской от господина Сциния! Он говорит, что пришёл за вами от того, у кого борода отклеилась.