Дурная слава - Хенли Вирджиния. Страница 14

Гай решил, что переночует в Фламстеде, обдумает планы на будущее, а утром вернется в Виндзор. Он прекрасно понимал свое сердце, но следовало привести в согласие мысли, путающиеся в голове и призывающие его к осмотрительности.

Глава 6

Свадебный пир начинался только вечером, а потому у Джори оставалось время для множества мелких дел перед утренним отъездом графа и графини Глостер в свою резиденцию в Кларкенвелле. Джори надзирала за слугами, пока те укладывали множество подарков, полученных Джоанной и Гилбертом к свадьбе. Среди даров было сорок золотых чаш и сорок серебряных вилок, двадцать рулонов тонкого цветастого шелка, затканного нитями из серебра. Трудно было уследить за множеством сундуков, корзин, баулов и сумок, а потому Джори составила список вещей и прикрепляла бирку к каждому предмету, когда его выносили в подводы, запряженные тяжеловозами.

Весь штат принцессы Джоанны целых три дня паковал ее гардероб и ее большую коллекцию драгоценностей. Однако принцессу из дома Плантагенетов сопровождало и другое имущество. В Кларкенвелл перевозилось убранство часовни, мебель из личных покоев, запас провизии, столовое белье, свечи, кухонная утварь.

Разрываясь на части, Джори все же ухитрилась упаковать между делом собственные вещи и свой весьма обширный гардероб. В ее душе царило ликование: девушка была уверена, что вскоре и сама будет невестой. Как изменилась ее жизнь за прошедшую неделю! Любовь к Гаю де Бошану внесла в нее волнение, счастливое ожидание, надежду.

Вечером на свадебном пиру она все время выискивала взглядом Уорика. Огромный зал был полон знатных гостей, поедавших одно изысканное блюдо за другим. Начали с маринованного угря, сельди, свежих устриц и креветок. Затем подали фаршированную каштанами дичь и оленину под лимонным соусом с фенхелем. Разнообразнейшие приправы и гарниры соперничали друг с другом за внимание пирующих: жареный чеснок, горчица с тимьяном, огромные блюда с луковыми лепешками, черемшой, горошком, кабачками и белыми головками цветной капусты заполняли стол.

Десерт поражал воображение не только разнообразием, но и искусными украшениями. Блюда эклеров с кремом теснились рядом с имбирными пряниками. Гостей соблазняли пироги с крыжовником, айвой, ежевикой. Тут же лежали вишневые пирожные с лимонным кремом. Огромный свадебный торт являл собой чудо кулинарного искусства, удивляя причудливым оформлением: великолепными цукатами, свадебными серебряными колокольчиками, толстым слоем ореховой пастилы. На самой макушке этого кондитерского шедевра, вызывая снисходительные улыбки на губах благородных дам, сидели сахарные королевские львы и позолоченные глостерские поросята.

Ливрейные лакеи споро перемещались по залу, наполняя кубки вином из Гаскони и сидром из Девона. Утех, кто предпочитал домашний эль, кружки наполнялись до краев снова и снова. Меж гостей постоянно бродили менестрели и музыканты, исполняя любовные баллады и славя доблестные военные подвиги.

Взгляд Джори напряженно метался по рядам гостей в тщетной надежде отыскать Гая. Не могла же она пропустить столь выдающегося представителя мужского племени, присутствуй он на этом пиру! Когда столы опустели и оказались сдвинуты к стенам, чтобы уступить место танцам, Джори убедилась, что Уорика в зале нет. Танцы устраивались лишь для ублажения дам. Что касается джентльменов, то они, начиная с короля, предпочитали карты и выпивку. Король Эдуард, как и граф Глостер, танцевали с невестой, но, выполнив эту обязанность, тут же удалились, оставив поле битвы молодым рыцарям.

Генри и Хэмфри де Боуны оба побывали партнерами Джоанны, потом Хэмфри пригласил Джори, а ее брат и дядя с одобрением наблюдали за молодой парой, однако сама Джори, поглощенная поисками де Бошана, двигалась очень рассеянно. Ей вдруг пришло в голову, что он мог заболеть, и, улучив момент, она незаметно выскользнула из зала и бросилась в покои, выделенные де Бошану в Виндзоре. Двери оказались заперты, повсюду царила тьма. Джори побежала в конюшню и обнаружила, что стойло Цезаря пустует. Она с облегчением поняла, что раз Гай сумел сесть в седло, значит, он не болен, и рассмеялась собственному тщеславию: ведь Уорик – граф, у него множество обязанностей, значительно более важных, чем непрестанные ухаживания за леди Марджори. Она бегом кинулась в зал, отыскала глазами брата и присоединилась к группе людей де Варенна, которые наблюдали, как Сильвия танцует веселый танец с элегантным Томасом Ланкастером, племянником короля Эдуарда и наследственным председателем суда пэров. Линкс улыбнулся сестре.

– Минкс, встань рядом со мной, тогда Ланкастер наверняка пригласит тебя на следующий танец, когда подведет ко мне жену.

– Надеюсь, что нет. У меня нет никакого желания с ним танцевать.

На что ее дядя Джон с упреком заметил:

– У Ланкастера пять графств, к тому же он наследует своему тестю и получит графство Линкольн. Очень неразумно оскорблять Томаса Плантагенета.

Джори улыбнулась:

– Сэр, у меня нет привычки оскорблять джентльменов королевской крови, и я, безусловно, станцую с ним, если он окажет мне честь своим приглашением. – Она обернулась к брату и шепотом спросила: – Граф уже сделал мне предложение?

– Джори, мы действительно получили предложение относительно тебя, но…

В разговор вмешался Джон, и Линкс не успел сообщить сестре, от кого поступило предложение.

– Мы еще ведем переговоры, а потому преждевременно говорить об этом.

– Но, дядя, завтра рано утром я уезжаю в Кларкенвелл.

– Тебе нечего бояться. Король созвал парламент, а потому мы все вскоре переберемся из Виндзора в Вестминстер. Ты приедешь в Вестминстерский дворец, когда переговоры будут подходить к концу.

Джори счастливо улыбнулась и приняла новое приглашение на танец от Хэмфри де Боуна. По окончании танца Джоанна собралась покинуть праздник, а потому Джори сообщила своему кавалеру:

– Мне надо помочь невесте. Она, безусловно, волнуется перед своей первой брачной ночью.

– Принцессе нечего особенно бояться. Могу спорить, она вовсе не так уж неопытна.

Джори распахнула глаза. «Неужели весь двор знает, что Джоанна уже не девственница?»

Для этой ночи новобрачная выбрала рубашку из нежно-голубого шелка и бархатное одеяние глубокого синего цвета Плантагенетов, широкие рукава которого были расшиты золотыми королевскими львами. Джори повесила подвенечный наряд Джоанны и быстрым взглядом окинула покои – все ли в порядке и разобрана ли постель невесты. В дверь резко постучали. Джори едва не подпрыгнула от неожиданности.

– Это он, – задыхаясь, прошептала она. – Помни, нет мужчины, которого нельзя обмануть.

Джоанна обернулась к двери, задрала подбородок и отчетливо произнесла:

– Впусти его. – Даже перед близкой подругой принцесса не желала показать, что волнуется.

В глазах Гилберта играла улыбка, пока он держал перед Джори открытую дверь, а затем неспешно прошел в спальню.

– Нелегкий день для вас, Джоанна, не так ли? Вы устали?

– Нет, милорд, но я рада, что он закончен и все позади.

Граф улыбнулся ее откровенности.

– Очень хорошо, что мы можем с вами говорить так просто. Цветистые фразы – не моя стихия, хотя такая красавица, как вы, безусловно, их заслуживает.

Джоанна налила себе кубок вина.

– А вы? Не желаете?

– О нет. Тостов было столько, что даже епископ начал было спотыкаться. Бедная леди, вы пытаетесь укрепить свои силы вином, чтобы выдержать визит старого мужа?

Джоанна окинула графа испытующим взглядом и сделала маленький глоток из своего кубка.

Мужчина присел на двойное кресло у очага и похлопал по подушке.

– Иди сюда, Джоанна. Давай поговорим. Тебе нечего меня опасаться, у меня нет иллюзий относительно семейной жизни.

– Вы уже были женаты, а я – нет, – резко проговорила принцесса.

Гилберт откинул голову и расхохотался.

– Что за ирония! Ты впервые стала женой, я – мужем.

– Вы меня заинтриговали. – Джоанна присела рядом с графом. – Объяснитесь.