Покоренные страстью - Хенли Вирджиния. Страница 11

— Дамарис, помоги мне найти Дэви, нам надо бежать. — Тине было страшно даже подумать, что произойдет, когда Дуглас узнает, что не Гамильтоны устроили набег.

«Я редко покидаю эту комнату, так как избегаю Александра», — отвечал призрак Дамарис.

Тина осторожно спрятала нож в рукав платья.

«Пресвятая Дева, зачем тебе нож? Придется пойти с тобой и постараться защитить, безрассудная моя девочка».

Перед уходом старшая дочь Кеннеди выглянула в окно и с облегчением увидела спины бандитов, уезжавших вместе с Рэмом. Накрыв свои пылающие кудри пледом, она выскользнула из комнаты. Сердцебиение чуть не задушило ее, но Огонек заставила себя идти спокойно, как ни в чем не бывало, лишь иногда оглядываясь по сторонам. Каменные ступени привели ее вниз, в подвал. Тина резко остановилась, услышав писк и возню у бочек с вином и пивом.

«Не бойся, крысы чувствуют мое приближение», — произнесла Дамарис.

Когда мерзкие твари разбежались, девушка двинулась вперед по узкому проходу с зарешеченными дверями по обеим сторонам. За четвертой дверью она обнаружила Дэвида.

— Дэви, ты ранен! Что они делали с тобой?

— Пытали, — солгал тот. — А ты почему здесь, Огонек? Пришла выкупить меня?

Тина покачала головой.

— Они не знают, кто мы, и нам надо бежать, пока Дуглас не вернулся из поездки к Гамильтонам. Я не могу открыть замок, братишка, но вот, возьми мой нож.

Хватая оружие, тот пообещал:

— Я убью охранника, как только он принесет еду.

— Пожалуйста, Дэви, не убивай без крайней необходимости, не хватало нам еще кровопролития. Я сделала все, что смогла, и теперь ухожу.

— Все, что смогла?! Подожги этот чертов замок!

— Господи, да говори ты потише. Все, чего я хочу, это чтобы мы выбрались отсюда живыми и здоровыми. — Тина повернулась и пошла назад по коридору.

Призрак Александра Дугласа сразу же почувствовал появление Дамарис. Он приблизился к двум женщинам — одной из плоти, брызжущей энергией, а другой — эфемерной.

«Дамарис, любимая, кто эта девушка, которую ты оберегаешь?»

Даже движением ресниц Дамарис не выдала, что знает о его присутствии. Александр вздохнул: вот уже пятнадцать лет он умоляет выслушать его, но, должно быть, он невидим для своей жены так же, как для живых людей. Сначала он пытался привлечь внимание, доказать свою невиновность, но это оказалось невозможным. Лошади в конюшне чувствовали его, а волкодав Рэма так часто видел призрак, что уже вилял хвостом при его приближении. И все же Дамарис не замечала его. А может, она поверила чудовищной лжи об отравлении и была слишком упряма, чтобы прислушаться к словам мужа.

Дамарис совершенно не изменилась с той проклятой ночи: нежно-розовый пеньюар подчеркивал фарфоровую бледность прекрасного лица и лунный блеск шелковых кудрей.

Александр был согласен страдать вечность, лишь бы видеть жену хоть иногда и знать, что она в замке. Ведь тогда оставалась слабая надежда на то, что когда-нибудь Дамарис посмотрит на него и улыбнется или проклянет — все равно, лишь бы заметила.

Дойдя до зала, Тина увидела, как все — слуги, охранники и родственники Дугласа — повернулись в ее сторону. Дернув плечиком, она подхватила свою накидку со скамьи и, надевая ее, низко надвинула капюшон. Полин медленно приблизился к девушке.

— Вы покидаете нас, госпожа?

— Нет-нет, я прогуляюсь вокруг замка, раз дождь кончился. Лорд Дуглас предложил мне чувствовать себя как дома и пригласил отужинать с ним, когда он вернется из Ланарка. — Тут Огонек прикусила губу. Она невольно выдала себя, упомянув местность, где находится замок Гамильтонов. Но Колин, должно быть, решил, что это Рэм проговорился о своих планах, и все прошло незамеченным. Стараясь не ускорять шаг, Тина вышла из замка. У входа в конюшню Дамарис прикоснулась губами ко лбу племянницы со словами:

«Прощай, и никогда не возвращайся сюда».

Пришпоривая лошадь, дочь Кеннеди вскоре скрылась из виду.

Было уже темно, когда она появилась в замке Дун. Мрачный Дункан ждал ее на лестнице и, бесцеремонно схватив, принялся трясти сестру как грушу.

— Ты хоть знаешь, как я волновался! Сучка безмозглая! Нашла время шататься со своими паршивыми цыганами! Донал вернется только завтра, и я отвечаю тут за всех!

— Не бесись, Дункан. Я была у Дугласов, спасала Дэви. И отпусти меня, и так сил не осталось после тридцатимильной скачки.

— Ты что, спятила? Сколько можно просить тебя не лезть в мужские дела? — Он ухватил себя за чуб, сдерживая желание заехать сестрице в ухо. Несколько раз глубоко вздохнув, Дункан пообещал: — Попрошу Донала, чтобы выдал тебе как следует.

От усталости Тина дерзила еще больше:

— Ну, пусть потренируется до свадьбы с Мэг Кэмпбелл.

— Донал не стал бы жениться на такой, которая заслуживает битья. Мэгги послушна и нежна. Это тебе отец все позволяет, вот ты и крутишь им, как хочешь. А с Арчибальдом Кэмпбеллом такое не пройдет.

Тина знала, что брат прав. Ей был известен только один такой же тиран, как отец Мэг, это был глава клана Кеннеди, тоже Арчибальд, граф Кассилис. Может, все дело в имени обоих мужчин?

Снаружи донеслись приветственные крики, и Дункан с надеждой произнес:

— Кажется, Дэви вернулся.

— Конечно, вернулся, а что я тебе твержу уже полчаса? — Девушка закрыла глаза и быстро перекрестилась.

Увидев, в каком состоянии младший брат, Дункан отнес его в спальню и раздел, затем послал за Адой.

— Принесите виски, — приказала гувернантка, осматривая промокшую повязку.

Тина предположила:

— Должно быть, это Кояин перевязал тебя, он единственный приличный человек из всех Дугласов.

— Да, тот калека, — ответил Дэви, храбрясь в присутствии женщин.

Ему было велено выпить побольше крепкого напитка, что он с удовольствием и сделал.

— Зря он покрыл рану жиром, придется все смывать. Ты выдержишь, Дэвид? — спросила Ада.

Тот дерзко рассмеялся:

— Я плюнул в лицо Дугласу и сказал, что он может меня повесить, но ничего не узнает, так что переживу и вашу помощь!

Дункан улыбался.

— А я-то думал, что Валентина — самая смелая в нашей семье.

— Так оно и есть, — гордо ответила Тина, — если бы ты только видел, как я их всех провела!

Дэвид выпил уже полкувшина и продолжал заливаться смехом:

— Дуглас отправился к Гамильтонам за деньгами. Представляю себе его рожу, когда он увидит, что птичка улетела! Набось почернеет, как дьявол в аду!

Тина помогала Аде промывать ожог и сыпала всеми известными ей ругательствами в адрес Дугласа. Англичанна отобрала у мальчишки остатки виски и попросила Дункана покрепче держать брата, а затем выплеснула алкоголь на рану. Дэвид вскрикнул и потерял сознание.

— Это надо было сделать, — объяснила Ада. — Если начнется нагноение, он может потерять руку.

Побледнев, Валентина торжественно произнесла:

— Я никогда до этого не знала, что такое ненависть. А сейчас, Ада, я ненавижу Черного Рэма всей душой и сердцем. Не дай Бог опять увидеть этого мерзавца!

— Отведи ее в кровать, — приказал гувернантке Дункан. — Для одного дня переживаний более чем достаточно.

Глава 6

Как только голова Тины в изнеможении коснулась подушки, ей начал сниться страшный сон. Вновь она была пленницей Черного Рэма в его замке. Дуглас стал Императором, восседающим на троне с изображением овечьих голов. Брошенная к его ногам, с одним только пледом, чтобы прикрыть наготу, девушка понимала — силы и власти у Императора хватит на десятерых, он непреклонен в своих суждениях и правит железной рукой.

В противоположном углу комнаты, рядом с кипящим котлом, стоит Мясник Ботвик, а инструменты для пыток лежат на полке позади него. Мясник крепко держит братишку Дэвида.

— Виновен! Повесить его! — приказывает Черный Рэм.

— Нет! Пожалуйста! — кричит Тина, обнимая высокие сапоги повелителя.

— Встань! Разденься! — командует он.