Канун рождества - Хенли Вирджиния. Страница 8

Она задумалась. Еще вчера она бы с пеной у рта доказывала, что после суток, проведенных с Клинтом Келли, ее отношение к жизни не изменилось. А сейчас? Она посмотрела ему прямо в глаза:

— Я думаю, вам пора принять холодный душ.

Клинт знал, что вряд ли холодный душ сможет остудить закипавшее в нем желание. Может быть, нырнуть в прорубь? Но тут он вспомнил о рыбалке и взял пальто.

— Куда вы идете?

— Проверить удочку…

«С какой стати она заговорила о сексе?» Должно быть, она была не в своем уме. Затем вспомнила, что где-то читала, что плененные женщины всегда влюбляются в своих похитителей. Это был своего рода синдром.

Но Клинт Келли не похищал ее. Сценарий похищения был ее собственной фантазией. «Перестань обманывать себя. Он самый привлекательный мужчина, которого ты встречала в жизни. И без сомнения, ты ему очень нравишься».

Глава 5

Клинт захватил топор. Лунка, вероятно, замерзла, и придется ее снова прорубать. Снег все шел и шел. Казалось, он никогда не кончится.

Он направился по тропе от дерева, внимательно следя за тем, чтобы не идти по льду. Открыв лунку, он увидел там двух карпов. Клинт осторожно снял их и поставил удочку обратно.

Глаза Евы расширились, когда она увидела рыбу.

— Вы волшебник!

Он поднял рыб над головой:

— Фокус-покус-карповокус.

Она пошла с ним на кухню и зачарованно наблюдала, как он чистил и разделывал карпов.

— А вот теперь примем душ.

Когда Клинт вышел из ванной, Ева заметила, как вьются его мокрые волосы. Он не мог побриться, и сине-черная щетина на подбородке добавляла ему мужественности. Ева с трудом отвела от него взгляд.

Она достала фольгу. Они долго выбирали приправы. От обилия специй у них разбежались глаза. Наконец они остановились на кервеле, базилике и сушеной петрушке. Затем Клинт завернул в фольгу рыбу и положил между тлеющими углями.

Когда дразнящий аромат поплыл по комнате, они оба поняли, насколько голодны.

— У меня текут слюнки, — призналась Ева.

Взгляд Клинта скользнул по ее рту.

— У меня тоже.

По его тону Ева поняла, что он имеет в виду. Она терпеливо ждала, пока рыба будет готова, но ей вдруг показалось, что та подгорает. Они оба бросились к камину. Ева вытащила фольгу из огня, но обожглась. Вскрикнув, поспешно сунула рыбу Клинту. Он положил фольгу на каминную плиту и взял ее руки в свои. На его лице была написана нежность, когда он осматривал ее пальцы.

— Все хорошо, я не сильно обожглась.

«По крайней мере, пока», — добавила Ева мысленно, почувствовав, как его тепло передается ее рукам и бежит вверх к плечам. Он отпустил ее руки, но не ее сердце.

Карп был невероятно вкусен. Пища богов.

— Я одна умяла целую рыбину! — воскликнула Ева.

— Ваше тело нуждается в пище. Я смастерю решетку и поджарю нам на ужин оленину.

— Я очень благодарна вам, Клинт Келли.

— Почему у меня такое ощущение, что вы хотите добавить «но»?

— Вы догадливы. Нам нужно перейти к делу.

Какое-то мгновение Клинт не мог понять, к какому делу. Она заставила его забыть о том, что между ними существуют еще и деловые отношения. Потом он догадался, что она говорит о доме.

— Вы уверены, что способны заниматься делами? — Абсолютно, — заверила она его.

— О'кей. Я предлагаю сто пятьдесят тысяч.

— Пожалуйста, будьте серьезны, господин Келли.

— Я совершенно серьезен, мисс Барлоу. Я предлагаю сто пятьдесят тысяч.

— Мы зря теряем время.

«Это спорный вопрос», — подумал он, но промолчал.

— За него просят двести пятьдесят тысяч.

— Вы наверняка не ждете, что я соглашусь на эту сумму.

— Нет, но сто пятьдесят тысяч неприемлемо.

— Для кого? Для вас? Вы не владелица дома, мисс Барлоу. Вы просто посредник и всего лишь сообщаете о предлагаемой цене.

— Я не буду передавать владельцу, что вы предлагаете сто пятьдесят тысяч за участок, который стоит двести пятьдесят.

— Минуточку. Никто ничего не говорил о том, сколько стоит этот участок с коттеджем. Мы обсуждаем запрашиваемую сумму. Он даже приблизительно не стоит двухсот пятидесяти.

Владелец дома, ее знакомый, говорил Еве то же самое. Она как будто слышала голос Джуди: «Он не может стоить больше ста восьмидесяти тысяч, Ева. Давай запишем его за двести».

Ева тогда ответила: «Подожди. Сейчас почти не продают собственность на берегу озера. Если ты не спешишь с деньгами, я бы хотела поставить его за двести пятьдесят тысяч и посмотреть, что из этого выйдет».

И ничего не вышло. Участок находился в продаже уже девять месяцев без единого предложения о покупке. Ева знала, на какую сумму оценивать недвижимость в черте города с точностью до нескольких долларов, но с загородной собственностью она имела дело впервые.

— По вашему авторитетному мнению, мистер Келли, сколько максимально, вы думаете, он стоит?

Келли уверенно ответил:

— Он стоит сто восемьдесят тысяч долларов.

Почему после всего, что она узнала о нем, она недооценила его деловую проницательность?

— Вы ошибаетесь, мистер Келли. Он стоит двести пятьдесят тысяч. Недвижимость на берегу Озера пользуется большим спросом, а этот дом меблирован.

— Какое последнее предложение вы получили по поводу этого дома, мисс Барлоу?

— Это секрет фирмы, господин Келли.

Клинт усмехнулся:

— У вас не было ни одного предложения.

Ева чуть было не ущипнула себя за то, что ясно дала ему это понять.

— Сколько времени он в продаже? — спросил он. — Держу пари, что больше года.

— Только девять месяцев.

Наступила пауза.

«Черт тебя возьми, Клинт Келли!» Ева была полна решимости. Ей требовался контракт на двести тысяч долларов, чтобы войти в «Клуб миллионщиков», и она заключит его, чего бы ей это ни стоило.

— Составьте контракт на сто пятьдесят тысяч, и я подпишу его.

— Нет. Запрашиваемая цена — двести пятьдесят, но я понижаю ее до двухсот двадцати пяти. Теперь шевелитесь вы.

— Мне незачем шевелиться, если вы отвергаете мое предложение.

— Господин Келли

— Клинт, — поправил он.

— Клинт, позвольте мне объяснить ситуацию с продажей недвижимости. Посредник имеет право надбавить пять процентов. Это неписаный закон.

— Благодарю вас за урок экономики. Теперь позвольте мне научить вас покеру.

— Вы снова надо мной смеетесь.

— Ева, по закону от вас требуется только сделать предложение о покупке. Я, видите ли, уже покупал недвижимость раньше.

— Участок на кладбище?

— Сарказм — низшая форма остроумия. Кстати, когда мой отец ушел в отставку, мы сделались партнерами в спортивном баре.

Ева уставилась на него:

— Не в «Келли» ли?

— Боюсь, что да, — сказал он, ухмыльнувшись. — Бизнес — это моя стихия.

— В таком случае, вы вполне можете позволить себе заплатить двести тысяч, черт побери!

— Могу, но не заплачу.

Почему вы не даете мне встречного предложения?

Клинт усмехнулся еще шире:

— Вы не даете мне шанс, вы все время сбиваете цену.

Она закрыла уши и разочарованно вскрикнула.

— Я так и думал, что вы не готовы заниматься делами, — сказал он мягко.

— Готова… впрочем, может быть, и нет.

Ева решила сдаться ему на милость.

— Клинт, позвольте мне быть с вами откровенной. Если я заключу сделку на двести тысяч долларов, объем моих сделок за этот год позволит мне вступить в «Клуб миллионщиков».

— Так, теперь дайте и мне изложить все прямо, — сказал он, стараясь не показать, как его забавляет этот торг. — Вы хотите, чтобы я повысил цену со ста пятидесяти до двухсот тысяч, потому что вам нужна эта сумма. Не понимаю вашей логики. Мы зашли в тупик. Я предлагаю взять тайм-аут.

— Не можете обойтись без спортивных терминов? Я ничего не понимаю в футболе.

— Мы должны иметь какие-то общие интересы.

Как насчет хоккея?

— Терпеть не могу.