По приказу президента (ЛП) - Брэдли Шелли. Страница 49

- Нет. - Она бросила на него осуждающий взгляд, давая понять, что не время гулять по аллее памяти. – Мэд, я думала, ты хочешь поговорить с нашей дочерью, а не соблазнять меня.

Он посерьезнел и погладил ее живот, удобно устроившись рядом с ней.

- Мы уже определились с именем, или мне просто звать ее Малышка?

- Мы?

Он поморщился.

- Под «мы» я имею в виду тебя, потому что отказался от всех прав называть ребенка, когда… как ты выразилась? Я вырвал тебе сердце и инсценировал смерть.

Он определенно учился на ошибках.

- Превосходно. Нет, мы еще не решили. Осмелюсь спросить, какое имя ты бы выбрал, если бы не совершил всех этих глупостей?

- Гортензия. Так звали мою бабушку, и она заставила меня пообещать передать его дочери, если она у меня когда-нибудь появится. Она сказала, что в мире было бы меньше проблем, если бы женщин называли правильно. Словно если я назову дочь Гортензией это каким-то образом убережет ее от конкурсов мокрых маек и танцев в барах.

- Ты не назовешь ее Гортезнией.

- Ну, я не могу из-за того, что натворил все эти вещи. Так что если подумать, я вроде как спас ее от насмешек и страданий.

Она покачала головой, отметив его умную игру.

- Это не работает. А теперь поговори с Малышкой.

Он на мгновение замолк, и она закрыла глаза, чтобы избежать его взгляда, стараясь не наслаждаться ощущением его руки в том месте, где рос их ребенок.

- Привет, Малышка. Я твой папа. Я знаю. Я отсутствовал большую часть времени, пока ты росла, так что я многое пропустил. Но я думал о тебе каждую секунду каждого дня, когда меня не было. О тебе и твоей маме. - Он погладил живот, и Сара постаралась не двигаться. - Я собираюсь наверстать все упущенное. Честно, не знаю, какой от меня будет толк, малыш. Мой отец был не лучшим родителем, а мама в основном ходила по магазинам. Так что я почти ничего не знаю о том, как быть хорошим отцом, но я собираюсь попробовать. Уверен, что на YouTube есть подходящее видео. Или приложение. Обещаю, я это выясню.

Она открыла глаза.

- Серьезно?

Он нахмурился, глядя на нее.

- Это личный разговор между мной и моей дочерью.

Она закатила глаза, а затем снова закрыла их, потому что, похоже, он был серьезен.

- У меня также нет кучи родственников. Мои родители умерли, и у меня не было братьев и сестер. У меня были друзья, и они были моей семьей. Я могу рассказать тебе кучу историй о дяде Гейбе.

Она нахмурилась, потому что сама знала некоторые из этих историй.

Мэд невинно пожала плечами.

- Только те, что с рейтингом 0+. Обещаю. - Он снова посмотрел на ее живот. - Не говори маме. Она боится, что я испорчу тебя, но по твоим венам уже течет моя кровь. Я уже боюсь времени, когда ты станешь подростком. Если только ты не пойдешь в маму. Тогда я просто буду бояться, потому что твоя мать - самая красивая женщина в мире. Она великолепная и добрая. И такая умная, что мне пришлось годами ухаживать за ней, чтобы она хоть взглянула на меня.

Неправда. Сара всегда смотрела на него.

Когда она была маленькой, и Гейб говорил, что приведет домой друга, она всегда молилась, чтобы это был Мэд. Даже в десять лет она была влюблена в него. Ему было тринадцать, и даже тогда он был терпелив с ней. Каждый раз, когда она хлопала ресницами в его сторону, она вздыхала.

Когда ей исполнилось шестнадцать, он начал замечать в ней женщину. Конечно, к тому времени за ним закрепилась определенная репутация. Она была достаточно умна, чтобы знать, что он может разбить ей сердце.

Так и случилось.

- Она единственная женщина, которую я когда-либо любил, единственная, кому я когда-либо говорил, что люблю. Но это изменится, потому что я люблю тебя, Малышка. Вы - единственные две женщины, которым я когда-либо говорил эти три слова. Я люблю тебя и сделаю все возможное, чтобы быть рядом. Обещаю.

Ее дочь шевельнулась, и глаза Мэда расширились от удивления.

Сара не могла не улыбнуться.

- Это она. Она тебя слышит.

В ответ он погладил ее живот.

- Я тоже слышу тебя, Малышка.

Затем Мэд вздохнул, как будто был полностью доволен. Несмотря на то, что он был знаменит как самый печально известный плейбой, он казался совершенно счастливым, просто расслабившись и разговаривая со своим будущим ребенком.

Когда звук его голоса начал убаюкивать ее, Сара поняла, что тоже счастлива.

* * * *

Зак пожал руку репортеру и фотографу, радуясь тому, что из списка дел можно вычеркнуть еще один пункт.

- Спасибо за понимание, господин президент. И за то, что не торопились. - Фотограф перекинул сумку через плечо.

- Ничего страшного, - ответил Зак, пока Элизабет стояла рядом и ласково улыбалась репортеру, пожимая ему руку.

В Фарфоровой комнате ²было светло и солнечно. Золотой свет практически одарил Элизабет нимбом. Она выглядела такой красивой. Если бы этот рекламный ролик снимали через несколько месяцев, на фотографии она бы была с ним, демонстрируя элегантный фарфоровый узор, который выбрала для его срока полномочий. Конечно, это она выбрала его, но она не была первой леди, поэтому ему пришлось стоять здесь в одиночестве, пока пресса документировала его для потомков. Вместо этого, тщательно все устроив, точно так же, как она делала это в течение многих лет, Элизабет отступила в сторону.

Когда репортер и фотограф удалились, он подумал о горе работы, ждущей его в Овальном кабинете. У Элизабет, вероятно, был собственный Эверест из документов и электронных писем. Но, черт возьми, он не хотел проводить день вдали от нее.

Мэду так повезло. О, Зак был уверен, что Сара не дает ему спуску, но по крайней мере Мэд проводит каждую минуту с женщиной, которую любит. Никто не заставлял его проводить бесчисленные часы вдали от нее, выслушивая жалобы конгрессменов и переругивания сенаторов. Мэду не приходилось ждать до наступления темноты, чтобы обнять ее, почувствовать его кожу на своей.

Он тоже не должен.

Зак присоединился к Элизабет, улыбаясь из-за того, что они остались одни.

- Какое у тебя расписание на остаток дня?

- Мне нужно подготовиться к завтрашнему брифингу. Я уже неделю их не проводила, так что журналисты начинают нарезать круги вокруг Белого дома словно голодные акулы. – Она оглянулась и удостоверилась, что они одни, если не считать Томаса. – Я также прощупала почву, чтобы выяснить, кому мы можем доверить интервью Тины и Романа. Сегодня история появилась в Таймс, так что завтра она будет во всех утренних шоу.

- Я знаю. Он тоже. Мы готовы.

- Я так не думаю. Меня беспокоит, что Пол Хардинг может сам обратиться к журналистам со своей версией правды.

Она упомянула об угрозах Пола, но Зака они не особо волновали. Он сомневался, что Пол мог сказать что-то новое, но, на всякий случай, у них припасены несколько отвлекающих факторов. Когда они с Элизабет решат выйти из тени, то все внимание будет обращено на них.

А восставший из могилы Мэддокс повергнет прессу в такой экстаз, что ни на какие другие новости не обратят внимания. У них были время и ресурсы, чтобы разобраться с Полом.

Он взял Элизабет за руку и направился в холл.

- Давай пообедаем сегодня у меня.

Потому что он хотел разложить ее и попировать ею.

- Зак, ты относишься к этому недостаточно серьезно. - Ее каблуки застучали по полу, когда она поспешила за ним. - Он был в ярости. Думаю, те угрозы были всерьез. Какое-то время он был вне игры, но у него остались связи. И он использует их против нас, если мы не поведем себя правильно.

Хорошо. Она хотела поговорить? Он мог это устроить. Он остановился посреди Фарфоровой комнаты и прижал ее к себе, наслаждаясь тем, как ее грудь прижалась к его.

- Мы следуем твоему плану.

Она немного запыхалась, когда подняла на него взгляд.

- И я все еще думаю, что это хороший план, но я не ожидала, что отец Джой так сильно расстроится. Меня беспокоит, что он может натворить.