Бумажная звезда - Хейз Мэри-Роуз. Страница 56

Раздался пронзительный крик:

— Арни!

К нему присоединились сотни других оглушительных криков. Упитанная четырнадцатилетняя девица рванула на себе блузку, обнажив большие белые груди.

— Я хочу тебя, Арни!

— Нам нельзя здесь оставаться, — сказала Вера, схватив друга за руку.

— Хорошо, — согласился тот, — давай подождем его у выхода.

Вера посмотрела на неистовствующую толпу, откуда тянулись к Арни жадные руки, готовые разорвать его на части, и покачала головой.

— Надо быть сумасшедшим, чтобы оставаться здесь. Нам надо немедленно уходить.

Но к ним подошли обеспокоенные служащие аэропорта в сопровождении двух крепких полицейских. Арни и Веру пригласили в другой зал ожидания, толпу фанатов разогнали. Арни же, казалось, не замечал происходящего вокруг.

Вера устало опустилась в кресло. Арни слонялся из угла в угол, поглядывая сквозь высокие окна на взлетно-посадочные полосы, где непрерывно взлетали и садились самолеты, но Сент все еще находился где-то в воздухе. Арни попросил у сияющей барменши стакан минеральной воды, выпил ее залпом и долго держал стаканчик у рта — непонятно, с какой целью. Вере начало казаться, что она сходит с ума.

Время тянулось бесконечно медленно. Минута следовала за минутой, но прошло всего полчаса.

Вера размышляла над тем, стоило ли ей продавать права на «Старфайер» и как она теперь будет себя чувствовать без нее. Конечно, потеря слишком велика… «Но, — подумала она, — я уже потеряла ее. Фактически я потеряла ее дважды. Первый раз, когда впервые познакомилась с Джи Би на приеме у Арни…»

— Прошел всего час, — прервал ее размышления его голос. — Когда же прилетит этот чертов самолет?

Виктор Даймонд взял с собой в Мексику Джи Би. После их возвращения они должны все встретиться и Вера подпишет контракт, предоставив Даймонду исключительные права на «Старфайер», которой тот хотел владеть безраздельно. Вера снова подумала о том, как будет себя чувствовать, подписав этот контракт.

Но не надо волноваться раньше времени. Сейчас, когда она вот-вот увидит Сента на свободе…

— Вера! — закричал Арни. — Вера, он приземлился! Сект прилетел! — Арни выглядел совершенно испуганным.

Арни рыскал глазами по толпе пассажиров, проходивших через таможню и паспортный контроль.

Здесь были загорелые туристы в ярких одеждах, бизнесмены, большие мексиканские семьи, группа священников в черных шляпах с плоскими полями. Каждый из прибывших катил перед собой тележку, доверху заполненную чемоданами, коробками, дипломатами, сувенирами и даже маленькими детьми. Сента среди них не было. Арни, нервничая, переминался с ноги на ногу. Вера испугалась, что Сент не успел на самолет или, что самое худшее, его вообще не выпустили из тюрьмы. Когда Вера была уже на грани истерики, из дверей вышел одинокий пассажир, бледный, плохо одетый, с отросшими длинными волосами. У него не было тележки, не было сумки, один только коричневый пакет, который он крепко прижимал к груди. Пассажир шел неровной походкой, как матрос, ступивший на сушу после длительного плавания.

Сент вернулся домой.

Последовала трудная неделя. Настроение Сента все время менялось: поначалу смущенный, он вдруг становился агрессивным и подозрительным или, наоборот, безропотно послушным, когда Арни водил его к дантисту, чтобы вставить выбитые зубы, затем в мужской магазин на Мелроуз-авеню.

Он позволил Арни самому выбрать для него вещи и лишь покорно поворачивался, поднимал руки, примеряя одежду, и безразлично смотрел на себя в зеркало, как будто не он, а другой человек примерял все эти рубашки, пиджаки, свитера и брюки.

— Возможно, у тебя послестрессовый синдром, — предположил обеспокоенный его поведением Арни. — Такое бывает у заложников и военнопленных.

— Ну и что?

— Возможно, ты нуждаешься в хорошем советчике. Центр в Раунд-Маунтинз уже больше не занимается реабилитацией наркоманов. Теперь они консультируют ветеранов войны и жертв похищений. Если ты проведешь там месяц-другой…

— Не говори глупостей, — ответил Сент. — Я не собираюсь менять одну тюрьму на другую.

— Дай ему время прийти в себя, — посоветовала Вера. — Он никак не может оправиться от шока.

На третий день Сент разговорился. Он говорил и говорил, слова лились бесконечным, бессвязным потоком, голос стал сиплым и неприятно резал ухо. Такого Арни за ним раньше не замечал. Когда он спросил Сента, что с его голосом, тот уклончиво ответил:

— У меня проблемы с горлом.

— Какого рода проблемы? Оно болит?

В ответ Сент только пожал плечами и ушел на террасу.

— Не спрашивай его об этом, — посоветовала Вера. — Его пытали, чтобы он дал показания, и повредили горло.

— Они что? — Голос Арни сорвался на крик. — Они…

— Тише; — попросила Вера, посмотрев на открытую дверь.

— Да, но… Господи, Вера. Это же просто ужас… Господи… Но как ты узнала? Почему он рассказал об этом тебе, а не мне?

— Просто я была там и знаю, что в Санта-Пауле людей пытают, там это обычная вещь.

— «Обычная вещь», — передразнил Арни. — Господи, Вера, мне больно думать, что Сент…

— Поверь мне, Арни, лучше его сейчас ни о чем не расспрашивать.

— Ему надо высказаться, — горячо возразил Арни. — Это ему поможет быстрее прийти в себя.

— Он так и сделает, когда сам того захочет, — резко сказала Вера, — а сейчас не дави на него.

Сент боялся низких потолков, закрытых дверей и большого скопления народа.

Он настоял, что будет спать на террасе, хотя на самом деле почти не спал и проводил большую часть ночи, расхаживая босиком по квартире и разглядывая виды из каждого окна.

Сент становился беспокойным на улице, испуганно смотрел на несущиеся мимо машины и снующих в разных направлениях людей. После первого похода с Арни по магазинам он решительно отказывался выходить с ним снова, не хотел даже ездить в лимузине с затемненными стеклами, навязчивое внимание раздражало его.

К разочарованию Арни, который пригласил Сента в итальянский ресторан, чтобы порадовать вкусной едой, Сент предпочел отправиться с Верой в «Макдоналдс», где они съели по биг-маку с жареной картошкой, обильно поливая все это кетчупом и горчицей.

Сент, который благодаря Гальегосу очень хорошо питался в тюрьме, соскучился по простой, доступной пище.

— Я мечтаю съесть пиццу, — сообщил он Арни на третий день своей свободы, — хот-догов, гамбургеров с различными приправами, но я не хочу, чтобы ты шел с нами, так как твое появление вызовет много шума.

На самом деле причина была в другом. Сент гораздо лучше чувствовал себя в обществе Веры, которая разговаривала с ним, как с нормальным человеком, а не как с выздоравливающим, только что вернувшимся из больницы, и, кроме того, в ее компании он был незаметнее, так как мало кто из мужчин обращает внимание на толстых женщин.

Арни пришел в ужас:

— «Макдоналдс»! Я тебя умоляю.

— Мне там нравится, там можно посидеть на улице и быстро смыться, если что-то не понравится.

— Но сейчас ты в полной безопасности. Не забывай, здесь Калифорния.

— Я знаю, — отвечал Сент, но голос его звучал неуверенно.

— Что ему сейчас действительно нужно, — сказала Вера по прошествии недели, — так это побыть в тишине, подальше от города.

И Арни сразу вспомнил о своем новом доме на озере Тахо.

С того самого лета, когда он, выздоравливая, жил там с Сентом, озеро Тахо стало казаться ему убежищем, благословленным небесами, и Арни купил тот дом, где мог в любой момент укрыться, остаться наедине с ветром, небом и водой. Сент там наверняка быстро поправится.

— Как же я не подумал об этом раньше, — корил себя Блейз.

В первый день на озере друзья взяли моторную лодку и отправились в плавание. За рулем сидел Сент, он включил мотор, и они быстро проплыли две мили.

— Я хочу поплавать, — заявил Сент.

— Вода ужасно холодная, — предупредил Арни.

— Не имеет значения, я не плавал уже два года.

Он быстро разделся, встал на край лодки, немного побалансировал и бесшумно нырнул. Несколько хороших гребков, и Сент скрылся из виду.