Дракон и сокровище - Хенли Вирджиния. Страница 17

— Давайте взойдем на башню и полюбуемся видом окрестностей замка! — предложил Уильям. — Уверяю вас, это восхитительное зрелище!

Маршал стоял вплотную к Элинор, положив ладонь на ее покатое плечо. Указав рукой вдаль, он сказал:

—Вот там, к югу от нас, находится море. Вы наверняка уже почувствовали терпкий запах соленой воды и водорослей, доносимый до нас ветерком. А на западе простирается равнина Сэлисбери, у края которой расположен Стоунхендж.

— Как интересно! Я много слышала о нем! — подхватила Элинор. — Мне хотелось бы когда-нибудь отправиться туда вместе с вами.

Уильям привлек ее к себе и запечатлел на ее белоснежном, гладком лбу нежный отеческий поцелуй.

— Я с огромной радостью сопроводил бы вас туда, но… — Голос его пресекся.

— Но у вас нет времени, — печально продолжила Элинор. — Обязанности маршала Англии отнимают у вас все ваше время, занимают все ваши помыслы! — Голос ее окреп, и она смело взглянула ему в глаза. — Но мне так тягостно оставаться одной, без вас! Я хотела бы убежать с вами далеко-далеко, где никому не было бы до нас дела! Я хочу, чтобы вы всецело принадлежали мне одной!

Страстные слова девушки взволновали Уильяма до глубины души. Нежно сжав ее плечо ладонью, он вполголоса произнес:

— Сегодняшний день принадлежит нам с вами!

Элинор печально улыбнулась. Только один день! Глаза ее наполнились слезами. Но Уильям, взяв ее за руку, направился к лестнице, которая вела в главный зал. Овладев собой, Элинор покорно последовала за ним. Уильям велел мальчику-пажу созвать в зал всю челядь замка. Не прошло и нескольких минут, как огромное помещение наполнилось народом. Входя в высокие двери, слуги негромко переговаривались, но вскоре все умолкли, не сводя глаз со своего господина и его юной жены.

— Скажите, милорд, — шепотом спросила Элинор, — неужто во всех ваших владениях и замках слуги столь же хорошо вымуштрованы, как эти?

— О, вы льстите мне, миледи, — с едва заметной улыбкой ответил он. — Ведь Одигем не является моим владением.

Элинор остолбенела от удивления и, приоткрыв рот, безмолвно взирала на Уильяма.

— Он принадлежит вам, дорогая! — Возвысив голос, он обратился к присутствующим: — Я созвал вас, чтобы представить вам графиню Пембрук. Нынче вечером в Одигеме будет устроен в ее честь большой праздник. Отныне замок и прилегающие к нему угодья принадлежат графине. Служите ей так же усердно и преданно, как служили мне!

Зал огласился приветственными криками. Элинор, зардевшись от смущения и радости, вглядывалась в оживленные лица людей, которые отныне должны были беспрекословно повиноваться ей. Уильям сжал ее ладонь. Он был безмерно счастлив, что подарок пришелся ей по душе. Элинор улыбнулась ему, но в глазах ее затаилась печаль. Ей хотелось крикнуть: «Уильям, мне не нужны ваши подарки! Останьтесь со мной — это все, чего жаждет моя душа!»

Вечером в огромном зале замка пировали не только Уильям с женой и гостями, но и вся челядь Одигема, не исключая конюхов, кузнецов и скотниц. Все с воодушевлением опорожняли вместительные кубки за здоровье маршала, графини Пембрук и принца Ричарда. Никогда еще в стенах Одигема не устраивалось столь пышных, многолюдных торжеств. Праздник носил дружеский, непринужденный характер. Поначалу все слушали игру доморощенных музыкантов, затем за столом начали раздаваться разудалые песни. Ричард, перекрывая голоса остальных, весело тянул припев:

Элинор, поддавшись настойчивым уговорам Уильяма, выпила одну за другой две полные чаши ароматного красного вина. Вопреки ее ожиданиям, выпитое вовсе не ударило ей в голову. Напротив, все чувства ее обострились, и она принялась пристально вглядываться в лица гостей. Ричард был явно в ударе. Он беспрестанно шутил и смеялся, заражая своим весельем окружающих. И все же Элинор уловила в его голосе и жестах едва заметное напряжение. Он то и дело проводил языком по пересохшим губам, а глаза его лихорадочно блестели. У юного принца явно было на уме нечто такое, чем он не желал делиться ни с кем из друзей и близких. Какая-то идея овладела всем его существом. Не пытаясь угадать тайну брата, Элинор перевела взгляд туда, где сидели молодые рыцари. Они весело и беззаботно болтали между собой, поглядывая на служанок. То и дело речи юных воинов перемежались взрывами хохота. Бренда не сводила плотоядного, хищного взгляда с лица Мика де Бурга. Боже праведный, эта толстушка, всегда отличавшаяся завидным аппетитом, нынче и вовсе не притрагивалась к еде! Элинор слегка покачала головой. Похоже, ее горничная не на шутку влюбилась в красивого ирландского рыцаря!

Тут взор ее упал на бледное, встревоженное лицо Изабеллы де Клер. Молодая женщина не принимала участия в общем веселье. Она была чем-то обеспокоена и то и дело нервно кусала губы. Возможно, щедрость брата по отношению к молодой жене пришлась ей не по душе. К тому же она могла быть недовольна тем, что принцесса собралась покинуть Виндзорский замок. А кроме того, Изабелла наверняка чувствует себя очень одиноко. Здесь, среди всех этих людей, предающихся беззаботному веселью, на бедняжку могла нахлынуть непреодолимая тоска по мужу. Ведь она так давно не видела его! За все эти годы он лишь однажды ненадолго приезжал в Виндзор из Ирландии.

Когда подали десерт, гости один за другим стали покидать пиршественные столы и прохаживаться по залу. Кругом царила все та же непринужденная атмосфера, и одигемские слуги, встречаясь с царственными особами, раскланивались с ними с такой почтительной невозмутимостью, словно им не впервой было проводить вечер в подобной компании.

Элинор не сводила влюбленных глаз со своего Уильяма. Вот одна из поварих подвела к нему своего сына, и Уильям ласково потрепал юношу по плечу, одновременно кивая жене управляющего, которая присела перед ним в реверансе. «Он неподражаем!» — подумала Элинор. Слуги недаром любили Уильяма и беспрекословно повиновались ему: он обращался с ними так дружелюбно и милостиво, что никому из них наверняка и в голову не приходило ослушаться его приказаний. Все это, Элинор без труда прочла на лицах самого маршала и окружившей его челяди. Во время разговора с управляющим Уильям внезапно поднял глаза и, поймав на себе взгляд Элинор, направился к ней.

— Дорогая, ваш управляющий только что доложил мне о споре, возникшем между одним из ваших фермеров-арендаторов и пастухом. Прошу вас завтра, когда я буду вершить суд, находиться подле меня. Я уверен, что за время моего отсутствия здесь накопилась уйма дел, требующих рассмотрения и приговора. Я хочу, чтобы вы знали, как это делается, ведь в будущем вам самой придется разбирать тяжбы между вашими подданными.

Наконец-то он говорил с ней не как с несмышленым ребенком, а как с равной! Надежды Элинор на то, что Уильям в самое ближайшее время станет ее мужем в полном смысле этого слова, значительно оживились.

К супругам подошла Изабелла. Нервно теребя в руках платок, она проговорила:

— Уильям, мне кажется, Элинор пора отправляться в постель. Ведь час уже поздний! Я провожу ее. — Голос Изабеллы слегка дрожал. Похоже было, что она опасалась оставаться одна и надеялась, что общество Элинор защитит ее от какой-то одной ей ведомой опасности.

Уильям удивленно вскинул брови: — Ступай к себе, Изабелла! Мы с Элинор едва начали узнавать друг друга, и нам с ней есть о чем поговорить! Я сам провожу ее в отведенные ей покои. А тебе советую обратить этот укоряющий взор не на меня, а на принца Ричарда. Что-то он нынче не в меру расшалился! — Улыбнувшись сестре, Уильям взял Элинор под руку, и они направились к выходу из зала.

Глядя им вслед, жена управляющего негромко проговорила:

— Он просто без ума от нее! Это и дураку ясно! Зря ты поместил их в разных комнатах.

— На всякий случай я отвел им смежные покои, — ответил управляющий. — Если нашему господину станет скучно и холодно на его одиноком ложе, ему не придется разыскивать свою жену по всему замку! — И он сопроводил свои слова плутовской ухмылкой.