Бумажная звезда - Хейз Мэри-Роуз. Страница 9

В жизни произошли большие изменения, и это сразу нашло отражение в ее рисунках. Старфайер станет играть роль самой Веры, и каждый вечер художница будет рисовать то, что произошло с ней за день.

Сейчас Вера изображала Старфайер, сообщающую отцу и матери о своем решении, но рисунок не получался: Вера чувствовала себя виноватой. Закусив губу, она старалась удержать слезы. Старфайер гораздо легче, чем ей, ведь это ее, Верины, родители. Очень не хотелось причинять им боль.

Голова девушки склонялась все ниже, пока разгоряченный лоб не коснулся бумаги. Она чувствовала себя виноватой, любила родителей и в то же время ненавидела за то чувство вины, которое постоянно испытывала перед ними. «Они не имеют права зависеть от меня, — думала Вера, — они должны оставить меня в покое».

Спринг Кентфилд в свои сорок два года была звездой «мыльных опер».

Недавно она вышла замуж за человека гораздо моложе себя, маклера по недвижимости из Беверли-Хиллз, и ее беременность также тщательно спланирована, чтобы привлечь к себе еще большее внимание зрителей.

Беременность и роды — удел молодых, поэтому, по мнению Спринг, способность рожать делала ее моложе по крайней мере лет на десять.

План сработал. Популярность Спринг еще больше возросла. Поклонники были от нее без ума, засыпая любимую актрису письмами и подарками. Телесериал переделали, добавив в него рождение ребенка, а все журналы запестрели фотографиями красивой, молодой счастливой матери с младенцем на руках.

В доме оборудовали роскошную детскую, а в газетах появились объявления, что для ребенка требуется английская няня.

Однако хорошую няню найти легче, чем удержать, особенно когда хозяйка такая, как Спринг: требовательная и эксцентричная, отдающая самые противоречивые указания и не терпящая возражений. К тому же актриса всегда жалела деньги и расставалась с ними очень нехотя, конечно, когда это касалось других. На себя же она тратила с большим удовольствием, особенно если деньги были чужие. Первая няня прослужила у нее полгода, другие и того меньше. «Он очаровательный мальчик, — говорили женщины, — но его мамочка — сущий кошмар».

Вера начала работать в конце мая, после того как сбежала очередная воспитательница.

— Вы исчадие ада, — сказала она своей хозяйке. — Я немедленно покидаю ваш проклятый дом.

Спринг решила не нанимать новую, специально обученную няню. Вильям уже вышел из пеленок, и с ним могла справиться и Вера, для которой это было повышением.

— Иногда она разбирается в людях, — заметила Джерония, домоправительница, взбивая тесто и пританцовывая в такт музыке, звучавшей по радио.

Тощая и черная, как виноград, Джерония носила под прозрачной белой униформой яркие платья. Она была замужем за полицейским и имела троих сыновей-подростков.

Вере прежде не приходилось сталкиваться с цветными, так как в захудалом городишке графства Кент их просто не было, поэтому она находила Джеронию очень забавной и привлекательной.

— Тебе добавили денег? — спросила домоправительница.

Вера покачала головой. Джерония понимающе кивнула:

— Думает, с тебя хватит. Мисс Кентфилд жадна. Баксы для нее все. На твоем месте я бы устроила скандал.

Вера с интересом наблюдала, как Джерония закладывает тесто в специальную форму, начиняя его клубникой, смешанной с медом.

— Я не могу, — ответила она с жалким видом. — Хозяйка тут же уволит, и мне придется уехать домой, так как у меня всего лишь туристическая виза.

— Вот этим она и пользуется.

Джерония сердито подтолкнула к Вере блюдо с домашним песочным печеньем. Вздохнув, та взяла одну штуку.

Вера жила в постоянных хлопотах о ребенке, по вечерам в одиночестве смотрела телевизор и постоянно думала об отце с матерью, ощущая свою вину перед ними.

Она очень уставала, не высыпаясь по ночам, ожидая, когда вернется Спринг. Обычно та возвращалась под утро с какого-нибудь званого вечера, подвыпившая и веселая. В ней пробуждались материнские чувства, и она требовала, чтобы принесли Вильяма.

— Малыш спит, мисс Кентфилд.

— Тогда разбуди его, Вера. За что я тебе плачу? Мне не терпится увидеть свое золотко… Я не виделась с ним целый день!

Золотко, зевающее и протирающее глаза, доставлялось к мамочке, которая играла с ним пять минут и отдавала обратно, так как на большее материнской любви не хватало.

— Отнеси его обратно в постель, Вера.

С этими словами Спринг уплывала в свой будуар, а ребенок, окончательно проснувшийся, готов был играть всю ночь и ревел не меньше часа, когда Вера возвращала его в кроватку.

Мама писала чуть не каждый день.

«Мы стараемся держаться изо всех сил. У папы был новый приступ. Он совсем плох. Как только я подумаю, что ты так далеко от дома, то начинаю плакать…»

Спасением Веры была Старфайер.

Ее миссия на Земле сейчас была четко обозначена: изучение планеты с целью захвата. Диана Старр становилась связующим звеном двух галактик и должна проникнуть во все слои общества.

Она обязана пользоваться своей сверхсилой с большой осторожностью. Ее выпад против Юрия Андреева был слишком эффектным, что недопустимо, так как это могло привлечь к ней нежелательное внимание.

Диана должна внедряться осторожно и по возможности в такие дома, как дом Спринг Кентфилд, где собирается немало знаменитостей.

Однако пока ничего не получалось и скорее всего не получится, если конечно, положение не изменится. Старфайер (вернее Вера) встречалась с одной лишь прислугой: швейцарами, лифтерами, посыльными и другими нянями, которые приходили гулять с детьми в Центральный парк.

Не имея другого источника, Вера задумала создать свою собственную галерею знаменитостей. Решив отомстить Спринг, девушка сделала на нее беспощадную карикатуру в своей новой работе.

Основная сюжетная линия: Старфайер хочет помешать Спринг выйти замуж за молодого преуспевающего сенатора Мура (тот был точной копией доктора Уилера), который на ближайших выборах собирался выдвигать свою кандидатуру на пост президента страны. Спринг с длинными, в спешке наклеенными ресницами, с вызывающе обтянутой тонким шелком платья грудью вынашивает амбициозные планы, стремясь завладеть сенатором, с его помощью добиться власти и войти в Белый дом.

Однако у Старфайер свои планы относительно сенатора.

Задний план.

Белый дом. Все окна ярко светятся, и в них видны силуэты людей. Идет важный прием.

Крупный план.

Старфайер. Позади нее толпа нарядных гостей. Глаза Старфайер широко распахнуты, и в них угадывается напряжение. Вокруг головы зигзаги молний, она готовится к работе.

Старфайер (улыбаясь). Я покажу ему, чего она от него добивается.

Крупный план.

Сенатор и Спринг, которая с очаровательной улыбкой смотрит на него, но в ее глазах вместо обожания видны президентская печать и долларовая купюра.

Сенатор (в ужасе отпрянув). Ты не любишь меня, а просто хочешь заполучить мои деньги и власть.

Крупный план.

Сенатор и Старфайер танцуют.

Сенатор. Вы самая красивая женщина на свете.

Крупный план.

Спринг, кипя от злости. Вот дрянь! Я с ней еще посчитаюсь, сдам на руки иммиграционным властям…

Но в один жаркий июльский день жизнь Веры коренным образом изменилась.

Спринг без, предупреждения влетела в квартиру, преследуемая по пятам личной горничной. Она должна немедленно ехать в аэропорт Кеннеди. Женский журнал посвящал ей целый разворот: Спринг Кенфилд — жена и мать — на отдыхе у себя дома вместе с мужем и ребенком. Она просто уверена, что говорила Вере о своем отъезде в Лос-Анджелес на съемки для журнала. Неужели нет? Этого просто не может быть. И почему ребенок до сих пор не собран? Спринг забирает Вильяма с собой. Вера ведет себя недопустимо. Так больше продолжаться не может, придется серьезно поговорить по возвращении. Неужели Вера не способна запомнить простые вещи? Нет, она ей там не нужна. В Калифорнии слуг достаточно, поэтому няня останется в Нью-Йорке и может целую неделю наслаждаться жизнью, хотя того совсем не заслуживает.