Свет между нами - Скотт Эмма. Страница 14
– В октябре исполнится двадцать три.
– Ты раньше работала помощником?
– Нет. Я музыкант…
– Хорошо, – Ной откинулся на спинку кресла. – Чем меньше опыта у этих гребаных профессионалов, тем меньше они меня бесят. Перейдем к делу. Я сейчас перечислю тебе свои требования. Настоящие указания, а не ту благонамеренную сострадательную чушь, которую тебе, скорее всего, наговорил Люсьен. То, что я ищу, и то, что хочет он или мои родители, – две совершенно разные вещи. Это ясно?
Я кивнула.
– Ау?
– О, прости…
Ной раздраженно вздохнул.
– Дам тебе полезный совет. Если ты киваешь, я этого не вижу. Как не вижу качание головой, пожатие плеч, неприличный жест и любую другую жестикуляцию. Когда я задаю тебе вопрос, нужно говорить.
– Хорошо, прости, – я тяжело вздохнула. Не раздражайся на него. Думай о личном жилом пространстве, о покое и тишине…
– И не извиняйся, – рявкнул он. – Это я ненавижу больше всего.
– Я все понимаю, но ты меня ужасно нервируешь.
– Правда? А я ведь сегодня в настроении.
В настроении? Возможно, Люсьен прав. Может, я переоценила свои силы?
Я скинула с плеч дождевик, чтобы не вспотеть.
– Мне хотелось бы попить. Можно я налью себе воды?
– Да, пожалуйста.
– Спасибо. Тебе тоже налить?
Я не пыталась таким образом заработать себе очки. Просто, что бы там ни думал Ной о моих манерах, родители учили меня быть вежливой. Однако мой вопрос, похоже, его удивил. Напряженный взгляд ореховых глаз метнулся ко мне, но промахнулся, уставившись в пространство справа от меня. Так близко. Стоит мне слегка подвинуться, и наши взгляды встретятся.
– Эм… нет, – сказал он. – Нет.
Я уже начала кивать, но спохватилась.
– Хорошо. Тогда я просто…
Поднявшись, я прошла на кухню. Нашла стакан в шкафчике из дорогого темного дерева слева от раковины и набрала воду из-под крана. Не рыться же мне в чужом холодильнике в поисках бутилированный или фильтрованной воды. Все это время я остро чувствовала на себя взгляд Ноя, словно он смотрел на меня зрячими глазами.
Я сделала долгий глоток, мысленно настраивая себя: «Крепись. Ной грубый, но он страдает. Не забывай об этом». Однако я также решила, что если он перейдет черту, я уйду.
Но увижу ли я эту «черту» или бесплатное проживание и годная зарплата застят мне глаза?
Я вернулась на диван и поставила стакан на подставку с изображением Эйфелевой башни.
– Успокоилась? – резко осведомился Ной. – Теперь мы можем продолжить?
И снова я чуть не кивнула.
– Да. Да, я готова.
– Хорошо. Я буду краток. Быть моим помощником означает, что ты должна держаться от меня подальше и не подпускать ко мне никого другого. Твоя задача – прибирать за мной и обеспечивать меня всем необходимым для выживания. На этом все. Мой посуду, выноси мусор. Мой пол и, если у тебя нет садистских наклонностей, предупреждай меня, когда он мокрый. Вытирай пыль, пылесось, стирай, складывай и убирай в шкаф мои вещи, если нужно – гладь их. Я ненавижу мятое и хочу по-прежнему выглядеть презентабельно для той безлюдной толпы, которую сейчас развлекаю. Ты готовишь?
Я моргнула на внезапный вопрос. Ной говорил в резкой, отрывистой манере, его мозг работал на полную катушку. Последний вопрос был возможностью заработать очки, по крайней мере, я на это надеялась.
– Готовлю, – обрадовалась я. – Не ресторанные блюда, конечно, но обычные – запросто. Я очень вкусно жарю курицу…
– Забудь об этом, – оборвал меня Ной. – Ты будешь покупать для меня в магазинах всякую мелочь вроде каш и закусок. Никакой готовки. Во всяком случае, для меня. Я заказываю еду в нескольких ресторанах. Ты будешь делать эти заказы и забирать их.
– Предпочитаешь доставку на завтрак, обед и ужин?
Он поднял брови.
– У тебя это вызывает какую-то сложность?
– Это столько денег…
– Спасибо за беспокойство, но управление финансами не входит в твои обязанности. Так же как и мой рацион.
– Ладно, ладно. Просто… тебе не надоедает еда навынос?
Ной склонил голову набок, вновь изогнув губы в усмешке.
– Я много от чего устал, но еда навынос находится в конце этого списка.
– О, ясно.
– Еще ты будешь заказывать для меня книги. Аудиокниги, поскольку черта с два я буду учить шрифт Брайля, как бы меня с этим ни доставали консультанты. Я слушаю много книг, поэтому, как только я велю тебе раздобыть мне что-то, ты немедленно это достанешь. Ждать я не люблю.
– Аудиокниги? Мне их в интернете заказывать?
– Ведь зрячие придурки именно там их заказывают, да? – насмешливо произнес он. – Нет, я особенный, поэтому у меня специальное устройство, которое работает с особенными SD-картами, которые ты и будешь заказывать для меня. Comprenez vous [17]?
– Да, – я осознавала, что его грубость направлена не на меня, а на него самого. Ной исходил ненавистью к самому себе, и я решила показать ему, что способна заглянуть за пределы его едких замечаний и найти с ним общий язык. – Какие книги тебе нравятся? Я тоже очень люблю читать. Всегда любила. Я с детства много читаю и… эм…
Я умолкла под испепеляющим взглядом Ноя. И хотя он был направлен не прямо мне в глаза, он, черт возьми, пугал.
– Я люблю разные книги. Мне можно продолжить? Или теперь ты захочешь узнать мой любимый цвет?
Вот тебе и нашла общий язык.
– Продолжай, – я сложила руки на груди.
– Ты будешь выполнять все мои поручения, и это, вероятно, займет невероятное количество твоего времени, поэтому мне решать, сможешь ли ты подрабатывать где-то еще. Тебе придется бегать по всему городу. Ты хорошо знаешь Нью-Йорк или только из деревни приехала?
– Хорошо знаю, – ледяным тоном ответила я.
– Славно, – он наклонился вперед, все еще глядя чуть ниже моего лица. – И последнее. Считай это самым важным аспектом своей работы и запомни раз и навсегда: ты ни при каких обстоятельствах не заговариваешь со мной, не притрагиваешься ко мне и не помогаешь мне, пока я не попрошу тебя об этом сам.
У меня опустились руки.
– Постой. Мне что, запрещается с тобой говорить?
– Касательно твоих обязанностей – нет. В любом другом случае…
– В любом другом случае ничего и никогда?
– Почему бы тебе этого хотеть?
– Даже не знаю. Из элементарной вежливости. «Привет, как дела?»
– Давай кое-что проясним, – сказал Ной. – Мы с тобой не будем друзьями. Я – твой наниматель, а ты – мой наемный работник. И точка. Если Люсьен забил твою голову всякими соображениями вроде «вытащить меня из моей раковины» или «научить меня видеть положительные стороны», забудь об этом. Ты не существуешь для меня, пока я не обращусь к тебе по необходимости. Не будет такого, как в той истории, где любопытная девица навещает больного калеку и он снова начинает ходить.
«Он о «Таинственном саде»?» [18] – потрясенно подумала я. Ной и правда много читает. Похоже, сейчас он только этим и занимается.
– Возможно, ты думаешь, что полно людей, которые справляются с трудностями лучше меня, – полным презрения голосом продолжил Ной. – Может, хочешь затянуть уже порядком поднадоевшую мне песню о том, что для многих слепота не помеха, а лишь «часть того, кем они являются», или подобную отвратную чушь. Не стоит. Слышал это уже тысячи раз. Я не герой и не стоик, и плевать я хотел на то, что думают обо мне другие. У меня была жизнь, и ее уничтожили. И я просто в ярости. Но знаешь что? Это не твое собачье дело.
Мне вспомнилось увиденное и прочитанное в интернете, и щеки залила краска. Люсьен сделал это «моим делом», и сейчас я почувствовала, как это неправильно. Готова биться об заклад: Ной понятия не имеет о существовании больничных снимков. Я представила себя на его месте и ощутила жуткую уязвимость, полное отсутствие контроля и потерю. Наверное, я бы злилась так же, как он.
– Ты все еще здесь?