Украденный дом (СИ) - Легер Дмитрий Витальевич. Страница 28

Трицитиана быстро поднялась, подошла к окну и выглянула наружу. Какое-то время задумчиво изучала темную фигуру, стоящую на каменных перилах. Затем вернулась в постель.

– В руке бутылка. Пьяница какой-то. – подвела она итог и отвернулась к стене.

Лаи в одиночестве растерянно остался стоять возле окна. Слова Трицы его совершенно не успокоили. Где-то глубоко внутри осталось сильное беспокойство. Теперь он точно не уснет. Оставалось только одно, чтобы развеять сомнения. Аргилай натянул узкие штаны, накинул васильковый дублет, сунул ноги в башмаки с загнутыми носами и смело, но безрассудно вышел из гостиницы в ночной Тильбон.

На перилах горбатого каменно моста стоял человек. В руке у него действительно была зажата бутылка. Несмотря на то, человек стоял спиной к Аргилаю тот сразу понял, что ошибся – это действительно не Совенок. Едва ли бывший раб, который стремился попасть из деревни в город, мог найти деньги и заказать себе столь модный и богатый наряд, который украшал подвыпившего незнакомца. Столь же вопиющие узкие штаны, как у Лаи, столь же загнутые носки ботинок и дублет. Хоть и не василькового цвета, но на вид еще более дорогой, чем у Аргилая – с узорами и оторочкой из густого лоснящегося меха. Столичный модник слегка покачивался и вполголоса напевал:

– Во век не уступит нобиец врагам, йо-хей-йо-хей-йо-хоооу!

Я в щепки сломаю дверь пополам, йо-хей-йо-хей-йо-хоооу!

Пронзительным визгом встретил кабак, йо-хей…

– Йо-хей! – позвал юноша.

Песня оборвалась на полуслове, незнакомец повернулся, отчего длинное перо на его высокой шляпе дернулось. Это был юноша, на вид на пару лет старше Аргилая. Рука незнакомца, блеснув золотым перстнем, поняла бутылку и поднесла ее к лицу. Парень сделал хороший глоток, осоловевшими глазами, рассматривая Лаи.

– Что? – только и спросил столичный модник.

– У вас все в порядке?

– А, похоже, что у меня все в порядке? – заплетающимся языком ответил незнакомец, а затем пошатнулся, чуть не полетев реку.

– Осторожнее! – испугался Аргилай и протянул руку, чтобы помочь собеседнику спуститься. – Не хотите спуститься вниз? Мне кажется тут мост слегка поустойчивее.

Незнакомец посмотрел на темную воду, текущей внизу Мороськи, затем на собеседника, вновь на воду. Наконец приняв для себя какое-то решение, парень шагнул в реку.

Не секунды не медля Лаи, бегом спустился по мосту к самому берегу и застыл у кромки воды. Незнакомец стоял по колено в реке и в очередной раз пил из бутылки.

– Даже утопиться не могу. – пожаловался парень и громко рыгнул.

Аргилай облегченно выдохнул и на слегка ослабевших от испуга ногах опустился на просмоленные бревна на берегу.

– Может не стоит топиться? – с надеждой спросил Лаи.

– Может. – незнакомец пожал плечами, укутанными в дублет, отороченный дорогим мехом, и медленно побрел к берегу. Дойдя до Аргилая, парень опустился рядом на бревно, протянул собеседнику бутылку и представился. – Я Чарльз. Чарли Статус.

– Аргилай. – ответно представился, Лаи и принял угощение. Глотнул. На удивление в бутылке оказалось сладкое и очень ароматное вино. Судя по шуму, поднявшемуся в голове – изрядно крепленое.

– Тебя когда-нибудь бросали? – спросил Чарли, под которым постепенно образовывалась лужа.

– Бросали. – кивнул Лаи, вспоминая, как оказался один посреди поля, не зная, кто он и откуда здесь взялся.

– Тогда ты должен понимать, как это больно. – Чарльз в истинно пьяном панибратстве приобнял собеседника и с силой сжал его плечо. – Словно вырывают кусок плоти! – с жаром сообщил он, покачивая сжатым кулаком. – Вот ты живешь, мечтаешь, а потом раз – и у тебя уже ничего нет. Ни будущего, ни настоящего. Остаются лишь боль и воспоминания. Эля, Джоан и прекрасная Снежана. Зачем они так со мной?

– А бывает и хуже. – кивнул юноша и вновь приложился к бутылке. – Бывает, и воспоминаний нет.

– А отец, – модник сокрушенно покачал головой, совершенно не слушая собеседника. – Теперь он откажется от меня.

– С тобой случилось что-то действительно ужасное. – участливо посочувствовал Аргилай и вернул бутылку ее хозяину. – Расскажи, я умею слушать.

Чарли Статус принял бутылку, до побелевших костяшек сжал горлышко в кулаке и уставился куда-то в пространство. Какое-то время он молчал, собираясь с мыслями или решая, стоит ли рассказывать случайному собутыльнику о своем сокровенном горе. За это время по мосту кто-то прошел. Лаи услышал приглушенные голоса. Двух парней под мостом ночные прохожие не заметили.

– Мой отец – главный королевский архитектор. – тихим голосом, начал рассказ Чарли. – Этот мост он спроектировал и построил, когда был всего на год старше, чем я сейчас. Я работаю у него в цеху. В конце весны он направил меня в Грейсван к великому Построелли. Ничего сложного – просто забрать чертежи башни, чтобы утвердить у Его Величества. По всем расчетам я должен был вернуться в Тильбон завтра, как раз к Ночи Открытых Сердец.

– Ночи Открытых Сердец? – удивленно переспросил Лаи.

– Да, – Чарли махнул рукой, чуть не расплескав вино. – Этот карнавал, будь он, неладен. В итоге я прибыл позавчера вечером. Так получилось. И я подумал не пропадать же времени. Лишних полтора дня в городе. Отличный выходной… – он примолк и начал нервно тереть подбородок. Затем быстро заговорил, словно сам с собой, – И ведь все всегда было нормально. Сколько раз бывал там. И никогда ничего плохого. Все в ажуре. Они словно знали, про чертежи.

– Ты, о чем? – не понял Аргилай.

– А? – Чарли сморгнул, взглянул на собеседника и пояснил. – Розовый Бутон. Есть такой бордель на Южной Окраине. Там работает златовласая Белла. Самая прекрасная из ночных мотыльков, которых я встречал. А я встречал много, поверь.

Лаи спешно закивал, подтверждая, что ни сколечко не сомневается в словах собеседника. Тот автоматически тоже кивнул и продолжил:

– Я всегда оставлял коня в конюшне Розового Бутона. И все было нормально. Там с заднего двора такой незаметный въезд. Очень удобно, если не хочешь, чтобы тебя заметили. – добавил Чарли, прикладываясь к бутылке. – А тут утром смотрю – нет коня. А у него в седельных сумках все чертежи башни. Я сразу к Ларри. Счастливчик Ларри – хозяин Бутона и еще нескольких борделей. Всегда хорошо с ним общались, а тут он меня и слушать не стал. Выгнал. Его мордовороты меня с лестницы спустили. Выкинули, как мешок с дерьмом. Серьезно. Вот, посмотри, – парень снял высокую шляпу с длинным пером и показал на своей блондинистой голове с аккуратной модной стрижкой «под горшок» затянувшийся кровавой корочкой рубец. – Об ступеньку приложился, – пожаловался он. – Болит.

– Так ты в этом смысле говорил про «бросили»? – удивился Аргилай, рассматривая свежую рану на голове собеседника.

– Да нет же! – воскликнул Чарли Статус и резким движением водрузил шляпу на голову. Он тут же вскрикнул от боли, почувствовав, что неудачно задел свою рану. – Пока я без сознания валялся, меня городская стража опознала и домой принесла. Мать кипишь подняла, соседям рассказала, те друзьям и дальше понеслась коза по огородам.

– Так, – кивнул Лаи. – И что?

– Очнулся сегодня утром в своей постели. У изголовья Эля моя стоит. Два года с ней вместе. Красивая такая, в зеленом платье. Веснушки по всему лицу. Вот только лицо совсем не радостное. Я огляделся, а в дверях моя Джоан. Мы с ней полгода, отец познакомил. – Чарли закрыл лицо руками и тихо добавил. – А с ней и мама ее.

– Я запутался, – честно признался Аргилай. – Ты два года встречаешься с Элей, но при этом был в борделе. А еще есть Джоан, с которой ты встречаешься уже полгода после расставания с Элей. Так?

– Не после, – покачал головой Чарли, не отрывая ладонь от лица. – Одновременно.

– А. О. Вот как… – поразился Лаи. – Понял. Так. Эм. С двумя одновременно значит?

– С тремя. – вздохнул блондин.

– Ого. А третья прекрасная Снежана. – догадался Аргилай. – Она тоже пришла?