Тень разрастается (СИ) - Крейн Антонина. Страница 70

— Спасибо, что сообщили, Тинави, — госпожа Эрика во время всего рассказа продолжала рассеянно перебирать документы на столе.

— И что теперь? Куда мне идти? — я попробовала заглянуть в опущенные глаза ведьмы. — Надо вылечить людей! И сделать так, чтобы болезнь не распространялась. Мы можем напечатать материал об этом в «Вострушке», но, чтобы горожане восприняли все серьезно, нужен комментарий кого-то из Башни Магов… А то скажут — очередной журналистский бред.

Эрика пожевала тонкими губами, подкрашенными светлой кнасской помадой. Взяла в руки писчее перо и начала крутить его так и эдак, как будто это перо и было моим вопросом, и она теперь старательно обозревала его со всех сторон, прежде чем вынести какой-то вердикт.

Дверь кабинета открылась, колокольчики над ней звякнули.

В помещение впрыгнул молоденький эльф.

Острые уши были столь длинными, что свисали по сторонам, как подуставшая осока:

— Госпожа Эрика, еще две жертвы! — отрапортовал эльф. Его мелодичный голосок мог поспорить с колокольчиками, а серое одеяние — эдакий саван — прекрасно вписывался в обстановку кабинета. — Трупы одиноких путников нашли в Пятиречье. Изъедены целиком, до костей. Снова будто муравьи погрызли.

— Рузенблатцхен! — госпожа Эрика задохнулась от возмущения и усердно замигала глазами на меня. — У меня прием, ты что, не видишь?

Эльф захлопнул зубастую пасть (тридцать два зуба — почти человечьи, но заостренные) и перевел на меня испуганный взгляд. Я, сидевшая в пол-оборота, дружелюбно ему помахала. Обожаю эльфов.

— Ой, — сказал Рузенблатцхен, — Ой. Извините. Два трупа, госпожа, еще два трупа…

И он задом наперед выскочил из кабинета, задев каскад колокольчиков высокой прической — сплошь шпильки и мука — для «благородного» белого цвета.

— Что за трупы? — заволновалась я и жадно подалась вперед. — Сколько же их всего, если на «еще два» вы даже не среагировали? И почему муравьи?

Эрика вздохнула и наманикюренным коготком подцепила стопку бумаг в углу стола.

— Спасибо за предупреждение о Пустоте, госпожа Тинави. Мы учтем информацию. Но я прошу вас не публиковать никакой статьи, — мой вопрос про трупы она проигнорировала.

— Но люди должны знать об опасности! — возмутилась я.

Ведьма взяла в руки хорошенькую — сиреневую — стеклянную баночку, развинтила ее и начала неторопливо мазать руки кремом.

— Нет, люди ничего не должны… — пробормотала она, размазывая этот прахов крем так тщательно, будто от его впитываемости зависела ее жизнь. — Это мы должны. Должны делать так, чтобы их жизнь была спокойной.

— Ээээ, ну предупредить-то надо!

— Не надо, — отрезала Эрика. — Тинави, о скольких магических атаках на Шолох вы слышали за последние годы? Про скольких серийных убийц знаете? Как часто, на ваш взгляд, покушаются на Его Величество? И сколько раз Смаховый лес выставлял Лесному ведомству совершенно невозможные, невероятные условия по улучшению экологической обстановки… Лес угрожал, что, если мы их не выполним, то деревья сильва — те, фиолетовыми с иголками — наполнят всю столицу жутким ядом, и весь миллион шолоховцев, иммигрантов и туристов просто задохнется меньше, чем за сутки. Вы хотя бы догадывались обо всем этом?

Я упрямо поджала губы:

— Вообще-то на одного серийного убийцу я даже охотилась. Я работала Ловчей.

— Да, помню, видела ваш портрет на улицах по итогам этой охоты… — усмехнулась госпожа Эрика. — Но это на одного. Наш город — чтобы у вас не было иллюзий — постоянно пребывает на краю катастрофы. Лесное, Иноземное, Военное Ведомства и Башня магов крепко стоят на страже вашего спокойствия в соответствии со своими компетенциями. И, раз все шолоховцы считают, что наш город — самое волшебное, самое чудесное место в Лайонассе, значит, нам вполне удается справиться со своей работой. Так что я приняла ваши слова к сведению, Тинави. Мы займемся вопросом клякс — в свое время. Теперь мне надо работать, простите, — Эрика козырьком приставила ладонь ко лбу, уперлась локтем о стол и снова склонилась над документами, ясно давая понять, что она вся погружена в чтение, а наша встреча окончена.

Я поколебалась еще с минуту, не зная, как лучше среагировать. Устроить истерику, что ли? Нет, боюсь, тогда меня просто выведут отсюда под белы ручки…

Ну ладно, Пустота. Мы сами с тобой разберемся.

Я вышла в коридор Башни Магов. Коридор завинчивался спиралью. Стены его, параллельные друг другу, все же странно клонились к центру, создавая у посетителей ощущение, будто они стоят не совсем вертикально… Насколько я знаю, подобные геометрические несуразности традиционны для жителей Тилирии: там аристократия очень любит строить высокие, высокие колокольни, однако не любит как следует укреплять фундамент. Из-за этого башни очень скоро начинают трагически заваливаться вбок, и издали города становится похожи на неровные зубы, торчащие вкривь и вкось.

В нашей же Башне стены, мало того, что были наклонные, так еще и мягко закруглялись в пол и потолок, избегая каких-либо углов. Двери в кабинеты тоже были круглые, а окна — узкие и овальные. У одного из таких окон я приметила эльфа, вышедшего из кабинета госпожи Эрики. Из длинной узкой трубочки, воткнутой в резной мундштук, эльф выпускал нежно-перламутровые мыльные пузыри.

— Курим в помещении, а, Рузенблатцхен? — подмигнула я.

Эльф вздрогнул. Его черные глаза — один сплошной зрачок, ни радужной оболочки, ни белого яблока — округлились:

— Но я же в окно!

— И вообще это всего лишь вода с мылом, понимаю и одобряю, — кивнула я. — Скажи мне вот что, Розенблатцхен. С учетом этих двух новых трупов у нас всего сколько — пятнадцать? Шестнадцать?

— Да нет, тринадцать пока… — вздохнул эльф и выпустил пузырь такого размера, что тот еле пролез в окно. Не пузырь, дыня какая-то!

— Тринадцать, — удовлетворенно отметила я. — И что, всех как будто муравьи загрызли?

Рузенблатцхен перестал курить и поспешно засунул мыльную трубку в накладной карман льняного балахона. Другой рукой прижал к себе папку с рабочими документами — с нее на меня пялилась, мерцая семью остроконечными лучами, символическая ведомственная звезда — и свел брови к переносице:

— Не имею права обсуждать с незнакомками!

— Ну это хоть выдающаяся угроза, как считаешь? — обреченно крикнула я вслед эльфу, который буквально побежал прочь. — Или так, стандартная?

— Ст-т-т-тандартная! — ответил он, не поворачиваясь.

Ну ладно.

Примем на веру.

Хотя мелькавшие контекстом муравьи меня пугали. И не потому, что я в принципе не любитель насекомых. Но потому, что их фанатом был Зверь.

От Давьера и Дахху все еще не было никаких вестей.

Выйдя из Башни Магов, я в нерешительности остановилась: куда теперь идти? Продолжить, что ли, брататься со всеми подряд горожанами, дальше искать Пустоту? И, заодно, спрашивать их имена, составлять список на лечение? Да… Чувствую, в ближайшие дни государственное медицинское страхование волшебным образом расширится за наш с ребятами счет.

Я с сомнением оглядела лица прохожих — было четыре часа пополудни, «время сладостей», как у нас говорили. Считается, что в четыре организм Человека Рабочего приходит в упадок… Уже столь долго ты впахивал, уже устал, а впереди еще несколько часов — ужас! Поэтому в четыре многие служащие выбегают на перекус, раздирая на груди тесные ведомственные одежды: хватают с уличных прилавков конфеты, цукаты, сахарные грозди винограда и, проклиная жизнь свою, жестянку, мчатся обратно на рабочие места.

Глядя на разношерстную толпу, пестрящую татуировками Башни магов и Правого ведомства (именно эти две организации находятся на проспекте Старых Королей) я поняла, что некоторые лица — немногие, каждое десятое — слишком уж грустные.

Даже для четырех часов буднего дня.

К этим рыцарям и рыцаршам печального образа я и рванула знакомиться, дважды чуть не получив по лбу и укрепив свой нарастающий авторитет городской сумасшедшей. Да. Пустота была в них. Вот зараза. Кажется, чем шире она распространяется, тем сильнее влияет на людей… Надо поскорее с ней разобраться. Пока не стало поздно.