Замок янтарной розы (СИ) - Снегова Анна. Страница 14

Пару секунд я ещё с ужасом обречённого на плахе следила за тем, как догорает алая искра фитиля, но и она приказала долго жить, издевательски мигнув мне на прощанье. Недолго перед внутренним взром еще плясали блики и мелькало слабое очертание свечи и держащей ее руки, но потом и они исчезли, уступив место непроницаемому мраку

Вот теперь можно вволю предаваться панике.

- З-зажгите её обратно!!

- Не могу. Нечем. Так что обойдёшься. Будем учить тебя плавать в темноте методом полного в неё погружения.

Я не вижу ни малейших очертаний человека рядом со мной. Только слышу голос. Почему у него такой довольный голос?! Разве здесь есть чему радоваться?! Бедный матрос – служить на корабле у такого ужасного капитана! У такого закоренелого садиста!!

Темнота и правда вела себя как непроницаемые воды на самом глубоком морском дне. Она заливала глаза, забиралась в уши и казалось, стоит рот раскрыть, тотчас немедленно её наглотаешься. Я в ней утону. Я точно в ней утону!!

- Это жес-стоко! – от волнения меня пробила нервная дрожь и зубы застучали.

- Ничуть. Я же рядом, помнишь? Я не дам тебе утонуть. Руку!

Я не успела и пикнуть, как мою ладонь самым бесцеремонным образом взяли в плен и крепко сжали.

Прикосновение чужой горячей кожи – так неожиданно и так ярко, будто в меня попала молния. Прошила наискосок – от ладоней до сердца и вниз.

Мигом вспомнились все одновременно сюжеты из прочитанных мною любовных романов. Все эти мурашки по коже героинь, сбившиеся дыхания и сердца, пропустившие удар. Только этого мне и не хватало!

Но ведь в моём случае это абсолютно ничего не значит! Я, во-первых, не романтичная бестолковая дурочка, а вполне благоразумная юная леди. Во-вторых – у меня достаточно мозгов, чтобы понимать, что от прикосновения не влюбляются, а для этого нужно хотя бы узнать человека. В-третьих, мне прекрасно известна репутация этого Ужасного Принца, которую он совсем недавно самым убедительным образом подтвердил! Не хватало ещё мурашками покрываться из-за таких вот прожжённых сердцеедов и бабников.

Ах да, и вообще-то я же уже влюблена. Да. Точно. Надо было, наверное, вспомнить это во-первых… Но не суть. В общем, с какой стороны ни посмотри – это форменное сумасшествие и вопиющий произвол!

Я попыталась выдернуть руку. Крепкие пальцы сжались сильнее.

- Птенчик, хватит трепыхаться!

- К-какой я вам ещё «Птенчик»?! Разве я давала основания для подобной… подобной… фамильярности?

Тихий смех добавил ещё одну волну мурашек по спине к уже имеющимся.

- Прости, Птенчик, но боюсь, что если начну обращаться с тобой, как с девушкой, ты залепишь мне пощёчину. А может, и не одну. Я заметил, каким возмущённым взглядом ты прожигала меня весь вечер.

У меня вдруг появилось ощущение преступника, которого застигли на месте преступления. А ведь мне казалось, что я разглядывала этого Ужасного Принца совсем не заметно!.. Я ещё раз дёрнула руку, на этот раз изо всех сил, чтобы уж точно вырваться, но мне опять не дали. Снова смех из темноты. Я его забавляю, да?!

- Ну вот куда ты собралась, скажи на милость? Вокруг же ни черта не видно! Лови потом тебя, чтоб не расшиблась. Ещё нащупаю в темноте что-нибудь не то – визгу будет…

Это… это чего это он там собрался нащупывать?! Я остановилась как вкопанная и со злостью прошипела сквозь зубы:

- Немедленно меня пустите!!

Генрих замер, и хватка на руке чуть ослабла. Но не разжалась.

Молчание. Тихий вздох.

- Прости, Птенчик! Дурацкое чувство юмора. Моя беда – совершенно не умею держать язык за зубами. Предлагаю компромисс – я перестаю шутить, а ты перестаёшь вырываться. Просто доведу тебя до освещённого места и распрощаемся. Идёт?

Я закусила губу, колеблясь. Нет, ну если уж он извиняется… Какое, кстати, удивительное открытие – что этот болван вообще способен извиняться!.. И раз уж всё равно свечу мы зажечь не можем…

- Идёт.

- Вот и отличненько! – виноватый тон из его голоса как ветром сдуло. Снова лучится энтузиазмом, только посмотрите на него!

Но делать нечего. Согласилась – сама виновата. Придётся послушно следовать за Ужасным Принцем, когда он тянет меня в этом чернильном океане неизвестно куда.

- Мы врежемся. Мы точно врежемся! – ворчала я, изо всех сил пытаясь не наступить на подол собственного платья. Как-то странно разговаривать, не видя лица собеседника.

- Если ты и врежешься, то только в меня. Если не прекратишь причитать как старушка. Тебе сколько лет, кстати?

- Семнадцать! – буркнула я, пытаясь сдуть невидимый локон, упрямо падающий на лицо.

- А причитаешь на все семьдесят семь. Так вот – к твоему сведению, я вижу в темноте как кот. Учитель фехтования муштровал меня биться на мечах с завязанными глазами. Так что идеальная балансировка и ориентирование в пространстве бесплатно прилагаются к твоему проводнику на сегодня!

- Не только без чувства юмора, но ещё и ужасный хвастун… - проворчала я снова вполголоса.

Принц перехватил мою руку поудобнее, сплёл пальцы так тесно, словно боялся, я и правда потеряюсь. А ещё зачем-то сбавил темп нашего продвижения.

- Не трудись, Птенчик – с длинным перечнем моих недостатков может поспорить только не менее обширный перечень достоинств.

- Жаль, что в этом перечне не нашлось место скромности! И целомудренности. Ой, простите! – я сама опешила от своей смелости и прикусила язык.

Принц в открытую надо мной расхохотался.

- А я смотрю, мой Птенчик осмелел? Уже показывает коготки? Рад, что терапия действует. Ты совсем забыла бояться. Скажешь, нет?

Я почувствовала, как внутри разливается тепло.

И правда. Забыла. Чудеса…

- Закрепим результат. Запомни – для того, чтобы избавиться от страха, нужно полюбить его источник.

- Нет, теперь вы точно издеваетесь! Как можно полюбить эту гадкую темноту? Чего в ней хорошего?

Теперь мы шли уже совсем черепашьим шагом, но я тоже не спешила ускоряться. Принц больше не тащил меня за собой, а шёл рядом – так, что я чувствовала касание плеча.

- Ты не права – в ней можно много чего найти, стоит только как следует поискать. Вот например – только в темноте можно увидеть звёзды. Яркое освещение большого города или шумного праздника мешает рассмотреть их даже ночью. Нужна абсолютная, первозданная тьма. Эх, знала бы ты, какие невероятные звёзды горят над океаном! Они отражаются в воде как в зеркале и кажется, будто корабль плывёт по небу среди созвездий.

Я представила себе всю эту красоту, словно наяву. Затаив дыхание, ловила доверительные звуки голоса идущего рядом человека, которого, кажется, и правда поторопилась судить.

- А ещё в темноте можно спрятаться от опасности, она укроет как заботливая мать. Пару раз ночная тьма спасала мою жизнь в нешуточных передрягах. Ночь – это отдых для путника, темнота дарит отдых усталым глазам… Смотри, сколько всего хорошего в темноте! Признавайся, чем ещё она тебя пугает?

- Тем, что ничего не видно! – пожаловалась я.

И тем, что ты можешь остаться один в темноте и не найти дороги к свету, если некому будет протянуть руку как сейчас. Но этого я ему не скажу.

- Ну ты как маленькая, ей-богу! Не видно ей. Зачем тебе, чтобы видно? Темнота отбирает зрение, но взамен обостряет другие чувства. Прислушайся. Что они тебе говорят?

Ну, я и прислушалась.

Ох, кажется, зря! Слишком много сложного и непонятного передали мне остальные чувства взамен зрения, у которого обычно всё просто и понятно. А теперь обострившиеся слух, осязание и обоняние говорили все наперебой и били в набат по нервам предупреждение.

Вот так маленькие птички и попадают на ужин большим голодным котам.

Страх темноты (4)

Но кот пока не торопится выпускать когти, а значит, искать пути отступления еще рано. К тому же, у птички что-то спросили, и синдром примерной ученицы не дает так просто оставить вопрос без ответа. Хотя бы перед самой собой.

Итак, что же говорят мне остальные органы чувств? Ах, если бы это можно было так просто описать!..