По праву закона и совести(Очерки о милиции) - Панчишин Игорь Николаевич. Страница 28

Опрашивая вместе с Масловым женщину, а это была Лариса Дубок, Васильев вычертил для себя в уме примерную схему событий сегодняшнего дня, в круговерть которых затянуло потерпевшую. Выпадало одно звено: каким образом мошенники пронюхали о ее ценностях, кто мог навести преступников на Ларису?

— Моя подруга Нина, — прояснила этот пробел сама потерпевшая. — Поделилась я как-то с ней, что хочу продать подороже бабушкино наследство. Нина недавно была в Калинине, там познакомилась с покупателем, сегодня он и нагрянул.

Забрав с собой Ларису, Васильев поехал на Горную улицу. Хотя после опроса пострадавшей стал как божий день ясен трюк аферистов (с двойным выходом из помещения), инспектор все же решил осмотреть здание. Ну конечно же: с каждого этажа можно опуститься по двум лестницам и выйти в один и тот же подъезд! Поднялся человек по одной лестнице, потолкался по коридорам, завернул за угол — и ушел по другой лестнице, целый день прождешь его в коридоре, но так и не увидишь. Задумано было у тех двоих неплохо.

Васильев прошел по кабинетам, поспрашивал сотрудников управления. Да, кто-то видел, как прямо с улицы заходил мужчина без верхней одежды, в одном костюме. Долго стоял в коридоре, читал стенгазету. На второго мужчину, с «дипломатом», никто не обратил внимания.

Стоп! Работавший на полную нагрузку мозг инспектора забуксовал на месте: откуда появился мужчина в одном костюме, ведь на улице — ледяная стужа? Значит, он где-то оставлял свою верхнюю одежду?

— Вспомните, Лариса Петровна! Славик, выйдя с вами из такси, отпустил машину?

— Постойте… Он ничего не сказал таксисту, не рассчитался с ним и пошел сразу со мной. Да, да, теперь я точно припоминаю: шума отъезжающей машины я за собой не слышала.

«Ну вот, еще одна деталь продуманного теми двумя плана, — отметил про себя Васильев. — „Эксперт“ Зуев еще раньше, прежде чем войти в здание, разделся и оставил свою одежду. Где? Конечно же в такси! А потом предстал перед Ларисой как сотрудник этого учреждения. Лихо сработали, мерзавцы, как по нотам расписали, ничего не скажешь!» Глянув еще раз на пролет лестницы, по которой улизнули преступники, словно надеясь еще увидеть их там, Васильев быстро пошел к выходу. За ним все так же потерянно двинулась Лариса.

В диспетчерской таксопарка было шумно от многочисленных телефонных звонков и переговоров по рации.

— Внимание! Всем слушать сюда! — кричала в микрофон диспетчер-толстушка. — Кто возил пассажиров на Горную к строителям?

В ответ — треск разрядов, какой-то писк, и вдруг отдаленный голос:

— Я, 13–44, возил!

— Давай немедля сюда, тебя ждут! — чересчур строго, явно стараясь угодить инспектору угро, приказала диспетчер.

Таксист подкатил через пять минут.

— Белов, — представился он.

Да, таксист хорошо запомнил по представленным ему приметам двух мужчин, что сели к нему в машину. Он подвез их на Горную, здесь один из них снял куртку и меховую шапку и вместе с портфелем засунул в багажник машины, а сам зашел в здание. Со вторым пассажиром Белов заехал за одной женщиной, потом за другой, привез их снова на Горную. Минут тридцать ждал. Из здания вышли только двое мужчин, попросили доставить их на станцию Дно, что он и сделал. Клиенты очень торопились доехать до места. Второй, что раздевался, так в костюме и ехал, оделся только в Дно. Пассажиры как пассажиры, мало ли таких за день перевозишь.

— Послушай, Белов. — Голос Васильева был вкрадчив и вроде бы доброжелателен. — Годков пятнадцать, кажись, ты на такси мотаешься, а пассажиров различать не сподобился, а? Это что же за такие обыкновенные пассажиры, как ты говоришь, если они раздеваются на улице, куда-то уходят, потом галопом за сто километров драпают, а? — Темные глаза инспектора блеснули недобро. — Уж о бдительности я не говорю, простая осмотрительность должна была заставить насторожиться: для чего разделся и вещи спрятал? Заметь — не в кабине оставил, а именно спрятал в багажнике. Уходил в здание пустой, а вышел оттуда с вещичками, так ведь? — продолжал допытываться Васильев.

— Точно так: сумку с чем-то притащил, — виновато подтвердил таксист.

— Вот-вот, сумку, а еще что добавишь?

— Забыл сказать: когда они ехали на Горную, то попросили остановиться у магазина «Оптика», тот, что постарше, сходил в магазин и вышел оттуда с черными очками, сразу их надел.

— Во, видал? Целый детективчик перед твоим носом прокрутили, даже с темными очками кадр был, а ты — обыкновенные пассажиры? Сколько мы вас, таксистов, просим: увидел, что не так, — подскажи нам, проверим, ошибка выйдет — не взыщем, стоящее что — спасибо скажем. Так и поступает большинство таксистов, за что им великое спасибо. А ты что ж?

Белов подавленно молчал.

— О чем хоть по дороге разговор был? — уже более миролюбиво спросил Васильев.

— Да так… особого разговора не было… Только вот словечки иногда у них в разговоре проскакивали такие… ну, как его… необыкновенные…

— Какие же?

— Вокзал баном называли. И еще тот, что постарше, вдруг ни с того ни с сего материться стал, какую-то «анбарку» нечаянно в кармане раздавил, стекла потом все выбрасывал…

«„Алберка“ — медицинский шприц, — отметил про себя Васильев. — Не иначе — наркоман тот, что постарше, раз шприц при себе держит», — мелькнула догадка.

— Устал за смену, не до того было, — все еще оправдывался таксист и неожиданно оживился: — Так я же не один катал их по городу. Их мне напарник передал.

Второй таксист, тут же разысканный диспетчером, мало что добавил к тому, что уже знал инспектор.

— Рано утром двое пассажиров, у одного из них был портфель, у другого — «дипломат», сели в такси у железнодорожного вокзала. Они сразу попросили прокатить по городу: полюбоваться псковской стариной решили, — рассказывал таксист.

— Сколько времени ездили? — перебил инспектор.

— Часа два, не меньше, — ответил таксист.

Но его пассажиры интересовались почему-то не стариной Пскова, а многоэтажными зданиями, в которых размещались различные учреждения. По очереди заходили в них, быстро возвращались.

«Искали лифт или двойные выходы, — отметил снова для себя Васильев. — Нет, чтобы выбрать наше милицейское здание, оно ведь тоже многоэтажное», — пришла неожиданно веселая мысль.

— Куда дальше собрались ехать ваши пассажиры, когда вы доставили их на станцию Дно? — спросил Васильев у еще находившегося в диспетчерской таксиста Белова.

— Нет, ничего они об этом не говорили, — последовал ответ.

Уже по дороге в Дно, трясясь в милицейском газике, Васильев клял себя: «Надо было сразу начинать с таксистов! На кой ляд потянуло меня осматривать здание на Горной? Только время упустил. О таксисте же можно было сразу узнать у потерпевшей. Черт бы их побрал, — теперь это уже о беглецах, — нет, чтобы уехать в Новоржев или Опочку, — там бы их сразу перехватили. А Дно — это же большая узловая станция: на все четыре стороны света магистрали разбегаются, ищи-свищи в поле!»

Предупрежденные звонком из Пскова сотрудники Дновского уголовного розыска уже поджидали Васильева.

Нет, двое разыскиваемых мужчин не попадали в поле их зрения. Бегло посмотрев график движения пассажирских поездов через станцию и убедившись, что за последние несколько часов их прошло четыре, Васильев все же распорядился осматривать отходящие из Дно составы. Конечно, надежды, что преступники еще здесь и будут садиться в поезд, почти никакой, но и пренебрегать этим розыскным мероприятием нельзя.

Работники милиции входили в поезда, шли по вагонам, осматривали каждый закуток. Все тщетно! Провожая глазами отходившие от станции поездные составы, Васильев различал за окнами вагонов лица пассажиров и думал о том, что, может быть, в это же самое время едут где-то с таким же комфортом те двое и, довольные удачно сработанной аферой, даже в расчет не берут, что какая-то там псковская милиция может сесть им на «хвост». От подступившего чувства своего бессилия сами собой сжимались кулаки. К Васильеву подошел сержант транспортного отдела милиции.