Госпожа Потусторонья - Никитина Анастасия. Страница 44

Протиснувшись мимо него, я поспешно направилась в библиотеку. Заняться чем угодно, лишь бы не думать об этой безумной истории хотя бы какое-то время, иначе я свихнусь!

Несколько дней я вполне успешно избегала встреч с бывшим котом. Просиживала за запертой дверью в библиотеке. Ела у себя в комнате. Слава всем богам, ни гостей, ни записок в особняке больше не появлялось. Сам Рос тоже не попадался на глаза. Иногда из окна я видела, как он быстрым шагом наматывает круги по дорожкам кладбища. Но ни к воротам, ни ко мне он не приближался. Пытаясь отвлечься от дикой патовой ситуации, я одну за другой читала толстые книги о расах, привычках и обычаях их представителей, дневники давно забытых Ключей и теоретические выкладки о Струнах.

Вот и в тот день я села за стол и подтянула к себе толстый, пахнущий пылью фолиант «Теория Струн» и чернильницу с пером. «Надо будет нормальной ручкой озаботиться», — мимоходом отметила я, открывая книгу.

С трудом продираясь сквозь хоть и превратившиеся в русские, но от этого не менее витиеватые устаревшие обороты, я кое-как сумела выбросить из головы мысли про обновленного обитателя особняка и сосредоточиться на том, что, собственно, читала.

Система подпитки через Струны пришельцев из других миров была одновременно и простой и сложной. «Возрождение» каждого новичка сопровождало появление новой энергетической нити. И эта нить сплеталась с другими нитями той же расы, образуя собственно Струну. Взаимодействовать и вообще как-то влиять на эти Струны мог только Ключ. Но выделить чью-то определенную нить не могла даже я. То есть, истончая или, наоборот, увеличивая Струну, я изменяла приток энергии к каждому члену общины. В книге имелись даже длинные таблицы, какая раса какое количество энергии потребляла. То есть сколько условных единиц силы тянул какой-нибудь оборотень или дегерван при своем появлении.

До сего момента никаких вопросов у меня не возникало. Саму силу Струн я вообще чувствовала, похоже, на генетическом уровне, как художник различает мельчайшие полутона или музыкант на долю секунды затянувшуюся паузу.

А вот дальше начиналось то, что я умудрилась пропустить, удовлетворившись таблицами. Если энергии пришельцу хватало, то он вполне мог произвести на свет потомство. Некоторым расам это удавалось даже с представителями нашего мира. Правда, дети от смешанных браков априори были слабее родителей, так как получали энергетическую подпитку чужих для этой Вселенной способностей только от одного из предков. Внуки же и вовсе мало отличались от людей.

И все бы ничего, вот только если сам пришелец умирал, его Струна лопалась. Исчезала, попросту говоря. Тогда подпитка его детей ложилась полностью на другого супруга или вообще на общину. Теперь-то мне стало понятно, почему дегерваны, наплодившие целые деревни себе подобных, просили дополнительной энергии. Этим, сколько ни дай, все будет мало.

Разумеется, система в какой-то мере сама себя регулировала. То есть, если энергии не хватало, дети вообще не появлялись на свет, что вполне логично.

Переворачивая одну пожелтевшую страницу за другой, я вроде бы не находила ничего крамольного. Ну, перестанут у оборотней какое-то время рождаться дети… Неприятно, и о таком эффекте я не подумала, когда в ярости истончила их Струну. Где-то в глубине души я даже почувствовала раскаяние: одним движением оставила незнакомых женщин без возможности взять на руки своего родного малыша. Но, засев за расчеты, я выяснила, что при существующей подпитке каждый оборотень может завести не одного, а даже двоих малышей.

«Вот и стоило панику разводить?! — снова обозлилась я. — Это не дегерванам, а оборотням, сколько ни дай, все мало! Будь их воля, вообще бы всю Землю вместо людей заселили!»

Однако для очистки совести я все-таки решила дочитать «Теорию Струн» до конца. Вдруг еще какие-то нюансы ускользнули от моего внимания. Нюанс нашелся. Дети, уже рожденные благодаря щедротам Яги и Марфы. Их могло оказаться куда больше, чем двое на одного оборотня-пришельца. До моего вмешательства Струна вполне позволяла и троих и четверых детишек.

Неужели я своими действиями навредила ни в чем не повинным детям?!

Я вскочила и бегом бросилась прочь из библиотеки.

Прямо в руки Росу. Точнее, в поднос с бутербродами и соком, который он тащил в библиотеку.

— А, черт! — в один голос выкрикнули мы и уставились друг на друга.

— Извини, — первым опомнился Рос. — Костя вручил. Ты не вышла к обеду и пропустила ужин.

— Да? — Я ошалело поискала взглядом часы. — Не заметила.

— Что-то важное?

— Что? Да! Рос, сколько детей у оборотней бывает?

— Семь-десять, не больше, — пожал плечами тот.

— Сколько?! — подскочила я.

Перед глазами поплыли кошмарные картинки. Я бросилась к лестнице и тут же, поскользнувшись на осколках стакана, едва не покатилась вниз.

— Ты куда?! — Рос успел схватить меня за одежду и втащить обратно на площадку. — Да что с тобой?!

— Я детей угробила… — выдохнула я и разревелась, уткнувшись ему в грудь.

ГЛАВА 19

У паранойи и предусмотрительности одни симптомы

— Ты о чем? — опешил Рос.

Оборотень погладил меня по спине и попытался отцепить от своей спортивной куртки. Но я только заревела еще громче, вцепившись в него мертвой хваткой.

— Сень? Не плачь. Это из-за тонкой Струны, да? Наверняка все можно исправить…

— Что там исправишь? — Я сама вырвалась из кольца его рук, врезавшись спиной в столбик балюстрады, и запустила пальцы в растрепавшиеся волосы. — Даже если только семеро, то это все равно трупы! И я убийца!

— Да о чем ты? — слегка рассердился Рос. — Кого ты умудрилась убить, сидя в библиотеке? Муху? Прости, семь мух, как в сказке…

Попытка пошутить провалилась на старте: я взбесилась пуще прежнего.

— Ну, если для тебя дети вашего народа — мухи, то да! Семеро детей в семье! Даже если и отец и мать живы и оба — оборотни, того, что я им оставила, хватило бы максимум на четверых! А я…

— Так, подожди. — Парень притянул меня обратно к себе, не позволяя вырваться. — У кого это семь детей?

— У ваших! — рявкнула я, безуспешно пытаясь вырваться. — Сам же сказал: семь, а то и десять.

Мне одновременно хотелось свернуться в позу эмбриона и завыть и куда-то бежать, чтобы сделать хоть что-нибудь.

— Сень… — вздохнул оборотень. — Ты ничего не могла сделать семье с десятком детишек просто потому, что здесь таких нет.

— Но ты же сам!.. — вытаращилась я, со всей силы ударив его кулаками по груди.

Рос даже не вздрогнул, а вот у меня было такое ощущение, будто я вздумала постучать в стену. Я зашипела и затрясла отбитыми руками.

— У нас. Дома. В том мире, откуда мы родом, — раздельно проговорил он. — А здесь — не более троих-четверых. И то это считай за счастье. Не знаю, что мешает. Наверное, какие-то особенности, свойственные этому миру. Яга пыталась помочь. Потому и меняла Струну. Но, насколько я знаю, ничего не изменилось. Серый, например, один в семье. Лис вообще с Серых троп пришел. У него нет семьи. У Бера вроде была сестра. Одна. Это извечная проблема тут.

— Да? — Я подняла мокрую физиономию. — Честно?

— Честно, ду…

— Дубина? — слабо улыбнулась я.

Но он вдруг отвел взгляд.

— Я хотел сказать другое слово. Но раз ты настаиваешь…

— Еще чего? — фыркнула я. — Говори уж, что хотел.

— Это приказ? — прищурился он.

— Нет! — поспешно возразила я.

— Тогда оставим эту тему.

Я поморщилась, но спорить не стала. У меня были вопросы посерьезнее, чем исследовать словарный запас бывшего кота.

— Хорошо. Тогда почему Васька… ну, когда был еще котом… То есть…

— Сень… — Рос, усмехнувшись, покачал головой. — Я не хрустальная ваза.

— А… ну да, — окончательно смешалась я и решила остановиться на нейтральном «ты». — Почему ты так настаивал, чтобы я пересчитала Струну оборотней?

— Потому что такой резкий перепад еще никому не шел на пользу. Особенно детям. И потом… — Он слегка смутился. — Ты так часто повторяла, что «истончишь Струну до нормы», и при этом считала только тех, кто пришел с Серых троп…