Самец (ЛП) - Сандерс Арен. Страница 33

– Он был здесь?

– Да, он был в главном зале ожидания, надеялся, что ты позвонишь. Он хотел быть ближе к тебе.

Мое сердце и желудок сжимаются при мысли о том, что он спит в неудобных креслах. Вместо ответа, я включаю телефон и смотрю, как всплывают уведомления. Так много голосовых, текстовых сообщений и электронных писем, что я пока не решаюсь их просмотреть.

Усталость, наконец, отступает, и я чувствую последствия пребывания здесь последних тридцати восьми часов.

– Я иду домой, – объявляю я вставая.

– Хочешь, я пойду с тобой? – Клэр с тревогой смотрит на меня.

– Нет, я собираюсь спать. На самом деле спать. Я прочищу голову и подумаю рационально. Мое сердце получило достаточно времени, чтобы контролировать свои эмоции. Пришло время моему мозгу включиться.

– Позвони мне позже, ладно? Я буду беспокоиться о тебе.

– Я тоже, – Матис встает, обнимает меня и целует в щеку. – Дай ему возможность объясниться.

Я киваю и иду в комнату медсестер за своими вещами. И тут понимаю, что у меня нет машины. Вместо того, чтобы беспокоить Клэр, я заказываю «Убер» и бегу вниз. Как только я в машине, посылаю ей сообщение, зная, что она собирается убить меня. Это наименьшая из моих забот сейчас.

Я почти приказываю водителю ехать дальше, когда мы подъезжаем к моей квартире и «Ягуар» Шоу припаркован на своем обычном месте. Но вместо этого я готовлюсь к встрече с ним.

Мое предательское сердце начинает биться быстрее, зная, что он так близко. Даже опустошенная, я жажду ощутить его руки вокруг себя, успокаивающие меня, говорящие, что все будет хорошо. Есть причина, по которой я всегда бегу к нему, когда на работе происходит что-то плохое. Он точно знает, как справиться с моим хрупким эмоциональным состоянием.

Я вхожу, и меня тут же окружает его запах. Пряный запах его одеколона, и чистый свежий аромат мыла наполняют воздух. Я делаю глубокий вдох, немного расслабляясь, чтобы успокоиться.

– Слава богу, ты в порядке, – он отворачивается от окна, и голос у него грубый и хриплый.

Сглотнув, я смотрю на его внешность. Волосы практически стоят дыбом оттого, что он проводит по ним руками, его обычно яркие и великолепные карие глаза тусклы, обрамлены черными кругами, а аккуратно подстриженная борода заросла.

Несмотря на это, он все еще самый великолепный мужчина, которого я когда-либо видела.

Не дожидаясь ответа, он подходит ко мне, поднимает на руки и окутывает своим теплом. От этой фамильярности во мне вспыхивает искра, и, повинуясь импульсу, я роняю сумку и обнимаю его.

Громкий всхлип вырывается из глубины моей груди, и я борюсь с лавиной эмоций, готовых взорваться. Следующие несколько секунд пролетают как в тумане, и я оказываюсь на его коленях на диване. Моя коса исчезла, когда он массирует мне голову и проводит пальцами по моим волосам, успокаивая меня так, как только он знает.

Часть меня знает, что нужно отодвинуться, вырваться из его объятий и попросить уйти.

К сожалению, я не могу.

– Я не уйду. Если ты хочешь попросить меня об этом, я не могу, – он читает мои мысли.

– Мне очень хочется, но я не могу заставить себя спросить.

– Тогда не надо, потому что мне придется сказать «нет». А я никогда не хочу отказывать тебе.

– О, Шоу, – у меня перехватывает дыхание, и я изо всех сил стараюсь успокоиться.

Мое сердце бьется так быстро, что я уверена, он чувствует его на своей груди.

– Извини, это никак не отражается на моих чувствах. Но это единственное, что приходит на ум. Я не хотел, чтобы это случилось. Я бы сделал все что угодно, чтобы изменить ту ночь, плохое решение и конечный результат.

– Как это случилось, Шоу? – я высвобождаю руки и поднимаюсь, опираясь на его грудь.

Он не отпускает меня далеко. Наши лица в нескольких дюймах друг от друга, его глаза встречаются с моими, и я вижу боль и смятение, смотрящие на меня.

– Секс. Я занимался с ней сексом. Это был бессмысленный, неосуществимый, лишенный событий трах. Я был так пьян, что даже не помню.

– И ты не надел защиту?

– Конечно, я это сделал. В этом уверен на сто процентов. Очевидно, это не сработало.

– Когда? – голос будто скрипит. – Когда ты с ней переспал?

Еще одна вспышка боли появляется у него на лице, и он опускает глаза, прерывая наш взгляд.

– За три недели до того, как мы встретились. Это была ночь твоего свидания вслепую. Мы втроем провели ночь, выходя, чтобы убедиться, что ты в безопасности. Когда ты ушла, и мы узнали, что ты дома, я был бухой в жопу. Саша всегда была удобным вариантом.

Его глаза распахиваются, когда до меня доходит, что он сказал.

– Всегда была? Что это значит?

– Дерьмо.

На этот раз я использую все свои силы, чтобы оторваться от него и свернуться клубком в углу дивана. Он тянется ко мне, но я качаю головой.

– Расскажи мне все. Ничего не упускай. Если ты когда-нибудь любил меня, сделай это. Не смягчай удар.

Он откидывает голову назад и начинает говорить. Каждое слово, словно удар в сердце. Я внимательно слушаю, возвращаясь к четырнадцатилетней девочке, которую высмеивали в школе за то, что Саша Крейн объявила мне войну. Рак или нет, она была безжалостной сукой.

Судя по его рассказу, она не изменилась. Теперь мы можем добавить умение манипулировать в список всех ее ярких черт.

Когда он заканчивает, я замечаю, что Шоу запыхался, его грудь вздымается от капель пота, стекающих по виску. Медсестра во мне беспокоится о его кровяном давлении, когда его лицо становится неестественно красным.

Я вскакиваю и бегу на кухню, возвращаюсь с бутылкой воды и пихаю ее в его трясущиеся ладони.

– Сделай медленный глоток и постарайся дышать глубоко, – я вытираю пот с его лица рубашкой.

– Я в порядке, – он пытается сказать. – На самом деле я чувствую себя хорошо, когда избавляюсь от этого. Я собирался сказать тебе в пятницу вечером, когда все уедут. Это грызло меня изнутри, и ты заслуживала знать, что происходит. Я говорил себе, что защищаю тебя.

Его руки обнимают меня за талию, а лицо прижимается к моему животу.

– Биззи, я понятия не имел о твоем прошлом. Матис заговорил об этом перед отъездом в Тампу, в тот день, когда понял, что мои чувства к тебе изменились. Он предупредил меня, и я почувствовал отвращение. Но все было кончено, и я больше не собирался ее видеть. Ты должна мне поверить, она была для меня безликой. Она и сейчас такая.

Мои руки лежат на его голове, а пальцы перебирают его шелковистые волосы. Он крепче прижимает меня к себе.

– Шоу, все имеет смысл – секс, сроки, беременность. Но я видела кое-что на твоем лице прошлой ночью, и дело было не только в том, как ты смотрела в глаза Матису. Это было нечто большее. Когда ты смотрел на меня, это было своего рода подтверждением. Вот как я узнала. Но почему ты так уверен, что это твой ребенок?

– Именно так, как ты описала. С ее прощальными словами в пятницу Саша так на меня посмотрела. Она все еще надменная, эгоистичная, высокомерная, самодовольная сука. Нельзя отрицать, но за эту маленькую миллисекунду что-то изменилось. Она словно умоляла меня поверить ей. Я безостановочно молился о стольких вещах с тех пор, как все это началось, но в последнее время я сосредоточился на двух вещах. Во-первых, ты не оставляй меня. Во-вторых, я ошибаюсь, и ребенок не мой.

Мои колени подгибаются от желания, прозвучавшего в его голосе. Я снова опускаюсь к нему на колени, дергаю его за волосы, пока он не смотрит на меня.

– Я не сержусь на тебя за то, что у тебя есть жизнь до меня. Я не дура. У такого мужчины, как ты, есть потребности, и, хотя я ненавидела думать об этом, всегда знала, что у тебя была сексуальная жизнь. Никогда не думала, что ты будешь с Сашей Крейн, но я понимаю это. Вы оба красивые люди с успешной юридической карьерой. В вас двоих больше смысла, чем в нас.

Он напрягается, его ноздри раздуваются, и я чувствую, как он прижимает меня.

– Никогда больше так не говори. Ничто во мне больше не имеет смысла без тебя. Мне потребовалось слишком много времени, чтобы понять это. Ты прекрасна в этой ситуации. Все в тебе так чисто, так искренне, так ослепительно. Иногда тяжело дышать, когда я думаю о будущем без тебя.