Предсказание старой ведьмы (СИ) - Верёвочкина Евгения. Страница 20

— Олеся, нет! — словно через толщу воды донесся до меня перепуганный голос мамы.

— Дима, быстрее! — с трудом расслышала крик Маши и оказалась у нее на руках.

Я даже смогла удивиться неимоверной силе подруги, которая несла меня прочь от дома будто перышко, не ощущая никакого дискомфорта. Глаза закрывались сами собой, не позволяя увидеть, куда мы направляемся. Сознание оставляло меня медленно, но настойчиво. И прежде чем окончательно отключиться, я расслышала тихий полный сожаления голос Маши:

— Я надеюсь, что ты сможешь меня простить, Лесь.

Почувствовав, что оказалась лежащей на каком-то очень неудобном диванчике, который по чему-то еще и поехал, я нырнула в темноту.

Часть 2. Судьбу не перехитришь.

— Почему она так долго не просыпается? — услышала встревоженный знакомый голос, принадлежащий мужчине.

— А я откуда знаю? — фыркнул тоже знакомый, но уже женский голос. — Мне не каждый день приходится освобождать ведьм от столь сильных магических амулетов.

Какие ведьмы? Какие магические амулеты? И почему мне кажется, что куда-то падаю, падаю и кручусь вдобавок? Я же вроде даже бокала вина выпить не успела на празднике… Множество мыслей копошились в моей ничего не соображающей голове. И чем дальше, тем только хуже становилось. Синдром похмелья не иначе… Только вот если не от алкоголя, тогда отчего же? А знакомые голоса тем временем продолжали обсуждать что-то уж совсем непонятное.

— А, может, у нее начала просыпаться сила? — спросил мужской голос.

— Вряд ли. Рано ведь еще, — задумчиво ответила девушка.

— Может, нашатырь принести?

— Сомневаюсь, что он поможет в данном случае, — девушка помолчала немного, а затем сказала: — Знаешь, а принеси сбор трав, который лежит в сумке. Думаю, что это поможет.

А я лежала на какой-то жутко неудобной жесткой кровати, не в силах даже пошевелить пальцем руки, и слушала весь тот бред, что несли мои знакомые, которых до сих пор вычислить не смогла. После того как парень ушел, в помещении воцарилась тишина. Девушка себя вела очень тихо, даже казалось, что ее, вообще, нет рядом.

Собравшись с силами, я попыталась хотя бы приоткрыть глаза. Было трудно. Очень! Но я все-таки справилась. И первое на что напоролся мой взгляд — была Маша. Она нависла надо мной и внимательно осматривала. Разглядеть ее я толком не могла из-за отсутствия освещения и еще не вернувшегося нормального зрения. Перед глазами все расплывалось и плясало смазанным пятном. В помещении, где мы находились, единственным источником света была небольшая свеча, которую держала подруга.

— Олеся, — облегчено выдохнула она и дотронулась до моей руки.

Моргнув несколько раз, я уставилась на Машу. Силуэт ее был размыт и вдобавок ко всему еще и двоился. В голове поднялся шум, который жутко раздражал. Сморщившись от неприятных ощущения, я застонала. Медленно сознание возвращалось ко мне, но прийти в себя никак не получалось. Все тело ломило и ныло. Так плохо я еще никогда себя не чувствовала. Хорошо, что рядом Машуня! Это несколько успокаивало.

— Сейчас я тебя напою отварчиком из трав, сразу полегчает, — пообещала она и убрала с моего лба волосы. — Как ты?

— Плохо, — прохрипела с трудом.

Тело вроде начало подчиняться мне. Я даже смогла повертеть головой, но облегчения это не принесло. Хотелось выть и плакать в голос. Столь отвратительно себя чувствовала. Хорошо, хоть не тошнило…

— Машунь, не пойму, что со мной, — пожаловалась я. — Как будто перепила… Очень сильно перепила…

— Все скоро пройдет, не волнуйся. Вот и Дима уже идет.

— Олеся, ты очнулась! — радостно воскликнул он, отчего моя голова чуть было не взорвалась.

— Потише, — сквозь зубы прорычала я, прикоснувшись одной рукой ко лбу.

Я бы и двумя ладонями сжала голову, но вот вторая почему-то подниматься не хотела совершенно. Как будто ее что-то тянуло вниз. Маша негромко шикнула на друга и судя по всему занялась готовкой какого-то отвара. Причем особо далеко она не ушла. Дима присел рядом со мной и с сочувствием накрыл руку своей большой теплой ладонью.

Я тяжело выдохнула. Когда же вернется нормальное самочувствие? Чтобы хоть как-то отвлечься от самобичевания, я начала осматриваться по сторонам. И пришла в легкое недоумение. Оказывается, что друзья привели меня в полуразрушенный деревянный дом, стены которого чудом сохранились. Везде была грязь, рухлядь и затхлых запах, просочившийся во все щелки. Он перемешался с ароматом варива, которое готовила Маша здесь же в дальнем углу комнаты. Явно чувствовались зверобой, мелиса и шиповник. Не удержавшись, я громко чихнула. И как сразу не заметила столь непотребной обстановки? В панике стала оглядывать кровать и белье, на которых я лежала, и с облегчением выдохнула. Они явно были новыми.

Дима, наблюдавший за мной, тихо засмеялся:

— Мы с Машенькой специально для тебя привезли новую кровать и постельное белье. Ты же у нас та еще неженка.

Я уже хотела было обидеться на неженку, видимо, плохое самочувствие давало о себе знать, как вдруг до меня дошел смысл произнесенных слов. Уставившись во все глаза на Диму и, пытаясь понять где он сам, а где он двоится, уточнила:

— Вы заранее привезли сюда кровать и белье?

— Дима! — тут же появилась рядом с нами Маша с чашкой в руках. — Лесь, выпей, а потом поговорим.

Я с опаской посмотрела на подругу, начиная сомневаться в ее доброжелательности. Затем насторожено перевела взгляд на кружку, от которой шел пар, и нахмурилась.

— Лесь, — настойчиво произнесла Маша и протянула чушку.

Я попробовала приподняться, но это оказалось мне не по силам. На помощь пришел Дима. Он помог мне поудобнее устроиться, подложив под спину подушку, и отошел за Машу. Зрение постепенно начало приходить в норму, и голова уже не так сильно кружилась. Вздохнув, я потянулась за чашкой правой рукой, искренне надеясь, что не совершаю ошибку. Однако меня отвлек какой-то звук, который я уже слышала, когда Дима помогал сесть. Опустив глаза на руку, не поверила тому, что увидела. Меня приковали цепью к той самой новой кровати! На запястье красовался толстый железный браслет, который был пристегнут мощной цепью к металлической спинке. Не в силах проронить хотя бы слово, я могла только раскрывать и закрывать рот, в безуспешной попытке выяснить, что здесь происходит.

— Олеся, Олеся, спокойно, — тут же затараторила Маша, испугавшись моей реакции. — Я тебе все объясню…

— Как? Как ты мне сможешь объяснить вот это? — взвизгнула я, звякнув тяжелым металлом. — Для собак сторожевых и то цепь тоньше используют!

Возмущение, злость и ярость мгновенно заполнили каждый кусочек моего сознания, так что для других эмоций места просто не осталось. Усталость с головокружением как рукой сняло. Более того, мгновенно улетучился и похмельный синдром. Я уже совершенно по-другому осмотрела комнатушку, где мы находилась, и пришла в ужас от увиденного. Два окна, что располагались по левую сторону от меня, были заколочены досками, сквозь которые пытались пробиться лучи утреннего солнца. В дальнем углу располагалась старенькая плита. Видимо на ней Маша сготовила отвар, который теперь пыталась мне споить. Везде были грязь, паутина и, вообще, казалось, что еще чуть-чуть и стены этого помещения рухнут. На табуретке, которая чудом стояла на трех ножках рядом с кроватью, догорала свеча.

— Что это за место? — с омерзением передернула плечами и отползла к стене.

Но стоило только прикоснуться к ней, как я почувствовала на себе шматки паутины и завизжала. Ну что сказать? Не привыкла я к таким жутким, непотребным условиям. Маша хотела было помочь мне, но я тут же закрылась от нее рукой и крепко зажмурилась. А в следующий момент раздался сильный грохот.

— Маша! — услышала испуганный голос Димы.

Распахнув глаза, тихо охнула. Подруга оказалась лежащей на полу у противоположной стены, и судя по всему она сильно в нее врезалась, прежде чем упасть. Кружка, с так и не выпитым мной отваром, разбилась вдребезги, ошпарив Машу горячей жидкостью. Я опять впала в ступор, наблюдая, как подруга шипит, словно разъяренная кошка и поднимается на ноги. Оказавшись в вертикальном положении, она встряхнула головой и посмотрела прямо на меня.