Иллюзия бессмертия (СИ) - Снежная Александра. Страница 97

— Айт, помоги.

Резко развернувшись, Кин застыл от ужаса, и от оборота его удержал только Грайд, обхвативший двумя руками за плечи.

Парень мог только догадываться, сколько раз, проходя сквозь туман, одарин видел подобное: как на его глазах дриммы истязали любимую женщину, которая плакала и отчаянно звала на помощь.

Мертвым и пустым взглядом одарин смотрел на происходящее и, когда девушке безжалостно перерезали горло, с какой-то неожиданной злостью вытащил из-за левого борта куртки пульсирующий темный кокон, срывая магические путы, защищающие искру инглии Вайолет.

Ярчайший белый свет больно ударил по глазам, на какой-то миг просто ослепив.

Кин закрылся рукой, а когда отвел ее в сторону, шумно глотнул воздух, но уже не от страха, а от восхищения.

Туман рассеялся, и теперь можно было видеть то, что он скрывал.

По правому и левому борту, словно ворота в неизведанный мир, высились темные колоссы: каменные стражи, подпирающие головами небо, на плечах которых сидели невиданные рогатые существа с крыльями. Они таращились на проплывающий внизу корабль своими круглыми, как плошки, глазами и сердито скалили острые зубы, торчащие над верхней губой их пасти.

Грайд толкнул Кина плечом, и тот, повернув голову, раскрыл рот, обнаружив прямо по курсу выступающий полукругом полуостров и возвышающуюся над ним высоченную черную башню, окруженную темной, как сама ночь, крепостной стеной.

— Это и есть Темные Врата, — шепнул Грайд, вглядываясь вперед с каким-то особым восторгом. — Не каждому выпадает удача сюда попасть. Считай, что тебе повезло. Мало пройти сквозь туман, еще нужно, чтобы одарины пустили тебя в темную цитадель. С ним, — маг кивнул на Айта, — пропуск в башню нам обеспечен.

Кин с жалостью посмотрел на одарина, удерживающего высоко над головой искру инглии, на чьем бесстрастном лице сейчас вообще не читалось никаких эмоций, и не выдержал — шагнул к мужчине навстречу, осторожно касаясь рукой его плеча.

— Ты как? — тихо спросил рохр, понимая, что его попытка проявить сочувствие, возможно, выглядит нелепой и неуместной, но так вело его сердце. — Мне жаль…

В темных глазах Первого стража мелькнуло и погасло что-то болезненно-горькое, сменившееся неожиданной теплотой.

Как-то по-отечески взъерошив волосы Кина, одарин мягко ему улыбнулся, вмиг превращаясь в какого-то иного, совершенно незнакомого молодому рохру человека, но абсолютно точно понятного и близкого.

— Все хорошо, Кин. Я привык. Но спасибо за беспокойство. А ты? Не отпало желание в Темные Врата попасть?

В участливом вопросе Айта не слышалось ни насмешки, ни иронии, и Кин вдруг впервые понял, что сестра каким-то образом умудрилась разглядеть за суровой и мрачной внешностью одарина совершенно противоположную его сущность.

— Нет, — честно признался парень. — Кто же назад отступает, когда большая часть пути пройдена? Да и интересно мне теперь, чем у вас тут младенцев пугают. А вообще можно было и предупредить, что нас здесь ожидает.

— Нельзя, — покачал головой Айт. — Это одно из условий для тех, кто хочет попасть в темную цитадель. Никто не смеет нарушать правил, установленных Темной Матерью. Последствия могут быть очень плачевными.

Кин задумчиво уткнулся взглядом в сияющий в руке одарина кристалл, почему-то подумав, что он очень правильно и уместно смотрится в его ладони.

— Я чувствую тепло и силу Вайолет. Не знаю, как это объяснить…

— Просто в тебе тоже есть искра инглии, — прекрасно понимая, что имеет в виду парень, кивнул одарин. — Она и позволяет тебе чувствовать чужую магию.

Пожалуй, это заявление мужчины стало самым неожиданным для рохра событием дня, потеснив с вершины его пьедестала даже отважный проход через туман.

— Искра? Во мне? Откуда?

Айт недоуменно пожал плечом, давая понять, что сам еще плохо в этом разобрался, но в ответ все же выдвинул предположение:

— Если верить древним летописям, то рохры появились в Тэнэйбре во времена хаоса и считаются творениями Сумрака. Отсюда и ваша двойственность, присущая Сумраку — две ипостаси: человеческая и звериная. Существа, созданные с помощью магии, так или иначе хранят в себе какую-то ее частицу. Пока вы с Доммэ жили за барьером, изолированные от влияния магического мира, врожденная искра инглии в вас спала. Но стоило вам очутиться на родной территории, агрессивная магическая среда дала новый толчок вашим возможностям, пробудив древние силы. Говорят, что рохры получали от Виэйры свое истинное имя, как и исключительные возможности, в первом серьезном бою. Возможно, для тебя таким испытанием стала погоня дриммов и твой отчаянный прыжок через пропасть.

Закусив губу, Кин внимательно слушал одарина, прокручивая в памяти события последних дней.

— Тот маг из белого братства… Ариф. Он назвал меня Снежным Вихрем, когда я бросился на защиту Грайда. Хочешь сказать, что это и есть мое настоящее имя?

— А почему ты вызвал у Арифа такую ассоциацию со снегом? — удивился Айт.

— По какой-то причине вокруг меня все время летали снежинки, хоть на дворе и элет.* Я что, могу вызывать снег?

Айт усмехнулся и поправил:

— Думаю, ты можешь вызывать целую снежную бурю, и даже ураган.

Это звучало как-то уж очень неправдоподобно, но обитавшему внутри Кина еще очень молодому рохру до зуда в холке хотелось в это верить. Парень даже не представлял, каким авторитетом он станет пользоваться в стае с такими потрясающими способностями. Знать бы еще, как ими пользоваться.

— А у меня, как и у Вайолет, светлая искра инглии? — неожиданно поинтересовался он, и Айт замер, впервые в жизни не зная ответа на очень простой вопрос.

Теория, выдвинутая Фиалкой, теперь не давала одарину покоя. Что, если у рохра, не приученного с детства разделять магию на светлую и темную, тоже могут проявиться обе ее стороны?

— Я не знаю, какого цвета твоя инглия, поскольку ты еще сам с ней не определился, — уклончиво ответил Айт. — Она становится полноценной, только когда ты присягнешь служить Темной Матери или Светлому Отцу.

— А если я никому не хочу присягать? — снова завел одарина в тупик рохр.

— Твое право, — пожал плечами одарин. — Никто не может тебя заставить. Это целиком и полностью твоя воля и решение.

— И кем я в таком случае буду? — недоуменно свел брови парень.

Айт усмехнулся, вспомнив себя в возрасте Кина.

А ведь он тоже тогда не желал совершать выбор в пользу кого-либо из богов, и не случись трагедия со Скайли, не сделал бы его и по сей день.

— Собой. Ты будешь просто собой, — уверенно ответил одарин. — Любимым сыном, любящим братом, верным другом, отважным парнем… И совершенно не важно, в какой цвет при этом окрасится твоя инглия. Главное, чтобы ты оставался порядочным человеком.

— Почему ты выбрал Тьму? — тихо проронил Кин.

Айт поднял голову, устремив тяжелый взгляд на возвышающуюся над полуостровом черную цитадель, с каждой минутой приближения к ней являющую постороннему взору свою колоссальную мощь.

— Потому что не дождался помощи Света, — сипло выдохнул одарин, стремительно развернулся на каблуках и пошагал к капитану корабля, уже отдающему приказ убрать паруса и готовить к спуску на воду шлюпку.

Несмотря на то, что Айт находился рядом, на палубе корабля Кин чувствовал себя безопаснее, чем в лодке. Свет инглии Вайолет прогонял тьму, но туман, словно тайный преследователь, вился над водой сизым паром, и парень с ужасом ждал, что из него вот-вот выпрыгнут змеи, желающие сожрать глупых путешественников, забравшихся в море так далеко от берега.

Когда дно лодки чиркнуло по песку и выпрыгнувшие из нее матросы ловко затащили шлюпку на берег, парень, даже не пытаясь этого скрыть, облегченно выдохнул. Правда, как оказалось, рано. Серая марь теперь стелилась под ногами, укрывая пологом землю, и одной Темной Матери было ведомо, что кроется под густым туманным одеялом.

Как Айт находил дорогу при такой нулевой видимости, для Кина оставалось загадкой, но одарин шагал вперед уверенно и быстро, ни разу не споткнувшись о какой-нибудь невидимый глазу камень.