Наше вам с кисточкой, босс (СИ) - Броницкая Илона. Страница 38

— Это ты нас прости, — я отвела взгляд. — Я зря поверила дяде, а он пошёл на поводу у Зарецкой. Нужно было прийти со своими подозрениями к тебе и нормально всё обсудить, а не прятать голову в песок. Хорошо, что ты оказался умнее. 

— Не настолько, чтобы остановить тебя за мгновение до скандала, — он окончательно растаял и улыбнулся. — Мы оба наломали дров. Почти наломали. Я рад, что всё разрешилось. Поедем в музей? Ни разу не был ни в одном толковом краеведческом. Примазаться бы ещё к экскурсии для студентов и можно будет полноценно вспомнить молодость.   

Я с сомнением покосилась на Давыдова. Даже без костюма с иголочки на прыщавого студента он не тянул никак. Мог бы сойти за молодого преподавателя, но тогда мне пришлось бы отбивать его от влюблённых первокурсниц. Нет уж, лучше взять аудиогид и слушать рассказ об экспонатах из местной коллекции в записи.  

— Сомневаюсь, что студенты летом на экскурсии ходят, но ничто не мешает нам попытаться их там найти. Едем 

Резкий задний ход от Алины стал ударом под дых. Внутренний голос злорадно шептал: “А чего ты хотел, Давыдов? Реально думал, что любая девушка должна в обморок падать от твоей улётной потрясности? Нет. Одно дело в баре предложить продолжить знакомство, а другое — замуж. Вдруг Алина вообще чайлдфри и до кучи принципиальная противница штампа в паспорте? Тогда ты только что чуть не сел в лужу, Серёжа. По самые уши”.    

Назойливое нытьё в голове звучало почти всё время, пока они ехали в такси. Зато несостоявшаяся невеста осталась довольна свадебным помилованием. Щурилась на прохладное сибирское солнышко и с интересом рассматривала архитектуру центральных улиц. Чёрт, может, брачный контракт и Меркулову не стоило показывать? Не подложит дядя ещё одну свинью? Да что ж так не прёт по жизни? В кои-то веки всерьёз жениться собрался — и на тебе. Облом по всей морде.

“Переживёшь, — внутренний голос достиг вершины издевательства. Ещё и самодовольная ухмылка Андрея чудилась в отражении на стекле. — Не сдохнешь”.     

Павлин самодовольный. Интересно, а ему Алина тоже бы отказала?

— Так всё, тормози, — сказал самому себе Сергей, а водитель послушно припарковался. 

До здания краеведческого музея оставалось несколько шагов. Надо же, как повезло.

Алина была девушкой современной. Из машины вышла, не дожидаясь, когда мужчина откроет дверь и подаст руку.  

— Египетская сила, — пробормотала она, разглядывая здание музея. — Такого я не ожидала. Но предупреждаю, если внутри нас ждёт саркофаг с мумией, мы не будем его открывать. 

Давыдов тоже широко открыл рот. На берегу Енисея высилось здание, перенесённое сюда с низовий Нила. Рыжий песчаник, бело-жёлтые барельефы египетских царей и цариц, богов. 

— Нужно было гуглить, — покачал он головой. — А не надеяться наивно, что краеведческий музей в любой областной столице есть. Но так даже интереснее. Нутром чую, содержание не будет соответствовать внешней оболочке. 

Он оказался на сто процентов прав. Редкие посетители выставки бродили между скелетом мамонта в полный рост, статуями шаманов с бубнами и восхищенно цокали языками на деревянный корабль в центре зала. Алина от восторга забывала дышать. Читала каждую надпись, увлечённо фотографировала там, где было разрешено и оборачивалась к Сергею с таким огнём в глазах, что воспоминания о недавних неурядицах ветром сдуло.

Какая же она красивая. Какая чистая, искренняя и по-детски непосредственная. Настоящая. Можно хоть год разглядывать, хоть два, хоть три — ничего не изменится. Бывают такие люди — все, как на ладони. От них не ждёшь предательства, они верные. Как мама, как отец. Может, оттого и случилась у них любовь с первого взгляда, что загадок не было? 

Но пусть Алина думает над предложением. Она действительно права, не стоит торопиться. Если любовь случилась, она уже никуда не денется. 

— Самовары, — всплеснула руками девушка. — А-а-а-а, где мой скетчбук? Я никак не могла найти достойную натуру для зарисовок. Все референсы из интернета были мелкими и скучными. А тут такая органика. Серёжа, можно я набросок сделаю? Ну пожалуйста.

А ещё она была художницей. Такой же слегка чокнутой, как сам Давыдов. 

“Вы нашли друг друга”, — хохотал Андрей, подначивая брата.  

“Нашли, — с наслаждением повторял про себя Сергей. — Нашли”.

— Конечно, можно. Выбирай точку, а я на страже постою. Если что, прикрою тебя от гнева музейных смотрителей.

— Да уж, бабушки тут сама бдительность, — расцвела от счастья Алина и вдруг поцеловала его в щёку. — Спасибо, Серёжа.

Господи, как перестать улыбаться? 

Глава 27. Портрет

Кажется, со второй попытки у нас получилось настоящее свидание. Мы рассматривали экспонаты, не умолкая обсуждали картины красноярских художников, а потом ужинали в уже знакомом азиатском ресторанчике и ели утку по-пекински. У меня ноги гудели и спина побаливала от долгого дня, неудобной кровати в отеле, но настроение было потрясающим. 

Серёжа заметил, что я устала, и попросил официанта собрать нам ужин с собой. Слишком вкусным оказалось блюдо, чтобы оставлять большую его часть нетронутой. Да, мы планировали съесть всё до последнего кусочка. Но завтра. 

А пока Давыдов вызвал такси и уже по-привычному галантно проводил меня до номера. Всю дорогу держал за руку, бережно сжимая мою ладонь и иногда подносил её к губам. От коротких нежных прикосновений мурашки бежали по коже, а улыбка становилась неприлично счастливой. 

— Ну вот и всё, — сказала я у двери с золотым номером пятьсот двенадцать. — Пора прощаться. До завтра?

“До сегодня”, — подсказывал внутренний голос и толкал на безумства. Ведь нет ничего предосудительного, если мы съедим принесённый ужин вместе? Посмотрим телевизор в номере, поговорим ещё немного.

Я опустила взгляд и теребила ключ на массивном брелоке. Сергей тоже медлил. 

— Ой, я скетчбук забыла в кафе, — вспышкой прокатилось по сознанию.

— Я его забрал, — Давыдов открыл свою сумку-портфель и отдал мне блокнот. — Вы удивительно беспечно относитесь к наброскам, госпожа Василевская. Часто теряете. 

От нарочито строгого тона начальника я расхохоталась. Он был таким милым в своей рабочей ипостаси, таким классным. 

— Я часто проливаю на них чай, роняю еду и забрызгиваю краской во время работы. На то они и наброски. 

— Согласен, — кивнул Сергей, — и всё-таки там может быть что-то ценное.

“Твой портрет, — вертелось на языке. — Десятки твоих портретов”.

— Тогда мне просто необходим мастер-класс по бережному отношению. И утку нужно доесть. Останешься на ужин?    

Я почувствовала, что он ждал приглашение. Паузу всё-таки выдержал, но всем телом подался вперёд и шепнул мне:

— Конечно.

Пальцы почему-то подрагивали, когда я вставляла ключ в замочную скважину. В голове настойчиво билась мысль, что я оставила в номере бардак, когда уходила утром. Слишком долго выбирала наряд, потому что не рассчитывала на свидания и платьев с собой почти не взяла. Нервничала и разбросала одежду по комнате. 

“Просто творческий беспорядок,” — мысленно пыталась я себя успокоить, пока закидывала вещи в чемодан.

— Проходи, — обернулась к Давыдову и не глядя бросила очередную футболку. Промазала. — Прости, обычно я не такая неряха.

“Обычно бывает хуже,” — вставил свои пять копеек ехидный внутренний голос. 

— Ты не видела мою холостяцкую берлогу, — Сергей невозмутимо поставил пакет с едой на журнальный столик и начал вынимать контейнеры. — Там чёрт ногу сломит среди книг, бумаг… А приборы нам одноразовые положили. Привычные вилки с ложками. Хорошо. А то я уже устал выпендриваться, цепляя рис палочками.

— Мне кажется, китайцы и японцы такие худые, потому что во время еды из-за этих палочек калорий больше расходуют, чем потребляют, — фыркнула я. Сколько Анька времени убила, обучая меня держать деревянные приборы в руках, а я всё равно чувствовала себя неуверенно. — То ли дело узбеки. Плов едят руками. Вот где истинное удовольствие.