Три дня до любви (СИ) - БрусниГина Ольга. Страница 3

Стоя в углу детской, куда ее с недавних пор определяли в наказание, она царапала ногтями стену от бессилия. Ожесточение становилось все сильнее, росло снежным комом и наконец, достигло критических размеров и взорвалось.

Последней каплей в терпении приемных родителей стало и вовсе неприятное событие — Карина взяла в руки ножницы.

Когда родители вернулись после ужина в ресторане, они застали жуткую сцену. Дочка занималась увлекательным занятием, приносящем ей радость, судя по масштабам проведенной работы. Весь гардеробный шкаф мамочки был вывален наружу, а поверх разноцветной кучи брендовой одежды возвышалась Карина с орудием возмездия. Испорченные платья узкими полосками серпантина укладывались на соболиную шубку, растерзанную детской ручкой.

На следующий день Карина вновь оказалась в том же детском доме. Все та же обветшалая спальня в разводах крашеных стен, те же знакомые соседки, плачущие по ночам. Зато подобная жизнь — родная среда, где понятны правила, а слова имеют особенный вес.

Желающих удочерить больше не находилось. Молчунья, замкнутая в себе, без друзей и подруг, Карина привыкла жить по режиму. Хотя это не всегда совпадало с ее истинными желаниями. При этом в голове имелся свой собственный мир фантазий и грез, в котором беззаботно летала, представляя себя сказочной принцессой, а иногда, в плохом настроении — злой волшебницей, наказывающей плохих ребят.

Обидчиков слишком много. Старшие мальчики всегда старались самоутвердиться за счет лепечущей мелкоты, попадающей под руку. Дать подзатыльник, пинок, как за здрасте. Оборонялась, как могла, пуская весь арсенал возможностей: кусалась, царапалась, за что слыла недотрогой, с которой шутки плохи. Все же иногда получала синяк или ссадину, если противник оказывался беспредельщиком, плевавшим на ее малый рост.

В страшные моменты Карине хотелось стать невидимкой, чтобы она могла спрятаться от всех. Вот бы открылся портал в параллельную вселенную с деревьями в небо, на которых растут сразу все вкусняшки, с пряничными домиками в которых живут смешливые гномики, желающие заполучить новую подружку. Уходя в мир фантазий, Карина справлялась с самыми сложными конфликтами и продолжала верить в чудеса.

В детском доме не было собственной школы, поэтому учеников младших классов возили в местную общеобразовательную. В свой первый класс Карина попала в восемь лет, на год позднее сверстников. Все потому, что она не вышла ростом. Этакая «Крошечка — Хаврошечка» — малюсенькая, худенькая, ручки-ножки по соломинке.

Учеба никак не поддавалась стараниям первоклассницы-детдомовки. В пользу урокам — большое количество времени, чтобы витать в облаках. Едва заслышав монотонный говор учителя, Карина уединялась в вымышленном мире, откуда выбираться не хотела. Даже на громкие окрики первой учительницы отзывалась не сразу. Впоследствии ученица заняла прочное место на задней парте, а тройки за полученные знания ставили автоматом, лишь бы закрыть учебную четверть.

Карина полюбила читать. К слову сказать, делала она это неплохо. Это единственная наука, которая оказалась на радость и открыла еще более увлекательный мир сказочных героев, удивительных приключений. Юная читательница восторгалась красивому слогу стихов, запоминала наизусть особо понравившиеся строки. В скором мыслительном процессе являлись яркие образы никоим образом несочетаемые с грубой действительностью. Учительница очень удивилась, когда при проверке скорости чтения худшая из учениц прочитала сто двадцать слов без запинки. Лучший результат в классе!

— Вот, это сюрприз! — восхитился педагог со стажем, — Так держать!

Потом с гордостью рассказывала коллегам, что даже у необучаемого ребенка есть шанс. Перехвалила. Математика для Карины являлась истиной за семью печатями. Мало того, что цифры писать не получалось, так их еще и складывать и вычитать надо было.

— На пальцах объясняю, — теряя терпение, твердила учительница, — сожми кулачки.

Мучаясь не первый раз, Карина знала, что добром это не кончится.

— Разжимай два пальца. А, теперь еще два. Сколько получилось?

Большие карие глаза девочки удивленно смотрели на руки.

— Три?

— Почему три? — не унималась учительница.

— Два? — гадала Карина.

— Подумай!

— Шесть?

Весь класс прыснул дружным смехом.

— Наказание, какое! — выбилась из сил учительница, — будто в лотерею играем: «Угадай цифру».

Одноклассники не замечали тихую, словно мышка, Карину. В перемены она не бегала, не шалила, держалась особняком. В основном, занимая одинокое место позади, она листала очередную книжку, полученную в библиотеке.

Один случай в пятом классе, раз и навсегда определил, что с этой замкнутой чокнутой лучше не связываться. Вовка — заводила и шутник, являлся неоспоримым лидером еще с первого класса. В его неразумной голове рождались идеи баловства, порой, неподдающиеся здравому смыслу. В свои проказы он вовлекал таких же хулиганов, готовых поизмываться над более слабыми. Однажды хитрющий Вовкин взгляд заприметил шикарный объект для издевательств. Каринка сидела за партой, вырисовывая на листе, вырванном из тетради, неведомые круги и петельки. Подмигнув верному другу, Вовка подкатил к ней и сразу же приступил к унижению:

— Эй, чучело! — с высоко поднятым носом, заговорил он, — от тебя псиной за километр несет!

Дружный смех подзадорил Вовку, давая понять, что он на правильном пути и шутка удалась.

Карина никак не среагировала на оскорбление. Вовка на голову выше, да и сильнее раза в два. Пусть катится к черту, авось ему надоест и он отвалит сам.

— Коза, к тебе обращаюсь! — продолжал хамить озорник. Вырвав из ее рук лист с рисунком, разорвал в клочья и засунул ей за шиворот.

Карина, молча встала…

О том, что произошло дальше, одноклассники рассказывали в кабинете директора.

Первый удар Вовка получил в нос. Маленький острый кулачок метко вписался в нужное место, и кровь брызнула в разные стороны. Пинок задира получил в слабое место ниже пояса, а кульминацией стала прокушенная острыми зубками рука. Карина умела постоять за себя. Не единожды приходилось не только пропускать удары, но и раздавать их. Иначе нельзя, тема с сильными и слабыми вызубрена с трехлетнего возраста. До поры-времени, пока не трогали, не вступала в противостояние, но в случае заварушки не стояла в стороне. Вовка же не знал этого, на свою беду.

Родители Вовки устроили в школе грандиозный скандал. Но, увидев крошечную обидчицу сына, не поверили словам.

— Владимир! — удивилась его мама, — не может быть! Ты уступил маленькой девочке?

Пристыженный поражением Вовка перешел в другой класс, едва завидев опасного противника в школьном коридоре, спешил прочь со скоростью ветра. Мудрая классная встала на сторону Карины — Вовка давно нуждался в хорошей трепке.

Школьная жизнь круто поменялась с приходом молодого учителя физкультуры, который только что закончил институт. Карина, оказалось, имела стремление к гимнастике. Ее гибкое тельце выгибалось в крутую дугу. За первый месяц обучения талантливый педагог выделил девочку среди остальных, дав тем самым толчок к дальнейшим достижениям. Шпагаты, сальто, стойки, мосты, винты давались не без труда, но упорству гимнастки можно только позавидовать. Тренировалась без устали, получая множество лестных слов.

— Жаль, возраст упустили, — сетовал физкультурник, — года три бы назад. Карина достигнув двенадцатилетнего возраста, все еще выглядела крохотной, поэтому ее вполне можно было принять за ученицу начальных классов.

Тренер неотрывно рядом: подстраховать, подсказать, указать на ошибки. Для замкнутой девчонки, вздрагивающей от чужого прикосновения, вначале было сложно принять опеку, но после, освободившись из футляра, она протягивала смело руку, чтобы опереться. Тренер, видя старание, нацелился вырастить будущую рекордсменку.

Что скрывать, тайно она была влюблена в него. Вслушиваясь в тембр мужского голоса, она улавливала особенные нотки, пропитанные искренней добротой. И тогда в ее коварных карих глазах загорались искорки радости. Она знала, как привлечь к себе внимание, поэтому пользовалась этой привилегией чаще остальных. И да! Ей до жути нравилось пользоваться положением любимицы.