Босиком по пеплу. Книга 1 (СИ) - Мейер Лана. Страница 50

— Я ещё не решил, когда. Сейчас или попозже. В любом случае, чему быть — того не избежать.

— По-моему ты просто пометил меня, — гневно бросаю я, не сразу осознавая смысл его слов.

— И это тоже. Еще не до конца, — угрожающе шепчет Ран, накрывая ладонью мою промежность.

Клитор начинает предательски пульсировать, отзываясь на прикосновение. Нужно успокоиться.

— Тебе это не нравится?

— Нет!

— По-моему, ты лукавишь. Скоро на тебе и в тебе не будет ни одного миллиметра, где я не оставил свой след, — вторя своим словам, Амиран приступает к физическому подтверждению своих слов и покрывает короткими поцелуями кожу шеи. Мягко убирает волосы на одну сторону, будто пытается уберечь каждый волосок на моей голове от падения.

— Мы можем продолжить. Я хочу до краев заполнить твою дырочку, рот, губы, сочнуюзадницу, tatlim, — кровь начинает пульсировать в ушах с бешеной скоростью, как и вся область между моих бедер. — Как ты на это смотришь?

— Зачем ты это говоришь?

— Лишь озвучиваю свои планы. Не стоит стесняться самых естественных в мире вещей. Пора повзрослеть, Лиса.

— Прекрати, Ран. Для меня приемлем только брак по любви. А это не любовь. То, что ты говоришь — сплошная грязь и пошлость. Секс. Ты ничего не знаешь о любви, Амиран, если думаешь, что все эти словечки заставят меня полюбить тебя и обрадоваться нашей свадьбе! Которая не состоится, — продолжая играть с огнем, я высказываю Амирану все, что думаю.

— Да ну, малышка? Ты думаешь, что любовь — это только красивые цветы, воздушные шары, пафосные слова «навсегда» и «вечно», крепкие объятия? Нежность и обещания, пустые клятвы? Только это? Только то, что никак не ассоциируется с грязью, пошлостью и сексом? —  низкий голос Амирана почти лишен эмоций, словно я заставляю вести его разговор ни о чем. Или его мысли уже заняты визуализацией очередного пункта в плане по моему растлению.

— Да. Я думаю, что любовь не имеет ничего общего с похотью, Амиран. Любовь…это воспоминания, совместные воспоминания. Когда вы вместе создаете что-то. Строите ваши мгновения, из которых рождается близость двух душ, — и я снова вспоминаю, как мы с Нейтом часами могли работать над какой-нибудь сумасшедшей идей вместе.

Я помню каждую гайку, которую подавала ему в тот день, когда наш байк на Бали сломался, и мы десять часов провели за его ремонтом, бесконечно разговаривая обо всем на свете, обмениваясь многозначительными взглядами.

Я помню, как была смущена, когда ему пришлось снять футболку, из-за того, что она запачкалась маслом.

Помню, как мы катались всю ночь после. Торопились на пляж, чтобы встретить рассвет. Считали звезды, гаснущие на предрассветном небе. Я была его штурманом, а он моим кораблем.

— Это общие приключения, смех, — мне трудно подобрать правильные слова, чтобы донести до него элементарные вещи. — Моменты, когда оба человека снимают маски и предстают перед друг другом полностью настоящими. Когда не боишься осуждения и знаешь, что тебя любят за содержание, а не обложку, — Амиран медленно тянет меня за волосы, обращая мой взор на себя. Удерживает пальцами мой подбородок, подавляя непроницаемым взглядом. И я смотрю на него, не смея опустить своего, наблюдая за тем, как серебро в глазах сменяется черной копотью.

Каждая мышца его торса напрягается, вибрирует, и я это чувствую. Я явно разозлила его своими огоньками в глазах и красивыми словами, посвященными не его уникальной и важной персоне.

— Воспоминания — ничто, Алисия. Когда-нибудь ты поймешь, что нет ничего важнее этого момента, — благосклонно заявляет принц, вызывая во мне очередной приступ злости. — И ты можешь быть со мной настоящей. Вернемся к секретам. Как оказалось, они у тебя все-таки есть. О чем я еще не знаю? Поделишься, Алисия? — мне становится по-настоящему дурно от его вопроса.

— Я не могу быть полностью настоящей с тобой и не хочу, — вкладывая всю свою силу, испепеляю наследника взглядом.

Невольно вспоминаются слова Амирана в зверинце, где он сказал, что Туман скалится и агрессирует, лишь потому, что чувствует мой страх. Кажется, это была инструкция по применению и к его хозяину.

— А теперь выпусти меня, мне нужно в душ, — Ран наконец-то размыкает кольцо своих рук, но что-то подсказывает мне, что причиной тому был не мой разъяренный и смелый взгляд. Он отпустил, потому что сейчас захотел отпустить.

Его собственнический и цепкий взгляд оставляет ожоги на моей спине и ягодицах, пока я направляюсь в зону ванной комнаты.

Выглядит это творение как клетка с прозрачными стеклами. Никакой интимности и уединения.

Плевать.

Пусть пялится, сколько влезет.

Лишь бы поскорее смыть все с себя…лишь бы не чувствовать липкую горечь предательства на своей коже.

«Прости меня», — беззвучно произношу я, поворачивая кран в душевой. — Мы оба вычеркнем из нашей жизни этот кошмар, когда придет время. Только прости меня, Нейтан. Я, правда, не хотела ничего подобного. Он манипулирует мной».

Мои ступни касаются антискользящей каменной поверхности. Я запрокидываю лицо к потолку, подставляя его теплым струям воды. В очередной раз поражаюсь уникальности и волшебству гидрохауса: принимая душ, я по-прежнему могу любоваться косяками невероятных цветных рыбок, проплывающих мимо замысловатых и пористых коралловых рифов.

Подводный мир очень самобытен и красив. Особенно, когда испытал за утро нечто пострашнее встречи с акулой и больше совсем их не боишься.

Приближение Амирана я ощущаю, как только открываю баночку с ароматным гелем. Подобного нападения стоило ожидать: мужчина сцепляет руки на моей талии ровно за секунду до того, как я замечаю его отражение, расплывающееся в коралловом царстве.

Его руки быстро и легко скользят по моему телу, благодаря средству для душа. Дыхание мгновенно перехватывает и коленки подкашиваются. Скорее бы иммунитет выработался на его мужественность, силу и сексуальность, которая магнитом вытягивает из меня лавину эмоций и животных инстинктов.

Не знаю, на что он рассчитывает. Мой лимит на сегодня исчерпан и на смену желанию пришла дикая усталость. Я уже не говорю о чувстве стыда, которое совершенно не ладит с удовольствием и оргазмом.

Ладони Амирана раздвигают мои ягодицы, а пальцы, для которых совершенно не существует запретов, медленно скользят по интимным отверстиям.

Я до боли кусаю губы, намереваясь игнорировать его и молчать до последнего. Бежать и сопротивляться я уже пробовала — эффект нулевой, быть может, подействует отстраненность и холодность.

Глухой и недовольный рык клокочет у моего уха. Амиран поднимает ладони вверх по моему телу, а я ловлю себя на мысли, что стесняться мне уже бесполезно. Хотя смущение все равно присутствует. Я просто не хочу подкидывать ему лишние причины для давления, доминирования и ощущения своего превосходства.

Я хочу быть на равных, как минимум. И пусть он это чувствует.

Продолжая испытывать меня на прочность, он ставит руки по обе стороны от моей головы. Эффект его присутствия везде и всюду, сводит с ума. Распятые пальцы Рана упираются в стекло. Извилистые вены бугрятся на его предплечьях, плавно обрисовывая натренированные мышцы.

Осознавая, что стою перед ним в довольно доступной позе, быстро разворачиваюсь. Бросаю глубоким глазам, цвета густого тумана, воинственный вызов.

Так не хочу потеряться в них.

Опасно и страшно.

Лишний шаг в этой призрачной дымке понесет за собой мое сокрушительное падение.

— Добавки не будет, ваше высочество, — ерничаю я, отрицательно покачав головой.

— Будет, как я хочу, — смахивая бутылки с прозрачной подставки для банных принадлежностей, Амиран резко обхватывает меня за бедра, приподнимает и опускает на гладкую поверхность. Моя спина прижимается к стеклу, за которым наверняка сейчас пролетела очередная красивая стая рыбок. С удовольствием бы сейчас оказалась одной из них, прошла бы сквозь прозрачную преграду, и уплыла бы на другую сторону океана.