Истинная для дракона. Противостояние (СИ) - Владимирова Анна. Страница 10

— Майрин продолжит карьеру адвоката, ничего не изменится, — голос Аршада не выражал каких-либо эмоций. — Разве что на время… Когда оно придет.

— Поздравляем, Повелитель! — а это женщина-змея рванулась «заглаживать волны на барханах». — Позвольте предложить тост за вас и вашу избранницу!

А у меня все плыло перед глазами.

— Аршад, я не могу больше, — простонала я глухо.

— Прошу простить нас, — услышала его голос будто сквозь толщу воды на фоне звона бокалов.

К счастью, он повел меня прочь из зала. С каждым шагом в голове прояснялось все больше, словно Аршад вернул мне способность дышать. Мы прошли по открытому переходу, с которого открывался потрясающий вид на ночную пустыню и красную луну. Свежий ветер разметал волосы по влажным плечам, захотелось дышать полной грудью, бежать, сломя голову! Повинуясь порыву, я высвободилась из рук Джинна и зашагала впереди, надеясь дать понять, что не согласна с той жизнью, которую он для меня подготовил. Коридоры казались незнакомыми, я бежала наугад только чтобы обнаружить, что оказалась в нашей с ним гостиной.

Дверь хлопнула, отрезав путь к бегству. Добегалась. Я сделала еще несколько неуверенных шагов, чувствуя, как ноги дрожат все больше. Платье так знакомо занялось алым пламенем и почернело, тут же облетая пеплом, а к ногам устремился ливень из драгоценных персиковых камушков.

— Аршад, — сорвалось с губ, и на талию легли горячие ладони.

— Майрин… — опалило кожу его дыханием.

— Ты пугаешь…

— Бежать от меня? — устало усмехнулся он. — Ты не смотришь на меня, как на единственного мужчину. Не принимаешь, отталкиваешь… — он тяжело вздохнул. — Но ты не виновата… — Его ладони двинулись вверх. — Ты всегда будешь такой… дикой…

Я судорожно вздохнула, когда он накрыл пальцами грудь и слегка сжал чувствительные вершинки.

— Я не готова… — всхлипнула, сжимая ноги.

— Тебе просто нужно делать то, что ты делала все эти семь лет — быть рядом, — и он склонился к шее, но коснуться губами кожи не успел.

— Нет.

— Что? — по плечу прошелся горячий выдох.

— Мой ответ — нет. Я не выйду за тебя, не стану спутницей, не сяду в золотую клетку!

Нежные прикосновения ладоней обернулись жесткой хваткой. Джинн скользнул рукой к горлу, второй перехватывая поперек ребер:

— Майрин, я не спрашиваю. — Я дернулась, вцепляясь в его руку, но тут же обмякла в его объятьях — комната в одну секунду полыхнула огнем. — Ты — моя. Мое предназначение, мой воздух… — Казалось, кровь вскипела жидким огнем, в груди запекло, сердце зашлось в диком ритме.

Я раскрыла рот, задыхаясь, а он вжал меня в свое напряженное тело, опаляя кожу шеи дыханием: — Я за тебя разорву любого… всех… Только перестань бояться, посмотри на меня! — Он рывком развернул меня к себе лицом: — Я ничего тебе не сделаю, никогда… Но и не отпущу, даже не проси.

— Теперь я — твой джинн, да? — искривила губы, поднимая запястья с браслетами к его глазам.

Его губы дрогнули в усмешке:

— Может, и так…

— И какие будут пожелания, мой Повелитель? — прошептала презрительно.

— Хочу тебя… Это — первое… — не придал он значения моему тону.

— А второе?

Джинн взглянул в глаза:

— Хочу сына.

— Что?

— Ты родишь мне сына.

Хотя вокруг полыхало, я почувствовала, что иду ко дну, скрученная цепями и запертая в золотой клетке. Воздуха не хватало, грудь сдавило смутно знакомым предчувствием, и сердце остановилось.

— Аршад, — выдавила, испуганно раскрывая глаза…

…и в следующую секунду меня скрутило дикой болью, по щекам побежала горячая жидкость, и я не сразу поняла, что это — кровь. Руки стремительно покрывались шерстью, когти удлинились и почернели, а позвоночник — по ощущениям — вырвали к чертям!

Я рассеянно схватился за чашку с кофе, и та выплеснулась на руки. Сердце который раз споткнулось, никак не желая биться ровно. Зашипев сквозь зубы, я рывком поднялся и направился к раковине, огибая кукольные домики. Алиска весь вечер была образчиком хранительницы семейного очага, не спускала с рук Никиту и параллельно вникала в устройство мира пластиковых куколок Вари и Маши. Девочки стреляли глазками на гостя, но во взрослые беседы не вмешивались. Варя больше напоминала чертами отца, но хитрющий взгляд унаследовала от мамы. Маша казалась мягче, улыбчивее, льнула к Алисе и охотно возилась с младшим братом.

Мария — мать Алекса, тихонько сидела у камина с вязанием. Я замечал, что женщина временами уходит в себя, подолгу смотрит в одну точку, но все же возвращается в реальность и первым делом ищет глазами детей, неизменно улыбается и с облегчением вздыхает.

Хорошо Костя поработал.

Алекс бросал на жену долгие хмурые взгляды, но совсем не из-за ее вечерней выходки. Подумать было над чем.

— Мирослав в курсе, что ты воскрес? — спросил вдруг, когда я вернулся с чашкой за стол.

— Нет, пока знаешь только ты. — Нарастающее беспокойство нервировало, сосредоточиться почему-то было сложно. — Совет в Ванкувере тоже пока не знает ничего, поэтому решай сам, кому первому говорить.

Несложно догадаться, что решит Алекс, но предоставить ему выбор было необходимо.

— Сам поговоришь с Мирославом?

— Мне пока не до этого, — отрицательно покачал головой. — У меня проблемы… — их взгляды встретились, — личного характера. И они приоритетные.

Правящий удивленно вздернул брови, но пожал плечами:

— Ситуация со стычками ведов и зверей стабильно тяжелая. Я бы сказал — как и всегда. Но Совет бьет тревогу, видимо, потому что чувствуют вектор дальнейшего развития ситуации. Джинны для нас недоступны. Они не идут на переговоры и делают вид, что, кроме них, никого в принципе больше нет. Раз ты говоришь, это их влияние на политику, то… будет новая война.

Вот так спокойно и хладнокровно Алекс разложил основные выводы, от которых стыла кровь.

— Одно хорошо — общий враг объединяет, — посмотрел на него в упор Правящий. — Если ты как лидер ведов открыто встанешь на сторону оборотней и объявишь мобилизацию, мы решим сразу проблемы с волнениями. Джинны такое могли предугадать?

— Нет, — покачал головой. — Джинны действуют исподтишка и открыто конфликтовать не будут.

— Это из-за тебя пошел такой перекос, что они подняли голову? Из-за того, что ты исчез?

И снова проницательность Алекса удивила.

— Да.

— Ты изменился, Зул, — вдруг заметил Алекс. — И я не про внешность.

— Меня многого лишили, — усмехнулся растерянно.

— Тебе видней, но… ты… пообтесался, что ли. — Хоть Алекс и улыбался, его взгляд невыносимо пронизывал. — Раньше мне так не хотелось… вышвырнуть тебя с моей территории. Подавляешь. Понимаешь меня?

— Ценю, — признательно склонил голову. Пообтесался, значит. Почему нет? Лучше поздно, чем никогда.

— Зул, еще кофе? — подошла Алиса.

Конечно, она не упустила ни одного слова из беседы и вовремя пришла закрепить положительные решения своего мужчины. Алекс сгреб жену в объятья, взглядом давая понять, что его личная сатисфакция еще впереди, и Алиска закусила губы, сдерживая улыбку. Оставалось лишь радоваться за этих двоих, и…

…сердце вдруг больно ударилось о грудную клетку и зашлось, как шальное. В сознание ворвался дикий страх. Я ясно услышал ее сдавленный крик: «Аршад…»

Дернулся, хватаясь за голову, и грудь разорвало от боли. Ее боли.

«Оборачивается… — догадался. — И смертельно этого боится!»

Я замер, сконцентрировался на ее эмоциях и со всей силы дернул их на себя. Не должна она расплачиваться за мои ошибки так жестоко! С трудом разлепил глаза и бросился к двери, еле обогнув Алису и едва успел выбежать во двор, как меня будто разорвало пополам. Кажется, снес небольшую елку, когда раскрыл крылья, повалил забор и рухнул сверху на навес, завалив поленницу.

Как же хотелось умереть! Я взвыла в ужасе, раскрыв губы и чувствуя, что удлинившиеся клыки уже не помещаются во рту. Держал только взгляд Джинна. Отчаянный, собранный и жесткий. Он вдруг сжал меня сильнее, впечатывая в свою грудь, несмотря на то, что когти вспарывают его плоть, и, оперевшись о стену, сполз со мной до самого пола: