Аметист - Хейз Мэри-Роуз. Страница 74

— Теперь, когда вы меня обнаружили, что вы со мной сделаете? — с некоторым интересом спросила Виктория. — Арестуете?

Ши холодно посмотрел на Викторию:

— Разумеется, нет. Я не уполномочен осуществлять арест гражданских лиц. И вы, должно быть, прекрасно об этом знаете.

— О чем вы говорите? — потребовала ответа Гвиннет.

Виктория налила чай викарию, придвинувшему к ней свой стул.

— Так, ни о чем.

— Нет абсолютно никаких оснований для ее ареста, — резко вставила Катриона.

Она увидела на лице Ши хорошо ей знакомую жесткую улыбку, выражавшую ярость и замешательство.

«Ну и ну, — подумала Катриона, — дела-то совсем плохи».

Кирсти предложила гостям круглые хлебцы.

— Прошу вас, мисс Виктория. Вы должны хоть что-то съесть.

Маккормак держал свое блюдце за самый краешек, словно оно было раскалено докрасна.

— Ты сама не понимаешь, что говоришь, Кэт.

— Нет, я знаю. Я все знаю.

Сидевший слева от Виктории преподобный Далглиш открыл рот:

— Я понимаю, что это не самый подходящий момент…

Мисс Рейвн, я хотел бы заметить…

Катриона упрямо подняла подбородок и посмотрела прямо в глаза Ши:

— Я знаю, что она никогда в жизни не была террористкой.

Маккормак с легким стуком поставил чашку на стол.

— Боже праведный!

— ..так много вещей пришло в негодность и нуждается в ремонте и замене. Отопление, например, самая важная проблема ввиду предстоящей зимы.

— Террористка? — в один голос воскликнули Джесс и Гвиннет.

Голос викария куда-то уплыл. В комнате воцарилась абсолютная тишина, прерванная Викторией:

— Ну разумеется… Кирсти, будь добра, принеси мою сумку.

Преподобный Далглиш растерянно переводил взгляд с одного потрясенного гостя на другого, пока его внимание не привлекли действия Виктории, извлекшей из сумочки чековую книжку и подписавшей чек на тысячу фунтов со счета банка «Лойдс», Пиккадилли, Лондон.

— Прошу вас, — любезно предложила Виктория. — Надеюсь, это вам поможет.

— В самом деле, мисс Рейвн, такая щедрость… благодарю вас.

— Не за что. — Виктория подняла чайник. — Так что, мистер Маккормак, еще чаю?

Ши машинально протянул руку с чашкой, но тут же ее отдернул.

— Какой-то абсурдный разговор, — решительно заявил он.

— Вовсе нет, — настаивала Катриона. — Есть вещи, о которых необходимо сказать. Сейчас, когда мы собрались все вместе. — И, точно присутствие викария накладывало на беседу печать официальности, добавила:

— И преподобный Далглиш — священник.

Катриона вскочила на ноги. Лицо ее было бледно и очень спокойно. Она крепко сплела руки, чтобы не выдать, как они дрожат.

— Прости, но я должна об этом сказать, Ши. И лучше всего сделать это перед людьми. Они будут нашими свидетелями. — Катриона задыхалась. — Знаешь, Виктория рассказала мне, что она делала в Центральной Америке, но это совсем не то, что ты думаешь. Да, она знала опасных людей, таких как Карлос Руис, но…

Джесс вспомнила глубоко влюбленного в Викторию хрупкого человечка с грациозным телом.

— Карлос опасен? — почти прошептала Джесс.

— Карлос Руис, — спокойно уточнил Маккормак, — коммунист и профессиональный террорист. Возможно, он также был ханойским шпионом во время вьетнамской войны.

Виктория слегка вздохнула.

— Вы этого не знаете.

— Нет. Но допускаю. А что, не так?

Виктория моргнула и потерла ладонью лоб. Она посмотрела на Катриону странным взглядом и пробормотала, словно это не имело особого значения:

— Думаю, что так…

— А кому какое дело? — крикнула Катриона. — У них были нормальные деловые отношения. Только и всего. Руис давал Виктории материалы и информацию и знакомил ее с людьми; она писала репортажи. Да ради Бога, Ши! Виктория выполняла свою работу!

— Репортеры сами не лезут в такие истории, как это раз за разом делала Виктория. Если она не сотрудничала с террористами, то она просто сумасшедшая.

Повернувшись, Катриона посмотрела на Викторию, созерцавшую в окно золотой вечерний свет на воде.

— Виктория не работала с террористами, — твердо заявила Катриона, — и она не сумасшедшая. У нее были личные причины так поступать. — Она задыхалась, ей было плохо. — Ты веришь в идеалы, Ши: в свою страну, в свободный мир и все такое. Хорошо, я тоже верю. Но еще больше я верю в людей.

Мои друзья для меня гораздо важнее, чем самые высокие идеалы, а Виктория — моя подруга. Вот что я чувствую, Ши.

Тебе придется принимать меня такой, какая я есть. Или, — Катриона перешла на шепот, — не принимать вообще.

Вызов был брошен. Катриона в упор смотрела на Ши, ожидая его ответного хода. Она страшно устала. Все, что она знала, так это то, что совершила акт измены — выдала вслух секретную информацию. Возможно, теперь она потеряет Ши навеки. Но Катриону это больше не волновало.

Виктория медленно поднялась. Гвиннет откинулась на своем стуле. Теперь Виктория, Катриона и Ши образовывали почти правильный треугольник, глядя друг на друга поверх стоявшего на столе чайника. Виктория в упор посмотрела на Катриону и спокойно произнесла:

— Спасибо.

После этого она подняла руки и потрогала пучок волос на затылке.

— Слишком туго, — сказала она рассеянно и принялась вынимать заколки и швырять их на стол.

— Мисс Виктория… — начала было Кирсти.

Виктория помотала головой из стороны в сторону. Светлые волосы рассыпались по плечам.

— Это действительно не важно…

Виктория села на место так же медленно, как и встала, словно ее тело складывалось часть за частью, подобно секциям плотницкой линейки.

— Кирсти, я не очень хорошо себя чувствую, — по-детски трогательно пожаловалась Виктория.

И вдруг сильным ударом она оттолкнула от себя огромный чайник, уронив его на белую в линейку скатерть, после чего вообще сбросила чайник со стола вместе с сахарницей, молочником и тарелкой треугольных сандвичей с помидорами.

Виктория вытянула на столе руки, положила на них голову и заплакала. Громко, безнадежно, как ребенок, никого не стесняясь.

Глава 5

Сидя за столом, покрытым испачканной скатертью, Ши и Катриона смотрели друг на друга.

В комнате они были одни.

Доктор Макнаб и Кирсти увели Викторию наверх. Крепко обняв Викторию за плечи, Кирсти бормотала ей на ухо слова утешения, словно, как много лет назад, успокаивала испуганного ребенка. Доктор Макнаб, в свою очередь, с облегчением констатировал:

— Ну слава Богу, теперь она сможет немного отдохнуть.

Викарий уехал. Он покинул Данлевен, как всегда, сбитый с толку, но осчастливленный чеком на тысячу фунтов.

Джесс и Гвиннет сделали все, что было в их силах, чтобы отмыть пятна на ковре, потом собрали чайные приборы и понесли их на кухню.

— Мы тоже теперь можем ехать, — предложил Ши. — Тебе здесь больше нечего делать. Виктория получила эмоциональное кровопускание, и теперь о ней позаботятся старая преданная служанка и домашний доктор.

— Не будь таким циником.

— Такая у меня работа.

Катриона вздохнула. Она посмотрела на мокрый ковер и слегка примяла ногой небольшую кучку чайных листьев.

— Хорошо, — наконец согласилась Катриона. — Я поеду с тобой. Но только потому, что ты, пожалуй, прав: возможно, больше уже нет особого смысла в моем пребывании здесь.

— Отлично.

— Но не сию минуту. Я хочу, чтобы ты прогулялся со мной до пляжа. И хочу, чтобы ты выслушал все, что я тебе скажу.

Нижние этажи замка Данлевен были вырублены прямо в скале: винные погреба, кладовки, грозившие стать когда-нибудь опасными в силу своей ветхости. Здесь была и маленькая дверь, ведущая прямо на утес, с которого во времена деда графа Скарсдейла со стофутовой высоты сбрасывались в море отходы.

Теперь узкая тропинка, вьющаяся между громадных валунов, вела вниз, к небольшой бухте, выходившей прямо на запад и сейчас, в шесть часов вечера, дышавшей теплом долгого солнечного дня. На волнах покачивалась измотанная непогодой когда-то небесно-голубая лодка, привязанная канатом к вбитому в скалу железному кольцу.