Связанные нитью (СИ) - "ЛуКа". Страница 5

В двадцать пять лет многие ее одногруппницы уже были замужем, с одним или двумя детьми, радовались этому, как любые нормальные женщины. А что же Слава? Неужели ей этого не хотелось? Нет. Она считала брак клеткой.

«Я больше не смогу проводить дни, лежа на диване и строча свои статейки, гулять посреди ночи, если вдруг приспичит подышать воздухом. Буду вынуждена подчиняться расписанию ребенка. Или, может, я настолько привыкла жить холостяцкой жизнью, что кроме редких объятий и секса, мне больше ничего не нужно?» — она подошла к подъезду и подняла взгляд к небу. Отсюда ей едва были видны звезды, для города это целая проблема — разглядеть светящиеся крошки и загадать желание. Люба права. Слава – скептик, а еще циничная и далекая от романтики.

Дома ее ждут два соседских кота, которых Ариадна заберет, когда вернется. Иногда заглядывает Антон, с которым можно легко переспать, и оба будут довольны, а что потом? Но об этом Мирослава предпочитала не задумываться. Сейчас в ее жизни все шло именно так, как она хотела — гладко и без лишних волнений.

Ночью она не спала, знакомясь с историей нового хобби. Пыталась раскладывать карты, листая страницы и делая сумбурные выводы о том, что ее ждет, пока терпению не пришел конец, и девушка не захлопнула книжку.

— Чушь какая… — недовольно пробормотала она, поглаживая Бегемота по рыжему брюху. — Говорится, что встречу любовь, но этому сопутствуют некие сложности. Хорошо, что с финансами проблем не будет. Хотя о чем я говорю, это же чертовы карты.

Подавив зевок, Слава задернула плотные шторы и улеглась спать.

Утром ее разбудил дверной звонок: звонили так усердно, что в пору было затыкать уши.

Мирославу как ветром сдуло с кровати. Путаясь в одеяле и слушая недовольное мяуканье Владыки, который следовал за ней по пятам, она наконец-то открыла дверь — на пороге с букетом алых роз и банкой домашних солений стоял Антон собственной персоной.

— Доброе утро. Прости, что разбудил, — привычным голосом с хрипотцой поприветствовал он, чмокнув ее в щеку и вручив букет, на который девушка скептично посмотрела, широко зевнув. А затем удалилась в кухню – ставить цветы в вазу.

— Какая ты с утра молчаливая, к тому же, не одна! Опять эти два пучка ходячих аллергенов, так нечестно. Я приехал в гости, а ты заставляешь меня провести весь день в соплях и чихах, — он покачал головой, но в квартиру вошел и закрыл дверь. — Я тебя разбудил? — подошел к ней сзади и провел рукой по затылку, приглаживая торчащие волосы.

— Угу, из-за тебя не выспалась, — она еще раз зевнула и потерла глаза. — Но продолжу спать, иначе мне станет плохо.

— Естественно, но я рассчитывал на твою нежность… — он обнял девушку за талию.

— Рассчитывай в другой раз, — она отмахнулась и, высвободившись, вернулась в спальню. В кровати ждал Бегемот, а следом пришел Владыка.

— Прекрасно! К ней приходит горячий мужчина, а она делит постель с котами, куда катится этот мир, Слава!

Но девушка только отвернулась, накрывшись с головой одеялом. Теперь она до вечера будет спать.

— Ладно, отдыхай. А я пойду в комп поиграю, надеюсь, туда ты не пускала эти ворсистые коврики?

— Наконец-то, — пробормотала Слава, притягивая к себе Владыку и гладя его по нежной шерстке. Вскоре ее рука ослабела, и девушка уснула.

Ей снились коты. Они сидели за столом и пили… ее вино, как на картине, которую выставляли современные художники на старом Арбате, надеясь продать немыслимое творение туристам.

Мирослава в любимой пижаме с изображением полосатого енота сидела напротив и молча слушала их треп.

— Нет, ты видел! Она позволила этому бородачу остаться у нее, да еще обнимать себя! — ворчал Бегемот, дергая ушами.

— Чего ты от нее ждал? Думал, она будет хранить верность, вдруг превратившись в монашку? — Владыка покачал головой и отпил из бокала, придерживая его когтистой лапой.

— Нет, но не при нас же.

— Ее обнаженный вид тебя радует, а как появляется соперник, так ты злишься — это нормально.

— Я поражаюсь, как ты все это терпишь с таким спокойствием, — возмущенно зафыркал рыжий.

— С большим трудом. Зато это отличный способ потренировать выдержку. Мы не знаем, надолго ли задержимся в этом облике. Ведьма сказала, что пока сама не решит.

— Старая болтушка и сводница.

— Что ей еще остается делать? Она знает Мирославу несколько лет и желает ей добра. Я и сам не в восторге от ее бывших, один хуже другого. И это еще мягко сказано, — Владыка покачал головой и тяжело вздохнул, его длинные усы зашевелились вместе с розовым носом.

— Она подошла к сводничеству очень странно — велела быть в этом обличие, привыкать, наблюдать, а что потом? Вдруг мне не понравится… — заныл Бегемот, макая кончик пушистого хвоста в бокал.

— Экий ты разборчивый. Раньше нужно было думать, прежде чем отказываться от руки принцессы Забавы. А теперь радуйся, что ты в этом мире, вдалеке от тех неприятностей, которые повлек твой отказ. Я поражаюсь, ты несколько месяцев живешь здесь, а от животного в тебе больше, чем от человека. Что это еще за кошачьи игры с перышком? — строго спросил Владыка.

— На себя посмотри, стоило увидеть мышку – и побежал, чуть ли не приплясывая на задних лапах, — Бегемот хмыкнул и обрызгал собеседника вином, отряхивая хвост.

— Это… просто инстинкты.

— Ну не надо, не заливайте мне, дражайший герцог. Признайтесь, что вашей кошачьей натуре пришлось по нраву играть с этой милой игрушкой. В конце концов, в том, что животные прихоти берут верх, нет ничего странного. Ведь большую часть времени мы проводим в этом облике, что влечет за собой некоторые последствия, — успокоил его Бегемот, откинувшись на спинку стула. Он сидел в прямом смысле слова, щелкая длинными ноготками и кивая головой, будто в ритм музыке, которую слышал только он.

— Ведьма сказала, что так нас точно никто не обнаружит. Пребывание в кошачьем облике скрывает нашу настоящую энергетику. Чуть позже мы сможем обернуться кем-то другим. Грань между мирами очень тонкая, поэтому сюда частенько наведываются ищейки Его Величества, вашего отца короля Олексия.

— Ну, будет вам! Ведь не я один решил участвовать в побеге из той богадельни, в которой жил. И не только из-за оговоренного заранее между мной и принцессой Забавой брака…

— Должно быть, причиной отказа была отнюдь не ее огромная бородавка на кончике крючковатого носа и не кривые желтые зубы. Любезный принц, вы слишком разборчивы. Уверяю вас, любой женский изъян можно изменить… найти в спутнице на всю жизнь другие достоинства, — Владыка развел лапами.

— Вы, верно, шутите, мой друг! Вы прекрасно знаете: как принц, я вижу даже сквозь самые сильные иллюзии и боюсь, чтобы элементарно зачать сына, мне пришлось бы надеть на голову Забавы мешок да поплотнее.

— Ну… что поделать, вы могли бы закрыть глаза и молча получать удовольствие, заранее позаботившись, чтобы супруга сняла с себя всю одежду. В этих шнурочках и подвязочках можно запутаться навеки, говорю вам, как истинный ценитель женской красоты, — они чокнулись и отпили вина. — От моды этого мира я в полном восторге.

— И все же, что бы вы ни говорили, вы отправились вместе со мной. Но истинную причину вашего побега я так и не услышал! Как один из сильнейших магов, возглавляющих совет моего отца, дай, святая Кальпурния[2], ему долгих лет жизни, решился на бегство?

— Скажу, что не вы одни были поставлены перед фактом того решения, которое приняли за вас и потребовали его немедленного выполнения. Это не связано с женитьбой и лишением всех регалий, все куда сложнее… — Владыка тяжело вздохнул и опустил голову на стол.

— Ну же… не секретничайте. Откройтесь и излейте душу, ваша тайна умрет вместе со мной. Слово принца! — он поднял лапу.

Владыка резко выпрямился и, поведя носом, навострил ушки:

— Не сегодня, нам пора. Засиделись мы с вами, пора и честь знать.

— Ох, надеюсь, когда проснемся, этот тип уйдет с глаз долой, у меня нет желания наблюдать за их плотскими утехами, когда сам я не могу позволить себе того же.