Полночное предательство (ЛП) - Ли Мелинда. Страница 6

— Прости, что долго. Идем, — он махнул в сторону двери.

По пути Салливан захватил зонт, а когда они спустились вниз, усадил Зои в двадцатилетний «Порше», который купил за бесценок и восстанавливал практически весь прошлый год. Станция метро находилась в восьми кварталах от бара.

Конор остановил машину на парковке за автобусом, и девушка вышла на тротуар.

— До свидания, — сказала Зои.

— Спокойной ночи.

Вспомнив, как несколько лет назад на его сестру напали на парковке, Конор посмотрел в зеркало заднего вида. Слишком юная и слишком уязвимая, Зои стояла на тротуаре и рылась в сумочке. Черт. Конор выбрался из машины и догнал ее.

— Постой.

Почувствовав чужую ладонь на плече, Зои подпрыгнула и резко развернулась, широко распахнув глаза.

— Боже, вы меня напугали, — выдохнула она, прижав руку к груди.

— Прости. Тебе точно не надо вызвать такси?

— Нет, спасибо, — она отпрянула.

Конор вытащил визитку из кошелька.

— Сделаешь одолжение? Позвони, когда приедешь домой.

— Хорошо. Еще раз спасибо, — Зои взяла визитку.

Кто-то начал сигналить, потому что Конор перекрыл проезд. Водитель выглянул в пассажирское окно и раздраженно ткнул пальцем в Конора, а затем в его машину.

— Береги себя, — Конор прыгнул за руль.

Вот и все.

Он вернулся к бару, но в этот раз нашел парковку неподалеку. Парень в толстовке исчез. Конор обошел бар и прошел в переулок. У лестницы, ведущей в квартиру, едва прорываясь сквозь шум машин с улицы, послышалось тихое поскуливание. Конор обернулся и прислушался. Еще один плачущий звук донесся из темноты под лестницей. Салливан пригнулся и заглянул в тень.

Между кирпичной стеной и деревянной лестницей жалась собака. На улицах шаталось много бродяжек, но что-то в позе зверя было не так. Конор сбегал наверх за фонариком и парой кусочков сыра. Спустившись, он посветил во тьму под лестницей. Пес серого окраса был похож на питбуля или метиса. И он был ранен.

— Голоден? — Конор присел и бросил кусочек проволоне. Пес придвинулся и с подозрением понюхал. Животное было напряжено, готовясь сорваться в любую секунду и бежать, но все же голод взял свое: собака заглотила сыр.

Множество старых шрамов, свежих порезов и кровоточащих ссадин покрывали тело пса, особенно вокруг головы и на морде. На собаке был ошейник, с которого свисал обрывок тяжелой цепи — вероятно, питбуль участвовал в собачьих боях, и ему досталось. Бедняга исхудал. Обычно такие собаки были мускулистыми, но эта, казалось, состояла из кожи и костей. Как такую тощую псину могли выставлять в боях? Да и не выглядел она как боец: в ней не было ни капли агрессии.

Дождь тяжело стучал по асфальту. Неожиданно прогрохотал гром, и молния пронзила небо. Питбуль вздрогнул и забился глубже под лестницу.

Конору следовало уйти. Он не обязан подбирать пса, и с его-то удачей без пары укусов не обойтись. Он восемнадцать лет «оттрубил» за старшего в семье. Теперь каждый Салливан жил своей жизнью. Дела у Конора шли хорошо. Долги оплачены. Можно выдохнуть и расслабиться.

Может, даже взять отпуск.

Одинок? Что ж, неприятно, давненько он не ходил на свидания. Да и не пытался. Конор никак не мог забыть Луизу Хэнкок, музейного куратора в Мэне. Что-то в попытках вызвать реакцию у холодной блондинки заставляло его кровь бурлить, и любая из тех, что липли к нему в баре, казалась после этой женщины слишком… простой. Она стала вызовом для Салливана.

И что с ним не так? Ему уже тридцать восемь. Пора осесть, как братьям и сестре, а не искать себе головную боль.

Гром раздался снова, и пес прижался к асфальту. Конор бросил еще кусочек сыра, уже ближе к своим ногам. Питбуль подвинулся вперед, глядя то на Конора, то на еду. Конор присел на корточки и протянул псу кусочек. Дождь усилился, и с промокших волос мужчины стекали капли дождя. Пес шагнул и взял еду с ладони. Упавшая с его тела капля крови растворилась в потоке воды. Конор посмотрел на дверь своей квартиры, потом на пса. Большие карие глаза жалобно моргнули.

— Только на ночь. Утром отвезу тебя в приют. Я не готов заводить собаку.

Питбуль лизнул пальцы благодетеля.

— Идем, — Конор протянул оставшийся сыр к носу робкого пса и повел его — Конор пригляделся — нет, ее вверх по лестнице. Дома он наполнил миску водой и на кусок старого линолеума постелил чистое полотенце.

— Я быстро вернусь. Аптечка в баре, — сказал он собаке и вышел из квартиры.

Где-то на полпути вниз Салливан уловил шаги и звон сбитой крышки урны и остановился. В переулке шатался какой-то парень. Он замер, присел и заглянул за урну. Конор прошел к двери бара, не сводя взгляда с пацана.

— Эй, — тот ступил в свет фонаря. Под черной толстовкой торчала майка, образ дополняли мешковатые джинсы и кеды. — Не видел серую собаку?

Глаза незнакомца гаденько блестели. Вспомнив состояние собаки, Конор напрягся и покачал головой:

— Прости, нет.

Подросток, всем своим видом напоминая петуха, раскинул руки, выпятил грудь и шагнул к Конору.

— Один чувак сказал, что видел, как собака ушла сюда.

— И?

Парень посмотрел на лестницу, поднял взгляд на квартиру Конора. Под навесом ступени были сухими. И на дереве виднелись красные пятна.

— На твоей руке кровь.

— Тяжелая ночка. — Конор шагнул вперед.

— Никто не смеет позариться на мою собственность!

Парень замешкался, увидев, что Конор не отступил. Мальчишка был не местным, иначе не полез бы на рожон.

— Слушай, малец. Это плохая идея, — предупредил Конор.

— А я так не думаю, — парень смахнул капли дождя с лица. — Я хочу вернуть свою собаку, а из тебя говеный лжец, — он вытащил раскладной нож из кармана и тряхнул рукой. Клинок раскрылся и засиял в желтом свете фонаря.

Эта ночь была полна глупых и спонтанных поступков.

— Ты совершаешь ошибку, — Конор поднял раскрытые ладони вверх. Кстати о глупости. Рисковать жизнью из-за собаки определенно занимало первую строчку в рейтинге тупых решений.

— Пошел ты. Это ты ошибся, украв мою собаку. Я тебя почикаю. А потом пойду наверх к твоей старушке, — он качнул бедрами. Парню было не больше пятнадцати, с его детским лицом подобное выглядело по меньшей мере вульгарным.

Пацан бросился с ножом, целясь в лицо Конора. Ожидая атаку в грудь или живот, Конор отбил удар на миг позже. Нож задел его щеку. Отпрянув, Конор сжал запястье парня и завел руку ему за спину, затем мощно ударил в переносицу. Голова парня дернулась. Он уронил нож и завалился в лужу. Кровь текла из носа и пропитывала белую майку.

Конор тряхнул рукой. Пострадавшие костяшки саднили, а кровь пятнами осела на его рубашке. Царапина горела.

— Иди отсюда. Увижу еще раз — вызову копов.

— Ты пожалеешь, — прижимая ладонь к лицу, парень поднял нож с земли и встал. — Я не боюсь чертовых копов. Я вернусь.

— Иди домой, приложи к лицу лед и подумай о своей жизни.

Показав окровавленный средний палец, парень пошел прочь. Конор дождался, когда тот покинет переулок. Потом вошел в бар через заднюю дверь и достал из шкафа аптечку. Ему следовало вызвать копов и пожаловаться. Но парень ушел, а Конор ненавидел волокиту с бумагами. И всегда был шанс, что подросток сделает хоть какие-то выводы. Всякое могло случиться.

Наверху он протер порез на скуле антибактериальной салфеткой.

«Черт, было близко». Салливан опустился на пол возле собаки.

— Не кусайся, ладно?

Собака дрожала и отворачивалась, пока он вытирал ее шерсть и убирал грязь с ран.

— На большее я не способен.

Ощутив, что худшее позади, собака растянулась на животе, опустив нос на лапы. Затем медленно моргнула ему темными слезящимися глазами. Конор собрал аптечку и вымыл руки.

— Ты же не разрушишь мой дом?

Хотя разрушать было почти нечего. Конор вел спартанскую жизнь. Он не любил копить. Его младший брат, Дэнни, уехал прошлой весной, и теперь в квартире было пусто. Но собаку, похоже, все устраивало.