Шаг из тьмы (СИ) - Марс Остин. Страница 22

— А то же так трудно догадаться, нереально прямо.

— Ничего секретного я не говорил.

— Конечно, это же всего лишь моё здоровье, это можно легко обсуждать с чужим человеком.

— Об этом и так весь рынок болтает.

— Тем более, почему бы королевскому сыну не вести себя как базарная баба, что тут недостойного?

— Звучит как оскорбление.

— Вызовите меня на дуэль, — с горьким сарказмом прошептала Вера, — пусть об этом напишут в газетах, всё равно эту историю каждая собака знает. Офигеть секретный отдел.

— Мужчины не дерутся на дуэлях с женщинами.

— Да, они всего лишь гробят их репутацию, ограничивают свободу и распускают сплетни. А на дуэль их вызвать за это нельзя, как удобно.

Он молчал, она потёрла лицо, медленно глубоко вдохнула и сказала чуть спокойнее:

— Ладно, так… вернёмся к вопросу. Что вы от неё хотели получить? Совет?

— Совет.

— И что она вам посоветовала, эта мудрая женщина с огромным опытом, не имеющим к этой ситуации ни малейшего отношения?

— Я не принял её совет.

— Он был так плох?

— Она посоветовала убедиться, что вы действительно настроены серьёзно, и что вам интересен я сам, а не мои деньги и положение. И для этого она предложила прийти к вам со следами… визита к другой женщине, и посмотреть на реакцию.

Вера посмотрела на него, он смотрел в чашку, она достала из-за пазухи амулеты и стала перебирать их, но поняла, что не помнит, которые из них новые, они не отличались от старых. Бросив это бесполезное занятие, она опять посмотрела на министра и тихо спросила:

— Посмотрели?

Он поднял глаза, потянулся взять её за руку, она отдёрнулась как от огня.

— Вера…

— Идите отсюда. Не хотите говорить о планах на завтра — значит, нам не о чем говорить.

— Вера, я же сказал, я не принял её совет!

— Хватит на меня орать! Я сказала вам уходить, сколько раз я должна это повторить?!

— Она облила меня своими духами, неожиданно, я её не просил и не соглашался с её предложением, она сама это сделала. Я переоделся, и вымылся, дважды, но эта дрянь настолько стойкая, что вы её всё равно унюхали.

Она усмехнулась и изобразила его фирменный высокомерно-укоризненный тон:

— И как вы это допустили? Мне казалось, у вас отменная реакция. Может быть, вы и сами были не против? Для вашего мира это нормально, и вы не собираетесь от этого отказываться.

Он бросил на неё раздражённый взгляд, прошипел:

— Я вам всё объяснил, что вам ещё нужно?

— Это вам что нужно ещё? Вы решили узнать, как я к вам отношусь, при том, что я вам об этом говорила, блин, под "часами истины". То есть, мне вы не поверили, а какой-то…

— Она не шлюха.

— Я её так не называла. Но судя по тому, что вы кидаетесь её защищать с таким пылом, она — профессионал.

— Вера, ваша ревность необоснованна, я её второй раз в жизни видел.

— Офигенно. При чём здесь ревность? Вы пошли к незнакомому человеку, чтобы задать вопросы обо мне. Вы пошли к ги-син. Это очень хорошо показывает ваше отношение ко мне, ту роль, которую вы для меня готовите в вашей жизни. И вы сделали это сразу же после того, как Йори принесла вам сплетню про моё бесплодие, и я её не опровергла. Это тоже хорошо показывает ваше отношение ко мне. Вы не пришли сюда ночевать, как только появилось малейшее подозрение, что я для вас генетически бесполезна. Это не ревность, и ги-син здесь ни при чём, это просто ваше отношение ко мне, которое резко изменилось.

Повисла тишина, Вера смотрела на чай, министр медленно глубоко вдохнул и сказал:

— Завтра бал.

— Я помню, я приду. До завтра, господин министр. — Я никуда не уйду, пока вы не прекратите нести чепуху и не выслушаете меня спокойно.

— Я спокойна. И я вас выслушала. Не хотите уходить — не надо, я сама уйду. Подальше. Ищите мне новый дом, я не хочу здесь оставаться.

— Здесь безопасно.

— Если вы не найдёте мне новый дом до бала, на балу я попрошу об этом короля, при свидетелях.

— Найти вам безопасное жильё за такое короткое время нереально.

— Ваша проблема. Вы давно должны были об этом позаботиться, но вас заботили какие-то совершенно посторонние вещи.

Она встала, достала себе чашку и стала наливать воду, руки тряслись так, что пришлось поставить чашку на стол, чтобы не уронить. Министр смотрел на неё, она чувствовала спиной его взгляд, и не оборачивалась.

— Вера… давайте поговорим… просто поговорим, о чём-нибудь отвлечённом.

— С ги-син своими разговаривайте, они для этого предназначены.

— Чёрт, Вера! Я же сказал уже, она меня интересовала как источник информации, а не как женщина!

Вера обернулась и развела руками с ядовитым сарказмом:

— У меня по этому поводу только один, самый главный вопрос. С чего вы взяли, что она, мать вашу, на вашей стороне? Как должна работать логика, чтобы хотя бы на минуту допустить, что женщина, которой вы деньги платите за общение, будет помогать вам наладить отношения с другой женщиной, которая делает то же самое, но бесплатно? Это же её… не просто конкурент, а злейший враг — это девальвирует ценность её услуг! Это простейшая логика, чему вас в универе экономическом учили? Это чем надо упороться, чтобы пойти к шлюхе спрашивать о любви? Что она о ней знает, это не товарно-денежные отношения! И даже если вдруг знает — с чего бы ей вам помогать? Это такая феерическая, просто эпическая вершина наивности, что все наивняки мира должны сражаться за право гнездиться в этом месте!

Он держался за голову и пытался сдержать смех, Вера поняла, что размахивает руками, как выступающий на форуме философ, отвернулась и взяла свою чашку с водой, пытаясь отдышаться, и чувствуя, насколько стало легче.

Министр помолчал, медленно глубоко дыша, как будто пытаясь взять себя в руки, осторожно сказал:

— Я однажды ей сильно помог, и рассчитывал на её благодарность.

Вера издевательски рассмеялась:

— Шутите? Она ги-син, она не шлюха, она даже за деньги ничего не должна. Помогли — значит, хотели помочь, ваше дело, может, вам помогать нравится. Пришли — значит, хотели прийти, может, услуги понадобились. Спросили про другую женщину — приветик передадим другой женщине, чтобы не думала, что она тут одна. И вы радостно передали. Понравилось быть курьером?

— Я уже понял, что выбрал неправильный способ решения проблемы, хватит. Я до сих пор не понял, что вы хотите получить в качестве извинения.

— Нахрена мне ваши извинения? Извинение не стирает память, а в вашем случае вообще ничего не меняет, потому что вы всё ещё не поняли сути претензий, и продолжаете считать, что всё делали правильно, а вокруг творится какая-то нелогичная женская блажь.

— Именно это и происходит. Вы выдумали проблему там, где её нет, я не понимаю такой бурной реакции на такую невинную вещь.

— Ничего, это приходит с опытом, рано или поздно поймёте.

Он усмехнулся:

— Звучит как угроза.

Она сделала саркастично-невинные глаза:

— И как вы догадались?

— Вы собираетесь посетить продажных мужчин?

— А что, вам не нравится эта мысль?

— Вы их здесь не найдёте, здесь не ваш вывернутый на изнанку мир.

— Это моя проблема. Просто наслаждайтесь зрелищем.

Он фыркнул, как будто не видел в её заявлении ни грамма угрозы для себя лично, она выпила воды, вылила остаток и пошла в спальню.

Кровать была застелена новым постельным, вещи на трельяже были переставлены, в центре стояла открытая алая коробка с теми хрустальными гребнями, которые она примеряла в магазине Анди.

Она подошла и одним пальцем захлопнула крышку.

— Они же вам понравились.

Министр стоял у двери, опираясь плечом о стену и держа в руке чашку, Вера не ответила, продолжая смотреть на закрытую коробку. Тихо спросила:

— Товарно-денежные отношения, серьёзно? Бартер?

— Не делайте вид, что не понимаете.

— Нет, я понимаю, что у вас так принято…

— Да, у нас так принято. А у вас как принято?