Твой выход, детка! (СИ) - Перова Вера. Страница 14

— Сейчас же открой эту паршивую дверь! — вопила я, отчаянно барабаня по ней. — Давай выходи!

Я продолжала расхаживать перед домом и кричать. Ярость распирала меня, и я хватала с земли что попадется и бросала этим в дверь.

— Ты совсем свихнулась! — заорал он, выйдя, наконец, из дома.

— Это ты — придурок!

— Иди отсюда и проспись.

— Хрен тебе!

— Как ты задолбала своими пьяными выходками.

Сейчас складывать слова в предложения для меня были слишком сложным делом, и я кинулась драться. Он слабо защищался, прикрываясь от ударов руками.

— Лена, успокойся! — услышала я за спиной Ромкин голос.

Он обхватил меня за талию, приподнял и оттащил от Вадима. Я продолжала молотить руками пустоту:

— Отпусти меня.

— Я сказал успокойся, — твердо сказал он, крепче удерживая меня.

Я брыкалась, стараясь вырваться.

— Запри ее, — заорал Вадим, собираясь уходить в дом.

— Стой на месте, мы еще не закончили, — приказал ему Ромка.

Он поставил меня на землю, обхватил мое лицо ладонями.

— Обещай мне, что сейчас зайдешь домой и будешь там сидеть, ладно?

— Нет.

— Позволь разобраться с этим. Просто доверься мне и все будет хорошо.

Зайдя домой, и стягивая с себя по дороге куртку и ботильоны, я дотащилась до кровати и повалилась на нее не раздеваясь. Несмотря на беспокойство за Ромку, усталость и алкоголь свалили меня.

Глава 6

Часов в одиннадцать меня разбудил лай Норда. «Давай — вставай. Надо его выгулять» мысленно скомандовала я себе, пытаясь открыть глаза. Но весь мой организм отказывался подчиняться. Во рту пересохло, тело ломило. Я повернулась на бок — боль разлилась в голове, вызвав приступ тошноты. «Сама виновата — нечего было напиваться.» Еще не спустив ноги на пол, я уже понимала, что день будет не простым. Возле кровати лежало одеяло Норда. Его самого нигде не было. Странно, раньше он или сидел у кровати, глядя на меня, и тихо поскуливал, пытаясь разбудить, или тянул с меня одеяло зубами, а потом, увидев, что я проснулась, носился от кровати к двери, показывая, как он хочет на улицу. Сегодня в доме тишина. Вдруг снова раздался лай. «Боже мой, я что, его вчера на улице оставила? В такой мороз?» Я кинулась в гостиную к окну и отодвинула шторы, Норд сидел на веранде перед входной дверью и просил, чтобы его впустили. Перед калиткой стояли уже две машины, одна из них чужая.

— Это я его утром выпустил, — раздался голос у меня за спиной.

Я медленно повернулась и увидела растянувшееся на диване тело. Туман начал рассеиваться. Яковлев. Его рука и нога свисали, касаясь пола. Голова была повернута к стене. Лица не было видно.

Я пошла открывать дверь Норду. Был ясный морозный день. Пес визжал и прыгал на меня, пытаясь лизнуть лицо.

— Ну что ты, что ты? — я присела перед ним и обняла. Он положил морду мне на колени и смотрел преданными глазами. — Ты что, подумал, что больше не нужен, что я тебя бросила? Прости меня, я знаю, что одному гулять тебе совсем не хочется. Давай сейчас ты погреешься, а я пока сварю себе кофе. Потом мы позавтракаем и пойдем на прогулку. Вдвоем.

— Ром, просыпайся! — я потрясла его за плечо.

— Легче, легче, — он со стоном повернулся и сел на диване.

— Ты как?

— Даже не знаю, что и сказать.

Он поднял голову. Рассеченная бровь, роскошный синяк вокруг глаза и отекшая разбитая губа с запекшейся кровью. Он снова откинулся на диван, дотронулся до ребер и скривился от боли. Я подошла, приподняла его майку и увидела растекшуюся по телу огромную гематому.

— Господи!

— Да ладно тебе, ничего страшного. Сначала — душ, потом — кофе и буду как новенький, — он, захватив майку на спине, пытался стянуть ее через голову.

Я принесла ему полотенце.

— Может лучше сделать тебе горячую ванну?

— Не-е-ет, — он уверенно потряс головой, — в ванне я раскисну. А мне еще ночью обратно пилить.

Он медленно поднялся, охнул и схватился за ушибленный бок.

— Да, на такой прием я не рассчитывал, — засмеялся он.

— Ничего смешного. Это, конечно, я виновата. Я же знала, что он агрессивный социопат.

Он выразительным жестом остановил мои обвинения.

— Нет, Лен. Он — нормальный мужик, только переживает за сестру. Просто до того момента, как я это выяснил, мы порядком успели помять друг друга.

— Я, надеюсь, он тоже «красавец»?

— Обижаешь, — Ромка направился в ванную. — Кофейку сварганишь?

— Конечно.

— Да, Лен, — он приоткрыл дверь и высунулся из ванны, — мне вчера пришлось сказать про Пашку.

Я застыла с пакетом кофе посреди кухни.

— Я думал, что они в курсе. Но там было такое удивление. Извини, если порушил какую-то твою легенду.

— Они? — я старалась не выдать волнение.

— Ну да, пока мы там махались, прибежали Валентина Ивановна с мужем, Лиля.

Я не знала, что сказать.

— Ле-ен?

— Все нормально. Иди в душ.

Из ванной послышался резкий шум воды, а затем — более приглушенный, когда Рома встал под струи. Совершенно огорошенная я присела на стул. Ну, вот, конец моей спокойной жизни, сейчас здесь начнется тоже, что было дома: дурацкие вопросы, жалостливые взгляды. Блин, ну зачем Ромка им все рассказал? Хотя сама виновата — надо было предупредить его, что можно говорить, а чего говорить, пока не стоит. Как предупредить? я продолжала диалог сама с собой он же, как снег на голову свалился. Да и чего я всполошилась? Ну, знают и знают. Рано или поздно все равно это бы вылезло наружу.

За завтраком Ромка пересказал мне все события, случившиеся за мое отсутствие. Потом пожаловался, что совсем не успевает с магазином. Прибыль застыла на нуле.

— Прости меня, Ром. Я понимаю, что слишком долго пользуюсь твоей добротой и еду на твоей шее. Я с малодушничала — надо было решить с магазином еще до отъезда. Потерпишь еще немного? А я, обещаю, сейчас праздники закончатся, народ выйдет на работу, ну и я приеду и все решу: и с магазином, и с квартирой, и с долей в фирме.

— Вообще-то я надеялся, что обратно мы уедем вместе. Да, и еще, по телефону не хотел говорить, но твои родители забрали у меня ключи от твоей квартиры.

— Да, ладно! — я была огорчена, что Рома не сказал мне это сразу, — когда это произошло?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Да практически сразу, вот как ты дом оформила, — он виновато посмотрел на меня, — но я ж не мог их им не дать. У меня просто нет на это прав. Там твоя мама так накатила.

— Ничего, я понимаю, — я представила, как моя мать гордо проплывая мимо консьержки, не удостоив ее взглядом, поднимается на лифте, открывает дверь ключом и с видом полноправной хозяйки входит в мою квартиру. А потом открывает шкафы и роется в моих вещах, комментируя при этом отцу, какая я дрянная хозяйка. Наверняка, сразу всю бытовую технику вывезла. Может что-то даже и из мебели …

— А как насчет «уехать вместе»? — он взял мою руку в свою и пытался поймать мой взгляд.

— Думаю, что пока — нет, — я встала и начала убирать посуду, — ты тут сам похозяйничаешь, хорошо? Мне надо с Нордом прогуляться.

Он внимательно посмотрел на меня.

— Давай я с тобой пойду?

— Нет, не надо. Во-первых тебе лучше отлежаться, а во-вторых, я хочу побыть одна.

Я быстро оделась и мы с Нордом отправились по нашему привычному маршруту. Еще вчера у меня возникло предчувствие чего-то неотвратимого, знаете, это как в ясный весенний денек ты чувствуешь надвигающуюся грозу, по наэлектролизованности воздуха, по небу, еще голубому и безмятежному, но уже имеющему перламутровый оттенок. Вот и со мной происходило тоже самое. А сегодня это чувство только усилилось. Я быстрым шагом шла в сторону озера. Норд трусил рядом и, чувствуя мое настроение, даже не просил, чтобы я покидала ему палку, как это делала всегда во время наших пробежек. Тропинка была каменистой и скользкой. На ногах — объемные угги. Но я все равно побежала. Ветер выл у меня в ушах. Дыхание забивалось льдинками воздуха, застревавшими у меня в горле. Это была пробежка и бегство. Добравшись до верха каменного утеса, я замерла в немом восхищении. Представшая перед глазами картина завораживала своей не реальностью. Зеркальная гладь озера, окруженная огромными заснеженными деревьями, была покрыта туманом, который на горизонте переходил в такое же сизое небо. Я стояла сраженная космической красотой и космической одинокостью. Через некоторое время, словно очнувшись от колдовских чар, я развернулась и начала спускаться вниз. Спуск оказался более трудным, чем подъем. На узкой тропинке Норд, не умещаясь рядом, то проваливался в снег, то выбравшись, крутился под ногами. Гладкая подошва моих сапог не давала устойчивости и при каждом шаге одна из моих ног постоянно уезжала вперед. Я решила не обходить каменный выступ, а спрыгнуть с него, сократив, таким образом, свой путь. Высота была не большая, не больше полуметра. Но приземление оказалось неудачным. Правая нога подвернулась и, больно ударившись об острые камни коленом, я кубарем полетела вниз. Придя в себя, попыталась встать, но лодыжку пронзила острая боль и я, вскрикнув, плюхнулась опять на снег. Ну, вот только перелома мне еще не хватало для полной картины счастья! Так, спокойно Лена, не дрейфь. Сейчас позвоню Роме, и он за мной приедет. Вот только, как объяснить человеку, который совсем не знает окрестностей, где я? В итоге пришлось звонить и будить Лильку, объясняя весь комизм и трагичность ситуации. Через несколько минут по тропинке бежали Егорыч и Ромка. Полуодетые и встревоженные.