Тонкая структура (СИ) - Хьюз Сэм. Страница 9

— Ты знаешь, что нам нужно, Калрус. Мы хотим, чтобы все это прекратилось. Мы больше не хотим участвовать в этом… этом извращенном эксперименте, который ты здесь устроил. Мы хотим увидеть мир, который ты так долго от нас скрывал. Мы хотим свободы.

— Свободы? — Калрус откидывается в своем кресле, как бы невзначай скрестив руки на груди. — Это невозможно, — спокойным голосом отвечает он. — Исключено. Извини.

В комнату входит эксперт-подрывник. Он недолго беседует с Брауном. Калрус слышит слова, но не вполне понимает их жаргон. Не важно. Эксперт приступает к работе над стеклом.

— Ты водил нас за нос, — продолжает Браун. — Уже как минимум три поколения нас держат в этом месте, в этой так называемой «аркологии». Может быть, и гораздо дольше, если верить словам моего деда. Но все это ложь. Те басни, которыми ты нас потчевал. О том, что мы находимся глубоко под землей. О том, что окружающего нас мира не видно из-за ветра и грязи, скопившейся на крыше аркологии. Все это сплошное вранье. Я говорил со стариками. С самого детства. И все остальные тоже. Мы знаем, как на нас влияют химикаты, которые ты добавляешь в нашу еду. Делаешь нас послушными. Мы знаем про океаны. И леса. Я читал книги о… об этом твоем небе, и ветре, и… и рыбах, и животных. И о Солнце.

— Ты не должен знать, что такое Солнце, Нота, — замечает Калрус. — Эти истории под запретом.

— Знание нельзя уничтожить.

Калрус кивает.

— Все, что вы слышали, — неправда, — отвечает он. — Я вас не обманывал. От мира вне этой аркологии ничего не осталось. Мы вынуждены жить здесь. До конца вашей жизни, и жизней ваших детей. Нет никакого Солнца. Любовь и все остальные эмоции, о которых вы могли где-то услышать — все это фикция. У вас ломка. Возвращайтесь к работе. Все вы. Прошу вас. Это и есть ваш мир. Снаружи ничего нет, вы понимаете?

— Ты выпустишь нас отсюда, — заявляет Браун. Он достает из кармана скомканный прямоугольник. — Что это? Что это такое?

— Плод воображения, — отвечает Калрус, едва взглянув на предмет. — Ты и сам знаешь, что подделать можно все что угодно. Если вы меня убьете, то уже никогда не выберетесь наружу — вы даже не пробьетесь через алмазный панцирь, даже со всей вашей фугасной взрывчаткой. Тебе пора возвращаться к работе на руднике, Нота Браун. Ваша шахта осталась без присмотра.

Подрывник, имя которого по-прежнему остается неизвестным, закрепляет на пуленепробиваемом стекле заряды направленного действия. Калрус перемещается в дальний угол — рядом с книжной полкой — и с трудом опрокидывает стол и кресло, чтобы защититься от взрыва. — Автоматы и взрывчатка. При ваших-то ресурсах. Где ваш штаб? Как вы научились обманывать мою систему безопасности? Вам кто-то помог?

Ответа нет. Отряд отходит на безопасное расстояние. — Отвечать, конечно, не обязательно — дело ваше, — добавляет он.

Взрыв настолько громкий, что уши Калруса даже не воспринимают его как шум. Он жив, но дезориентирован и на какое-то время лишился слуха. Браун и его люди тем временем поспешно возвращаются на прежнее место, снимают с Калруса развалившийся на кусочки стол и принимаются избивать его прикладами своих автоматов, пока он не перестает сопротивляться. Наконец, его уносят.

С помощью прочного промышленного скотча повстанцы связывают его руки за спиной. Они заставляют Калруса вывести их из его апартаментов и показать дорогу через лабиринтообразный бункер к лифту. Они поднимаются на самый верх, без остановок, в «воронье гнездо» — верхний этаж самого высокого здания во всей аркологии, которое представляет собой гигантский сталактит в километр высотой, поддерживающий потолок сооружения. Они подводят Калруса к краю и удерживая его в заложниках, берут под контроль городскую видеосеть, чтобы показать многочисленной публике ее лидера, отданного на милость революционеров. Они грозят сбросить его вниз.

Миллионам людей непросто осознать случившееся. Больше никакого Коменданта? И… что же им теперь делать?

В нескольких километрах к юго-востоку пылает фармацевтическая фабрика. Сигнал тревоги должен был добраться до рабочего стола Калруса несколько часов тому назад, но был замаскирован, поэтому Комендант о нем не узнал. Скоро — хотят люди того или нет — действие последней дозы выветрится. Несколько человек погибнут из-за синдрома отмены, но выжившие станут гораздо сильнее. И вот тогда они поймут, как поступить.

— Не убивайте меня, — говорит Калрус. — Не надо. Я покажу то, что вы хотите увидеть. Я покажу вам свет за этими стенами. Просто сохраните мне жизнь. Позвольте мне пойти с вами. Я, как и вы, хочу отсюда уйти.

— Так ты здесь тоже не по своей воле, а?

— А разве похоже, что у меня был выбор — уйти или остаться? С такими-то замками?

Калрус показывает дорогу. На это уходит несколько часов. Он ведет их к нижнему этажу аркологии, после чего они отправляются в путь пешком, образуя процессию, к которой постепенно примыкает все больше людей — сотнями, тысячами; некоторые из их, осознав происходящее, начинают кричать и бросаться подвернувшимися под руку вещами. К тому моменту, как узенькая вереница повстанцев вместе с их заложником достигает строения, втиснувшегося в дальний южный угол аркологии, где шестиугольный узор касается земли, создается ощущение, что за ними следует половина города. Калрусу освобождают руки, он отключает для всех систему безопасности и входит внутрь. Три дула, готовых выстрелить в любую секунду, смотрят ему в затылок. Если это ловушка, он умрет первым. А остальные по-прежнему смогут выйти на свободу. Так что терять ему нечего. Таков ход рассуждений.

Сотни не столь удачно запрограммированных людей толпятся позади, пытаясь последовать за повстанцами.

Они оказываются в просторном и пустующем помещении — здесь темно, повсюду следы сажи и множество машин для горно-шахтных работ. Калрус открывает ржавую панель и вводит еще один код. Старая гидравлика издает жалобный визг. Одна из стен начинает разворачиваться, сдвигая в сторону сложенное вдоль нее оборудование. Дверь трехметровой толщины. За ней — длинный тоннель, освещенный флуоресцентными лампами. «Тоннель ведет за пределы аркологии. Он ведет на поверхность. Воздушный шлюз в дальнем конце выведет вас наружу. Следуйте за мной».

Тоннель почти в километр длиной. Слегка изгибаясь, он постепенно поднимается вверх. И чем глубже они продвигаются, тем чище выглядят секции тоннеля. Как будто их построили позже. Как будто тоннель удлинялся со временем. Примерно через каждые пятьдесят метров в стенах располагаются гигантские щели — двери, втянутые вовнутрь. Последняя дверь, покрытая черно-желтыми знаками, остается запертой. Она выпуклая, как внешняя часть скорлупы. Постепенно становится виден текст:

ВОЗДУШНЫЙ ШЛЮЗ

ВНИМАНИЕ: ВНЕШНЯЯ СРЕДА

ОПАСНА ДЛЯ ЧЕЛОВЕКА

ИМЕЮТСЯ ПРИЗНАКИ

ХИМИЧЕСКОГО/ БИОЛОГИЧЕСКОГО/

РАДИАЦИОННОГО ЗАРАЖЕНИЯ

ПОЛЬЗУЙТЕСЬ ДЫХАТЕЛЬНЫМИ

МАСКАМИ

НАСТОЯТЕЛЬНО РЕКОМЕНДУЕТСЯ

ИСПОЛЬЗОВАТЬ

ПОЛНОРАЗМЕРНЫЕ ЗАЩИТНЫЕ

КОСТЮМЫ

ПО ВОЗВРАЩЕНИИ НЕОБХОДИМО

ПРОЙТИ ПРОЦЕДУРУ

ОБЕЗЗАРАЖИВАНИЯ

МАКСИМАЛЬНАЯ

ПРОДОЛЖИТЕЛЬНОСТЬ

КОНТАКТА — ДВАДЦАТЬ

ПЯТЬ (25) МИНУТ

ПО ИСТЕЧЕНИИ ПЯТНАДЦАТИ (15)

ДНЕЙ ВХОД ВОСПРЕЩАЕТСЯ

ДОЖДИТЕСЬ ДВОЙНОГО ЗЕЛЕНОГО

СИГНАЛА ДЛЯ ПЕРЕХОДА

КО ВТОРОМУ ЦИКЛУ

— Многому ли из этого ты веришь, Нота? — спрашивает Калрус, вводя в настенной панели очередной код. Первая гигантская дверь приходит во вращение и поднимается к потолку.

Они входят в огромную сферическую камеру, которая находится за воздушным шлюзом.

— Ты уж прости, — говорит Калрус. — Но пока у меня есть возможность, я буду продолжать этот глупый спектакль.

Он подходит к последней настенной панели и открывает большой ящик, расположенный позади нее. За ним — полдюжины костюмов для защиты от радиации и пластиковые маски с длинными шлангами, соединенными с воздушно-компрессорными установками, встроенными в стену. Калрус надевает одну из масок.