Враг мой, любовь моя (СИ) - "Лайа Дало". Страница 37

Но дело сделано, и пора уже идти дальше по высокому, арочному коридору, вьющемуся с небольшим наклоном вниз. Монотонность движения по спиральной дороге скрашивалась многочисленными барельефами на выбеленных стенах, множеством ниш с большими и маленькими статуями и все они изображали одно — подвиги славных представителей Дома Воинов. Дзайн сражались на дуэлях, в многолюдных боях, на арене и в чистом поле, на мечах, луках, кулаках, мужчины и женщины, и даже дети. Стены коридора словно пели оду вечной битве, вот только с кем? На всех барельефах были изображены только Воины, их противники были сколоты со всех картин. Более чем странно для истово заботившихся о своей чести Дзайн — как так, оскорбить врага посмертно? Одним из постулатов Дома Дзайн было — «смерть смывает все», а эти изображения кричали об обратном, если только… Если только Воины не проиграли тогда и противники их были уничтожены лишь на стенах коридора, но не в реальности… А самое странное, что я понятия не имею, что за битва изображена здесь, а то что это конкретно одно сражение, ну или череда сражений в одной войне, так это очевидно, как по фоновым пейзажам, так и по знакам на барельефах. Возможно ли, что это та самая битва, что почти уничтожила Четвертый Круг и заставила гордых Дзайн уйти в вечную, глухую оборону? Надо будет разузнать у Ирэ, ну или попытаться.

Хотя, где гарантия, что он мне хоть что-то скажет, а если скажет, что это будет правдой? Ну да, Воины никогда не врут, просто не способны, но и правду можно сказать так, что во век не разобраться в ней. Учитывая то, что я уже изрядно запутался и в себе, и в ситуации… Согласен с Аэль, совершенно непонятно кто враг, а кто союзник.

Кхай. Однозначно ключевая фигура, но какую роль играет? Что сулят его зеленые глаза? Говорил, что меж Домами Тхеф, Шин и Реш существуют давние договоренности, но Тхеф ведут себя неоднозначно, более чем подозрительно, и сам он не Шин, хоть и называется именем Дома. Ответ на вопрос, в каком Доме он родился, знает лишь Аэль, но пока или не помнит, или не хочет говорить. Ну, может, в самом деле, — клинок, толчок?

К Арене мы вышли как-то внезапно и без предупреждения: вот он коридор, хоть и просторный, но все же, а вот она — Арена — кратер потухшего вулкана, причуда здешней природы, выдумка Коф — неважно. Арена — это амфитеатр, вернее все амфитеатры, цирки, сцены всех Упорядоченных. Бесконечные ряды скамеек для простых зрителей, ложи по количеству домов для высокопоставленных хаоситов, полыхающие на нездешнем ветру знамена всех мастей и размеров, покрытый белым песком огромный круг поля Арены и над всем этим непрекращающийся гомон толпы под голубым небом Четвертого Круга. Воистину, если, где и живет Слава, так это здесь.

Глава 25. Арена. Лаит

Вечная Арена, всегда полная, всегда готовая к зрелищу. Сколько битв видели эти стены? Каждый день здесь проходит как минимум одна. Причины особо не нужны, просто это Пха’Шантале, просто война здесь возведена в культ, а сражения лучший способ провести время.

Судя по речи Распорядителя, мы почти опоздали — представление участников сегодняшнего Турнира шло полным ходом и имени Кхая не могло быть в списке. Однако моего непонятного спутника это не смутило, едва мы вышли к Арене, как он, не сказав и слова, направился прямым ходом к полю. Зрители сперва не поняли, что за хаосит прерывает привычную церемонию открытия, но потом Кхай сбросил плащ, в который кутался все это время, и под лучами двух солнц этого мира белым золотом сверкнула морда муйан’кашат. Тишину, воцарившуюся над Ареной, можно было резать ножом, а потом откуда-то сверху, из ложи Дзайн раздался громкий бас Ирэ:

— Приветствуйте абсолютного чемпиона Арены — Дзайн’Кхая! Сегодня радостный день — один из наших братьев решил вновь вступить на белый песок славы. Кхай, твоего имени нет в списках, но как чемпион ты вправе участвовать в Турнире на своих условиях, чего ты желаешь?

— Знамя и награду.

— Назови знамя, за которое будешь сражаться и выбери награду.

— Когда-то я нанес невольное оскорбление Дому Реш в лице Тана Реш’Воаэль, сегодня, спустя тысячелетия, я хочу искупить свою вину и восславить ее имя.

Толпа загудела немного удивленно, но без особого протеста: абсолютные чемпионы Арены могли выбирать свои знамена, и, хотя чрезвычайно редко, но все же случалось, что выбирали они не свой Дом.

— Твое право неоспоримо, ты будешь сражаться во имя Дома Реш, тем более что сегодня с нами Тана Реш’Аэль, и она лично готова принять твои извинения.

При этих словах из-за спины Ирэ появилась моя тсани, прекрасная как всегда и вместе с тем ослепительнее, чем вчера, ибо сегодня она купалась не только в моем восхищении — все присутствующие затаили дыхание, когда шаловливый ветер всколыхнул складки на ее серебристом кше, запутался в ее платиновой гриве, а красное солнце заиграло на серебре браслетов и зажгло фиалковый огонь в ее глазах. Неважно как далеко находилась тсани, каждый видел ее будто перед собой, каждый почти мог до нее дотронуться. Все объясняла магия Арены, без нее было бы невозможно смотреть бои, все, вот только не ангельскую красоту Аэль. Неземной ангел смотрел безразличным взглядом на вновь притихшую толпу и только когда взор ее коснулся Кхая, только тогда фиалковая пустота сменилась фиолетовым морем чувств. Дорогого стоил этот взгляд сквозь пространство и время, но еще больше я бы отдал, что бы так она смотрела на меня…

— Дзайн’Кхай, Дом Реш помнит все и всегда буду помнить, но смотреть Тана могут под разным углом. Метаморфы не держат на тебя зла за произошедшее, но ты можешь сражаться во славу Дома Реш, если таково твое желание.

Магия Арены разнесла тихий голос Аэль по всем уголкам амфитеатра, а слова ее вызвали легкую улыбку у большинства. Тсани была в своем репертуаре — двойственность ее слов оставляла вопрос о принятых извинениях все еще не решенным, и, в то же время, заставляла Кхая расплатиться за свой поступок. Кхай оказался достойным противником в словесных баталиях, его ответ буквально всколыхнул Арену.

— Я буду сражаться не за Дом Метаморфов, а во имя моей тсани.

Каждое слово было приговором, мне. Кхай открыто заявлял о своих чувствах и буквально требовал ответа, но Аэль вновь поступила по-своему — просто проигнорировав сказанное, на что, впрочем, имела полное право. Неловкую паузу решил заполнить Ирэ:

— Ты выбрал знамена, но что насчет награды?

— То, что принадлежит моей тсани, но было у нее отнято. Регалии Реш хранящиеся в Доме Дзайн и Доме Тхау.

К моему удивлению, названная награда не вызвала протеста ни у кого, даже в секторе Тхау. Остальных можно было не опасаться — Арена была нейтральной территорией, да и сектора Коф и Цаде почти пустовали. И все же Ирэ решил возразить:

— От лица Дома Дзайн подтверждаю твое право требовать Регалию, хранящуюся у нас, но я не могу того же просить у Дома Судий.

Однако Кхаю не дали опротестовать решение Ирэ, поднялся один из представителей Тхау:

— От лица Дома Тхау, награда подтверждается.

И все, никаких объяснений, никаких больше слов, в этом вся суть Судий — они всегда делают верный выбор, никогда не ошибаются и потому им доверено вершить правосудие среди тех, кто не подчиняется никаким законам.

— Принято. Дзайн’Кхай сражается во славу Тана Реш’Аэль и наградой ему будут Регалии Реш из хранилища Дзайн и Тхау.

Сразу две Регалии… Моя тсани еще на два шага приблизится к своей цели, вернет себе еще кусочек старой личности, еще один осколок прошлого, в котором есть ненавистный Кхай и нет меня. Ее победа, мое поражение. Пусть я и эгоистичная сволочь, как и всякий нормальный хаосит, но я не могу предать ее интересы. Дом Реш должен возродиться, Аэль должна Обрести себя, это также очевидно, как и то, что Хаос любит своих детей.

Мне понадобилось немало времени, чтобы осознать несколько простых вещей. Во-первых, Реш действительно Звери, со всеми способностями и особенностями, но еще они хаоситы, пожалуй, единственно настоящие. Все остальные Дома лишь жалкие копии, отражения каких-то их черт или страстей. «Высшие сущности» — так говорит Книга Рам[1], словарь древнего хаоского. Рам не дает представления об истории, не рассказывает красивые легенды, она лишь скупо описывает основные понятия, но как же в них много истинны, как стройно они складываются в единую картину!