Я говорил, что лучше промолчать? - Маскейм Эстель. Страница 10

– Тебя что, с урока выгнали?

Поднимаю голову. Рейчел Лоусон с любопытством смотрит на меня через большие круглые стекла очков. Выбившиеся из хвостика светлые прядки обрамляют ее лицо. На некоторых уроках мы сидим рядом и иногда видимся после школы. Можно сказать, мы друзья.

– Ага, – киваю я. Нужно собраться и снова выглядеть крутым пацаном, а не собой – жалким, робким мальчиком, который зацикливается на своих неприятностях и не в силах за себя постоять. Не хочу быть таким. – Я нагрубил мисс Фицджеральд. Она не оценила.

– Ну ты даешь! – Рейчел смеется и идет дальше.

– А то! – кричу ей вслед.

Конечно, не каждый умеет настолько хорошо притворяться. Такое поведение мне несвойственно, однако постепенно я к нему привыкаю. Мне нравится этот новый Тайлер Брюс: уверенный в себе и смелый. Но как только Рейчел уходит, я опять становлюсь собой. Сижу на полу, прислонившись затылком к стене. Мысли путаются. Ноет синяк под лопаткой.

8

Наши дни

Музыка становится нестерпимо громкой. Медленно бреду по лестнице, опираясь о стенку, чтобы сохранять равновесие. Меня шатает, ноги подгибаются. Наверное, со стороны кажется, что я под кайфом, хотя я просто пьян, а на лестнице темно. В результате спуск на первый этаж занимает больше двух минут. Наконец захожу в гостиную.

Народу прибавилось. Или мне просто мерещится. Выпитая слишком быстро водка берет свое: я плохо соображаю, зато чувствую себя спокойнее. Сейчас главное – держаться подальше от Наоми и найти Калеба, а лучше – Деклана.

Сквозь толпу начинаю пробираться на кухню, но почти сразу же наступаю кому-то на ногу. С возмущенным восклицанием пострадавший меня отпихивает. Не считая себя виноватым, тем не менее вскидываю руки в извиняющемся жесте. Сфокусировавшись, вижу перед собой Рейчел.

– Господи, Тайлер! – Рейчел одаряет меня уничижительным взглядом и заправляет за ухо прядь светлых кудряшек. – Еще нет и полуночи, а ты уже нажрался. Хотя чему удивляться…

– Я тоже рад тебя видеть, – парирую я.

Считается, что мы с Рейчел хорошо друг к другу относимся. Все думают, что мы друзья, но в действительности это не так. Мы познакомились, когда перешли в среднюю школу, и Рейчел сразу меня невзлюбила. По ее словам, она не согласна, как все остальные, мириться с моими закидонами. Презирает меня… Ну и плевать.

Через соломинку, чтобы не смазать ярко-красную помаду, Рейчел отпивает из бокала, не спуская с меня подведенных глаз, и, придвинувшись ближе, интересуется:

– Какая муха тебя сегодня укусила?

Понятия не имею, о чем она. Рейчел даже не было у Тиффани.

Приподнимаю бровь и отступаю назад.

– М-м-м?

– На барбекю. – Музыка так орет, что я плохо слышу. Если честно, я бы предпочел не слышать вовсе. – Когда ты заявился ни с того ни с сего.

Ах, вот в чем дело. Странно, что Рейчел вообще туда пошла. Обычно такие мероприятия ей не по душе.

– Ты там была?

– Ну да. Твоя мама позвала меня познакомиться с Иден.

Опять эта Иден! Пытаюсь представить себе, как она выглядит, но ее черты тают и расплываются. Жаль. Хотя голос и губы я запомнил чертовски хорошо. Такое не забывается.

Прищуриваюсь.

– Иден?

– Твоя сводная сестра. – Рейчел, покачав головой, смотрит на меня с жалостью. Терпеть не могу таких взглядов! – Кстати, Иден считает тебя придурком, так что в людях она разбирается. Иди, Тайлер, веселись. Только не переусердствуй.

Такое ощущение, что Рейчел находится далеко-далеко от меня. Знаю: это из-за алкоголя. Она намеревается уйти, и я кладу руку ей на плечо.

– Рейчел, Тиффани здесь?

– На кухне. – Рейчел сбрасывает мою ладонь и шагает прочь.

Еще несколько секунд, а может, целую минуту стою в гостиной. Все мои мысли – о Тиффани. Надо скорее с ней помириться. Наши ссоры, как правило, не затягиваются. Мы оба слишком не уверены в себе, чтобы надолго оставаться поодиночке. Она нуждается во мне, а я – в ней. Как бы сильно мы ни поругались, мы продолжаем изображать любовь.

Потираю виски и глубоко вздыхаю. Нужно быть с Тиффани милым и обаятельным, чтобы убедить ее в своем раскаянии. Что-что, а притворяться я умею.

Пробравшись через толпу, заглядываю в кухню. Тиффани сидит с Дином и смеется какой-то его шутке. Заметив меня, она поджимает губы и, вздернув подбородок, отворачивается. В задумчивости достает бутылку вина и наполняет бокал.

Направляюсь к ней, отодвинув стоящую на моем пути Меган. Не отрывая от меня глаз, Тиффани подносит бокал к губам и отпивает глоток, стараясь не скривиться: она терпеть не может вино. Дотрагиваюсь до ее руки.

– Тиффани…

– Тайлер! – восклицает она, расплываясь в такой неискренней улыбке, что мне становится противно. Неужели никто не видит, что это все показуха? Что наши отношения – полное дерьмо?

Тиффани обнимает меня за шею, заставив пригнуться, и целует. На ее губах ощущается привкус мяты и дешевого вина. Кусает мою нижнюю губу – дает понять, что сердится. Тем не менее я отвечаю на поцелуй и даже обхватываю ее за талию, как она любит, потому что на нас смотрят.

Наконец Тиффани отрывается от моих губ и изображает улыбку, хотя все равно видно: она злится. Не выпуская ее из объятий, утыкаюсь лицом ей в ключицу и шепчу:

– Надо поговорить.

Тиффани чуть заметно кивает, а затем, поправив волосы, увлекает меня прочь из кухни. Покорно следую за ней, мельком отмечая, что за нами наблюдают Дин и Калеб. Первый – неодобрительно и слегка раздраженно, второй – насмешливо, с долей любопытства. Хорошо, что Тиффани держит меня за руку, иначе я мог бы упасть. После водки голова свинцовая.

– Мы на минуту, – бросает через плечо Тиффани, как будто кому-то из присутствующих есть до нас дело, и распахивает дверь на лужайку, навстречу свежему воздуху.

Похоже, я пьян в дупель. Вот черт. Потирая лоб, хватаюсь за плечо Тиффани. Неужели мне всю ночь будет так паршиво? Голова кружится, перед глазами все плывет. Тиффани стряхивает с себя мою ладонь. Тщетно пытаясь удержать равновесие, приваливаюсь спиной к стене дома.

Теперь, когда нам больше не надо разыгрывать неземную любовь, улыбка сползает с ее губ. Тиффани скрещивает руки на груди и недобро щурится. Очевидно, продолжает злиться из-за сегодняшнего скандала. А нечего было приплетать моего отца. Вероятно, сейчас не лучшее время для попыток помириться, особенно если учесть, в каком я состоянии. Однако выбора нет: Тиффани стала для меня костылем. Она – часть той успешной, счастливой жизни, видимость которой я пытаюсь создать. Кроме того, она по первому же требованию готова заняться со мной сексом. Уже ради одного этого стоит наладить с ней отношения.

– Извини, что так некрасиво себя повел, – начинаю я, потому что она ждет, чтобы я умолял ее о прощении. Это льстит ее самолюбию.

Не чувствуя за собой вины, пытаюсь изобразить на лице сожаление, хотя пьян вдрызг, а в глазах двоится.

– И за то, что разбил бутылку о стену, – раздраженно напоминает Тиффани и отворачивается. Ее терпение вот-вот лопнет. Надо как-то ее умаслить.

– И за это тоже. – Пошатываясь, шагаю вперед и беру ее за запястье. Тиффани даже не смотрит в мою сторону. – Малыш, ну прости. Такой уж у меня характер. Я могу вспылить. Ты все правильно сказала.

Я попросил бы Тиффани не упоминать больше о моем отце, если бы не боялся опять с ней поссориться. Такое даже представить страшно. Тем более она и так в курсе: я не выношу, когда кто-то о нем заговаривает, это мое слабое место.

Наконец смягчившись, Тиффани поворачивается ко мне и вздыхает.

– Ты идиот, Тайлер, но ты мне нравишься. Поэтому, если ты начнешь продавать наркотики, я молчать не стану, – невинно произносит она, желая напомнить: если что, она, не колеблясь, меня сдаст. Я должен во всем ей подчиняться, всегда плясать под ее дудку. Только тогда она будет довольна. – Ты нужен мне живым и здоровым. Здесь, рядом, а не в тюрьме. Полюбуйся на себя! Надрался до чертиков. Может, ты еще и под кайфом?